Юрий Иванович - Призрачная погоня
И если мы с отцом просто молча пялились на нашего деда и дядю, то моя мать не преминула поинтересоваться:
– Назар Аверьянович, а откуда у тебя вдруг таланты такие прорезались? И почто ты их раньше от семьи скрывал?
– Да почему же скрывал, – пустился в рассуждениях наш самый возрастной родственник. – Просто с моей глухотой я ранее и общаться-то толком не мог. Разве поговоришь с вами, когда кричать приходится, а о большинстве слов только догадывался? Да и кто из вас о моей юности и молодости толком знает? Кто интересовался, а? Вот то-то и оно! А я ведь в школе на отлично учился, юриспруденцию изучал, собирался в вуз поступать да на правозащитника учиться. Но именно моя глухота всему и помешала, экзамены так сдать и не удалось, и я вернулся в Лаповку навсегда. Зато некое самообразование продолжал, мне это было жутко интересно, я находил в этом своеобразную отдушину, окно в иной мир, где всегда в моих фантазиях царила справедливость. И уже будучи здесь, если вы заметили, я тщательно проштудировал именно свод существующих законов и местный «Подстати судилища». Что по-нашему, по-земному, переводится как «Уголовный кодекс».
– Да я вроде такой книги не покупал, – искренне удивился я.
– Зато она оказалась у любезного владельца нашей пейчеры, вот я по ночам и вчитывался. В мои-то годы какой уже сон? Тем более после того, как ты слух поправил, я словно помолодел лет на сорок, настолько себя моложе и бодрее чувствую!
После таких заверений Назара Аверьяновича и его экскурсов в историю своей молодости хочешь не хочешь, а пришлось назначать старика главным правозащитником нашего рода Атлантов. Хотя я в душе мысленно себя успокаивал:
«Хуже всё равно не будет. А если дед что-то напортачит, то я в любом случае выкручусь. С моими-то возможностями!.. Ха!»
И постарался сделать для себя закладку, чтобы в ближайшие дни проконтролировать нежданного адвоката, а потом и должным наскоком избавиться от повешенной на меня напраслины.
Последующие два дня промелькнули для меня в беготне и личном участии при монтаже первых собираемых отцом агрегатов.
А на третий день с утра за мной приехали. Точнее говоря, приплыли.
Глава тридцатая
Настойчивая соседка
Мы недавно встали, позавтракали и приступили к разгрузке первого вала для производства сухого молока. Его только вчера поздно ночью доставили на подворье, и мы не стали с ним надрываться под искусственным освещением. Так и оставили громадную железяку на массивной подводе. Кстати, нам при разгрузке ощутимую помощь оказывал серпанс, подстраховывал своей силищей, и порой наблюдавшие за нами маляры или уборщицы от всей души поражались, когда мы легко и ловко ворочали тяжеленными штуковинами из железа.
Первой прибывших незваных гостей заметила Блачи. Коротко гавкнула, увидела, что я повернулся в её сторону, и демонстративно уставилась на ворота. Они у нас получились на зависть соседям плотные, высокие, без единой щели, так что топтаться под ними и подсматривать желающих не было. Зато поверх них мы сразу рассмотрели слишком странный кораблик, причаливший без всякого разрешения к нашему пирсу. Чуть позже на пространстве между воротами и пирсом я планировал возвести крытый ангар, тем самым решив проблему скрытности со стороны реки и устранения пустого пространства перед воротами. Пусть все в будущем въезжают и сразу проходят через ангар.
Зато сейчас мы со стороны двора возвели высокий пандус, вровень с забором, и уже с него разговаривали со всеми, кто к нам пожаловал. Калитку открывали для посторонних редко, ворота – ещё реже.
Ну и сейчас, оставив родню и ребят копошиться возле вала, подхватил свою шляпу и уже с ней на голове пробежался к воротам. Влетел с разгона на эстакаду и точно так же по инерции выкрикнул:
– Кто такие? Что надо?! – и несколько растерялся, когда здоровенный тип, в ярком и расфуфыренном костюме циркового клоуна, с возмущением заорал:
– Открыть ворота! Её императорское величество Ваташа Дивная!
– Э-э-э?.. – только и смог я из себя выдавить. А потом сглупил ещё больше: – А к кому, собственно?..
Теперь растерялись те, кто находился за воротами. Пять или шесть изысканно одетых дам, десяток мужчин в красочных камзолах и весьма дивных одеяниях и около двадцати вышколенных, в парадной форме гвардейцев. Я точно таких же мельком видел возле императорского дворца в Рушатроне. И вполне возможно, что разряженный под паяца тип и не врал, когда огласил титул высокой гостьи, прибывшей с небольшой свитой.
Он же первым и пришёл в себя, заорав ещё громче:
– Открывай немедленно! Не пристало первой даме империи ждать под воротами, пока хозяин проснётся или соизволит в себя прийти!
– Да? – всё равно продолжал я тупить. – Тогда я сейчас… – И сбегая вниз по эстакаде, заорал в сторону своих: – Назар Аверьянович! Можно тебя на минутку?.. Срочно!
Дед бодрой трусцой примчался ко мне, и я ему в двух словах описал суть происходящего. Естественно, что, завершая всё самым актуальным вопросом: «Что делать?» Уже поднимаясь вместе со мной на эстакаду, он шепнул:
– Подобные законы и тебе знать положено! Они основополагающие!..
Не успели наши головы показаться над уровнем забора, как уже другой мужчина возмутился:
– Вы ещё не открыли? Мы сейчас выломаем ворота!
Вот тут старенький дедушка Назар и показал себя во всей красе:
– Мы с вами незнакомы, молодой человек, как и ваших спутников я никогда не видел. Так что по закону мы имеем право защищать свою собственность с оружием в руках!
Тут паяц опять влез со своим выкриком:
– Её императорское величество с визитом… – но даже не был дослушан нашим родовым адвокатом, перешедшим на менторский тон.
– В уложениях хартии вольностей империи Моррейди записано: «…При любом, даже личном, неофициальном визите особ их императорских величеств распорядители обязаны дать принимающей стороне как минимум четыре часа на приведение владения в вид, достойный присутствия августейшей особы». А у нас сейчас, как вы понимаете, очень, ну очень не прибрано. Только недавно въехали, мусора по колено. Уже не говорю о том, что высокую гостью будет нечем даже напоить или угостить. Да и не из чего! До сих пор нормальную посуду не довезли! – по ходу своих выкриков Назар Аверьянович всё больше и больше распалялся, входил в раж, начав применять жесты, присущие ораторам «а-ля де Ленин», да и голос повысил так, словно находится на площади перед многотысячной аудиторией: – И где такое безобразие видано?! Кого следует наказать за подобное разгильдяйство?! В древности таких нерасторопных распорядителей делали изгоями! А то и вообще!..
