Софья Непейвода - Наследники предтеч. Поиск пристанища
— Нет, наоборот, я считаю что остальные заслужили право не знать эту тайну.
— Так, теперь и я ничего не понял, — присоединился к нашей женской компании Марк.
Зеленокожий тяжело вздохнул, но всё же снизошёл до объяснения.
— Как ни неприятно признавать, уриасары вдохновили людей, дали им веру в собственные силы, в то, что даже сейчас они не беспомощны, голыми и безоружными могут не просто выкарабкаться, а жить с комфортом и достоинством. Более того, у меня есть подозрение, что если бы не наглядный пример в лице уриасар, свободных было бы раза в два меньше. Пантера, посмотри хотя бы на Игоря. Пообщавшись с уриасарами, он изменился и, по-моему, в лучшую сторону — вон, с каким азартом помогал нашим горе строителям. А теперь… если народ узнает, что на самом деле уриасары обманывали, а не обрели свои способности в процессе… Это может вызвать развал всего, что уже построено, потерю наработанного и отбить желание идти вперёд. У людей просто опустятся руки, пропадет надежда на то, что, борясь и экспериментируя, они смогут многого добиться. Особенно сейчас, когда настроение не самое радужное, да и сил немного, — Росс замолчал, грустно посмотрев на караван. — Конечно, не все поддадутся унынию и отчаянью, некоторых эта информация даже может, наоборот, подвигнуть на более яростную борьбу. Только вот борьба эта будет уже не за достойную жизнь, а назло и вопреки керелям. И неизвестно, не превратится ли она в конечном счёте в войну на уничтожение. Ещё хуже то, что народ может начать подозревать друг друга в том, не скрывается ли под маской соседа керель. А это, в свою очередь, приведет к взаимным обвинениям, развалу каравана и вражде между образовавшимися мелкими группами. Так что, на мой взгляд, лучше промолчать.
— А ты? Разве ты предпочел бы не знать? — спросила Ина.
— Да. Скажу больше: я бы не пожелал такого знания даже врагу, — в глазах зеленокожего на мгновение промелькнула боль. — Эта тайна не из тех, которые стоит раскрывать. И она принесёт тем, кто к ней прикоснётся, только беды и горе.
Меня, да и остальных, настолько сильно впечатлили слова Росса, что после недолгого разговора все согласились сохранить секрет уриасар. Всё равно, раскрыв его, мы не привнесем ничего хорошего, а вот разрушить чью-то веру и мечты он может. Зеленокожий прав: не любое знание несет добро, и есть вещи, которым лучше остаться скрытыми за семью печатями.
К нашему с Россом возвращению на плот Сева пришёл в себя. Несмотря на то, что внешне он больше всего походил на скелет, обтянутый кожей, и ослаб настолько, что даже говорить не мог, это событие дало нам надежду, что инженер всё-таки выживет.
Утро 313-х суток (27 августа 1 года). Горы
За вторым завтраком, вытащив из углей и золы костра ещё кусок печёной рыбы, Росс заметил:
— А ведь гипотеза насчёт того, что закупорку кишечника вызывали глисты, не оправдалась. Вон, во время эпидемии, мы сидели преимущественно на рыбном меню, а признаков непроходимости ни у кого не появилось.
Я задумчиво почесалась.
— В чём-то ты, конечно, прав, но пока недостаточно фактов, чтобы отбросить гипотезу. Во-первых, мы питались не одной рыбой, а ещё водорослями и прочей водной растительностью и, насколько я помню, её содержание редко составляло меньше половины порции. Во-вторых, мог повлиять способ приготовления рыбы (или, наоборот, сыроедение), а в-третьих, её видовой состав. А когда народ страдал от непроходимости, растительной пищи в их рационе практически не было.
— Ладно, согласен. Обоснованная защита позволила рыбо-глистовой теории продолжать своё существование, — шутливо поклонился зеленокожий.
