Дмитрий Янковский - Большая Охота
Через минуту врач уже был на месте.
– Сможешь сделать из этого препарат? – спросил у него капитан.
– Конечно. Но не здесь, на базе.
– Отлично. А до базы сохранить можно?
– Да. У меня в каюте есть ультрафиолетовый излучатель. Он предотвратит разложение. Дней пять у нас есть.
– Отлично. Тогда забирайте это мясо в свое полное распоряжение. А остальным на места! Нас ждет океан!
Никому не пришлось повторять дважды. Бросив последние взгляды на останки первого в истории человечества биотеха, обезвреженного стрелковыми средствами без детонации, мы поспешили заняться каждый своим делом. Пристегиваясь к креслу и пуская батиплан на малый ход, я подумал, что когда-нибудь, может быть, где-нибудь в Европе создадут музей, в котором убитая сегодня мина займет надлежащее ей почетное место. Но для того, чтобы такой музей был создан, нам придется еще немало пролить пота и крови. И своей, и чужой.
«Интересно, как его назовут, этот музей? – почти всерьез подумал я. А потом вспомнил Кочу. – Если от меня это будет зависеть, то пусть бы он назывался музеем подводной охоты. Мы ведь все не столько бойцы, сколько охотники. Охотники за безмозглыми тварями глубины».
Глава 18
Проба силы
Первой задачей, которая перед нами стояла, было погонять батиплан на разных режимах. Я вывел его задом из сифона, которым заканчивался тоннель, и запросил стрелков.
– Внимание стрелковому комплексу. Что у нас в пределах опасной близости?
– Четыре патрульные стаи по пять особей, – ответил Док. – Удаление два километра. Почти на пределе локатора. На сонаре еще две мины, похоже, старые и массивные.
– В бой пока не вступаем, – сказал Борис. – Попробуем бесшумный ход, насколько его хватит и насколько он окажется эффективным. Стрелковому комплексу погасить все активные средства обнаружения.
– Есть!
Я вспомнил страшный черный день на «Принцессе Регине» и подумал, что как бы мы ни прятались, скоро на нас насядут так, что отбиваться все равно придется.
– Андрей, разворачивайся и двигай на среднем ходу вдоль берега. Сильно не отдаляйся. Сонары не включать.
– Понял. Оля, на тебе пока управление, на мне навигация.
– Хорошо. – Она приняла управление на свой штурвал. – Есть средний вперед!
Винты завертелись, толкая воду, но на задних мониторах от них не оставалось никакого следа, даже крошечных пузырьков не оставалось. Получалось, что форма лопастей была просчитана идеально для снижения кавитационных и вихревых эффектов в водной среде. Батиплан тронулся и начал бодро разгоняться вперед.
– Качни рулями, – сказал я Ольге.
Она провернула бочку и снова стабилизировала корабль.
– Слушается превосходно. Точно как на симуляторе.
– Отлично. – Я не спускал взгляда с мониторов.
Глубина тут была не очень большой – мы заняли двадцатиметровый эшелон, и еще метров двадцать оставалось под килем. В лучах ходовых прожекторов иногда были видны донные скалы, а над нами блестела ртутным зеркалом поверхность океана, пробитая солнечными лучами.
– Странное ощущение, – улыбнулся я.
– В чем дело? – насторожился Борис.
– Мы в батиплане, как в домике. Помнишь детские игры? Если не можешь бежать, говоришь: «Я в домике», и тебя не имеют права ловить.
– Нас будут ловить.
– Да. Но теперь это не так-то просто.
Тяжелым бронированным блином мы бесшумно скользили над пересеченной донной поверхностью минут пятнадцать.
– Патрульные стаи не реагируют на наши винты, – доложил Док.
– Отлично. Тогда курс на север, к Рошану. Все испытательные маневры чуть позже. Меня интересует, сколько мы сможем оставаться незамеченными.
Через десять минут я снова взял управление на себя.
– Оля, занеси в Каталог расстояние между патрульными стаями, – сказал я. – Будем дополнять информацию по ходу исследования этих тварей.
– У меня планшет в каюте, – пожала она плечами.
– Никаких больше планшетов. Перегоняй информацию в бортовой компьютер, создавай исполняемый модуль и открывай к нему общий доступ. Будем создавать полноценный операционный справочник по биотехам.
– Как ты себе это представляешь? – спросил Борис.
– Да запросто. Разбиваем всю информацию на классы. Например торпеды, мины, платформы. Вычленяем виды, присваиваем каждому маркировку по функции и номинальному весу. А поскольку твой локатор прекрасно справляется с определением многих характеристик, мы можем производить опознавание в автоматическом режиме. Соединив программный модуль твоего локатора с программным модулем каталога, мы сможем получать много дополнительной информации по каждому виду. Локатор определяет характеристики, находит их в Каталоге, а затем выдает информацию именно по данному виду, собранную моим отцом и постоянно дополняемую нами. Информацию о повадках твари, о ее уязвимых местах, может даже какие-то характеристики искусственного интеллекта и органов чувств.
– Идея хорошая, – согласился капитан. – А с технической точки зрения выполнимая?
– Вполне, – ответила Ольга. – На самом деле я почти всю работу сделала. Теперь остается загнать все в бортовой компьютер и наладить обмен данными между локатором, самой программой и выходным интерфейсом. У меня на это уйдет пара дней, но работать придется тут, в рубке.
– Без проблем, – кивнул Борис. – Жду доклада о результатах.
– Я тебе так покажу, без доклада, – фыркнув, сказала Ольга. – Терпеть не могу эту вашу игру в войнушку.
Она покинула рубку и вскоре, вернувшись с планшетом, занялась передачей данных в бортовой компьютер. К тому времени от выхода из тоннеля мы прошли полных пятнадцать миль на скорости в десять узлов. Патрульные торпеды, медленно двигавшиеся вдоль береговой черты на расстоянии полутора-двух километров от нее, не обращали на нас внимания. Это трудно было объяснить, поскольку на зашедшего в океан человека или на спущенный на воду катер они реагировали моментально. Не думаю, что мы производили в воде меньше шума, чем ныряльщик. К тому же именно у легких патрульных торпед развитых ушей не было, они непрерывно просвистывали пространство ультразвуком на предмет появления возможных целей. Я поделился своими соображениями с Борисом.
– Я тоже об этом думаю, – признался он. – Но возможно, что у них в головах не зашито целей, хотя бы близко подходящих по параметрам к нашему батиплану. Они не воспринимают его как опасность, поскольку мы не нападаем, но не воспринимают и как творение рук человеческих.
– Первое понятно… – задумчиво сказал я. – А вот второе?
– Не исключено, что из-за слишком толстой обшивки. Когда создавались мозги торпед, ничего подобного в технике не было.
