Евгений Гуляковский - Затерянные среди звезд
Осторожно приблизившись и спрятавшись между кустами, Элайн стала наблюдать за своим незваным гостем. Быстро передвигаться "оно", очевидно, не способно, ведь у него не было ног... Поэтому Элайн чувствовала себя в относительной безопасности. Вскоре стало ясно, что с одним из своих драгоценных плодов она может проститься. Кожура от него валялась у входа, а существо лежало в глубине пещерки, свернувшись калачиком, и, очевидно, не собиралось покидать понравившееся место. Элайн чувствовала, что ее страх перед этим созданием постепенно сменяется гневом. "Оно" вело себя слишком уж нагло, захватив ее дом и все запасы воды...
- Эй, ты! А ну убирайся отсюда!
Существо не шелохнулась, и тогда Элайн, расхрабрившись, запустила в него небольшим плоским камнем.
Камень, совершенно неожиданно для нее самой, попал точно в цель, раздался смачный шлепок, существо мгновенно приподнялось, распустив во все стороны свои длинные глаза-стебельки, и, увидев Элайн, разразилось целой серией свистящих протестующих звуков. Сейчас их разделяло метров десять, и Элайн вся подобралась, готовая немедленно бежать.
Но существо двигалось медленно, настолько медленно, что она решила дать ему подползти поближе, а потом одним броском добежать до пещерки и попытаться завладеть последним плодом с драгоценной влагой.
Ее план удался как нельзя лучше, но, когда она с плодом в руках, направилась к берегу, существо жалобно захныкало, и Элайн почувствовала угрызения совести. В конце концов этот остров ей не принадлежал.
Она остановилась, обернулась. Существо медленно ползло вслед за ней, продолжая жалобно свистеть. В его неторопливом движении было что-то грациозное, даже завораживающее. Тело существа обладало невероятной пластичностью, оно как бы перетекало из одного места в другое, почти не изменяя формы. Что-то похожее есть в движении земной улитки, только это существо двигалось значительно быстрее и грациознее.
- Ты тоже хочешь пить? - спросила Элайн, и ответом ей была целая серия новых свистов.
Тогда она, оторвав от плода порядочный кусок сочной мякоти, положила его на плоский камень, а сама на всякий случай отошла подальше. Не обратив никакого внимания на ее подношение, существо упрямо продолжала двигаться к ней.
Что же ему нужно? И откуда вообще оно здесь взялось? Накануне Элайн тщательно осмотрела весь островок и не сомневалась, что он был пуст.
Оставались лишь две возможности. Или существо пришло из моря, или оно появилось на свет совсем недавно. Может, это и есть тот самый таинственный Октопус, встречи с которым она здесь ждет?
Но акванты говорили о каком-то монстре, живущем в глубинах океана... Эта Козявка определенно не походила на монстра, и, если немного привыкнуть к ее странному виду, она может показаться даже симпатичной...
Элайн решила еще раз осмотреть остров. На берегу могли остаться следы, и она чувствовала, что ей необходимо выяснить, откуда появилось это таинственное создание.
- Тебе придется подождать!
Она решительно направилась к берегу, не обращая внимания на отчаянные свисты, которыми разразился ее преследователь, как только понял, что Элайн уходит от него.
Через полчаса поисков она нашла то, что искала.
В маленькой бухточке на влажной полосе песка еще сохранились следы огромных лап... А чуть поодаль, на разворошенном песчаном холме она нашла обрывки мягкой кожистой оболочки, оставшиеся от гигантского яйца...
Из уроков земной биологии Элайн вспомнила одно правило, очевидно, общее для всех миров. Первое живое существо, которое увидит малыш, вылупившийся из яйца, он считает своей мамой...
С этого момента они больше не расставались, Козявка следовала за ней повсюду. Не мудрствуя лукаво, Элайн присвоила ей это первое пришедшее в голову имя. Вскоре существо привыкло к нему и исправно отзывалось.
С появлением Козявки ее жизнь на острове разительно изменилась. Больше она не чувствовала себя такой одинокой. Любому человеку, в особенности женщине, необходимо о ком-то заботиться, и Козявка идеально подходила для этой роли. С помощью Козявки неожиданное решение нашла и проблема пищи.
Первый раз, когда это произошло, Элайн очень испугалась. Они шли вдоль северной обрывистой части берега. До поверхности моря было не меньше десяти метров, когда Козявка без всякого предупреждения прыгнула в воду. Элайн, решив, что она сорвалась с обрыва, отчаянно закричала, но почти сразу же увидела на поверхности моря ее пестрое тело. Козявка резвилась, словно маленький дельфин, то выпрыгивая из воды, то исчезая в глубине моря, и Элайн пришлось напомнить себе, что море - ее родная стихия...
Когда наконец ей удалось найти спуск с крутого обрыва, Козявка уже плыла к берегу, неся в своих щупальцах какого-то неосторожного обитателя местных вод.
Первое время Элайн остерегалась употреблять в пищу добычу Козявки, но вскоре голод заставил ее изменить отношение к этим трофеям, и они стали честно делить улов пополам.
Элайн, в свою очередь, не оставляла попыток найти новые лианы с содержащими влагу плодами, и вскоре на крутом склоне одного из холмов, куда за ней не смогла последовать Козявка, она нашла целые заросли таких растений.
Спали они теперь вместе в их крохотной пещерке, согревая друг друга. Козявка спала очень крепко, свернувшись в тугую спиральку, и нисколько не беспокоила Элайн, а утром всегда просыпалась первой и начинала пищать, требуя завтрака и развлечений...
Очень скоро Элайн поняла, что больше всего Козявке нравятся подвижные игры, и старалась придумать что-нибудь новенькое, поскольку не могла последовать за ней в морские глубины и поэтому частенько ощущала собственную неполноценность.
Чтобы как-то компенсировать это ощущение, она затевала игры, связанные с бегом, где ей приходилось использовать лишь часть собственных возможностей, чтобы Козявка окончательно не потеряла интереса к предлагаемым забавам.
Постепенно Элайн начала понимать, что Козявка слишком умна для животного, а если сделать еще поправку на ее младенческий возраст, то оставалось лишь удивляться тому, с какой скоростью она усваивала новые понятия и правила игр.
Даже в системе ее свистов и постоянно издаваемых переливчатых звуков можно было без труда уловить странную и какую то смутно знакомую систему...
Несколько позже Элайн поняла, что Козявка пытается воспроизвести часто повторяемые ею вслух слова, и после этого стала заниматься с нею специально. К сожалению, гортань Козявки, если таковая была у нее вообще, не была приспособлена для воспроизведения человеческой речи, и, поняв это, Элайн решила обучить Козявку языку жестов. К сожалению, она сама не знала этой системы. Ей приходилось импровизировать фактически с нуля, создавая свой собственный, новый язык...