— Так, народ, а ведь мы, похоже, приплыли, — не в тему сказал Дет.
— В смысле? — удивилась я. — По-моему, это не самое лучшее место. Горы — горами, но нет густого леса, да и течение в реке слишком быстрое — не покупаешься всласть.
— Вот именно, — кивнул лидер. — Течение быстрое, сил у людей не так уж и много, а местность, мягко говоря, пересеченная. Кто знает, вдруг ниже по течению реки встречаются пороги или даже водопады? Нет, плыть дальше опасно.
— Может, просто осторожно и не спеша? — жалобно спросил Игорь: его тоже не радовала идея поселения в горах.
— Сомневаюсь, — честно ответил Дет. — Но это надо ещё обсудить с другими людьми.
— А пока вы обсуждаете, мы с Пантерой, как самые здоровые, займёмся разведкой, — заявил Росс.
На том и порешили. Хотя эпидемия закончилась, её последствия всё ещё сказывались, и большая часть народа (кроме нашей четвёрки) избегала сильно удаляться от лагеря. Освободившись от бытовых обязанностей под предлогом выбора места для нашего будущего селения, мы почти сразу же после еды отправились в путь.
— Марка с Иной позовем? — поинтересовалась я. — С ними веселее, но не возникнет ли конкуренция, если обнаружим хороший участок?
— Марку много не надо, — усмехнулся зеленокожий. — А Ина — одна против нас двоих, так что уговорим.
Если оборотень согласился, что группе выбрать место труднее, чем одиночке, то амазонка не преминула возмутиться:
— А не обнаглели ли вы, господа? Нам тоже где-то селиться надо, и если найдется хорошее место под лагерь, то я не собираюсь его уступать.
Немного поспорив, мы договорились, что в случае, если какой-то участок приглянется и тем, и другим, кинем жребий так, чтобы шансы соответствовали количеству разведчиков: два в нашу пользу против одного в пользу амазонки. Теперь невыясненных вопросов не осталось, и мы все вчетвером отправились вниз по течению.
С одной стороны от нас возвышались горы, а с другой, за рекой, открывался вид на каменистую местность с большими, до ста и более метров в высоту, отвесными скалами и многочисленными холмами. И тут, и там часто попадались пещеры или пещерки, но практически всегда уже занятые: в них нас чаще всего встречали недовольными криками летучие мыши или птицы, а из укрытий, населённых рептилиями, доносилось тихое шипение. Кроме того, в первых двух случаях о владельцах предупреждал густой аромат помета, толстым слоем покрывающего пол. От пещер, занятых пресмыкающимися, запах тоже чувствовался, но гораздо менее насыщенный и не гуано-подобный. Растительность на обоих берегах практически не различалась. Впрочем, даже если придётся остаться здесь навсегда, не думаю, что с добычей пропитания возникнут глобальные проблемы: окружающая природа предлагала богатое меню. Множество разнообразных плодов, ягод, пара видов мелких орехов, крупные, с вишню, сладкие смолистые капли, периодически встречающиеся на нескольких видах кустов и даже камнях. В животном мире преобладали рептилии и ящероподобные птицы. Но попадалось и много мелких зверьков, до крысы размером, насекомых (или, точнее, насекомоподобных членистоногих), в том числе и крупных съедобных, похожих на саранчу, но восьминогих. По крутым склонам ловко скакали группы одно- и двурогих козлов. А ещё выше, в небе, кружили то ли огромные птеродактили, то ли небольшие драконы, которые, в отличие от своих золотых пустынных родичей, летали легко и свободно. Понаблюдав за ними, пришла к выводу, что, скорее, они похожи на тех крылатых хищников, которых приходилось опасаться в джунглях во время жизни в кронах деревьев. Предупредив остальных, я тоже на всякий случай периодически бросала опасливые взгляды вверх, но пока ящеры не интересовались нашей группой.
