Владимир Венгловский - Половинки космоса (сборник)
Вот такие умники, которые хотят слишком много знать, являются одержимыми Нечистым. Они попадают в ад – на Серую Луну. Они и еще те, кто носит на себе печать скверны. Доблестная инквизиция ускоряет их вознесение.
Сегодня, в начале дней Вознесения, Луны приближаются друг к другу и опускаются к самой земле. Море поднимается высоко, пытаясь бурными волнами разбить скалы. Если когда-нибудь это случится, то наш город рухнет в воду. Даже до моего дома в центре города доносится шум ударяющихся о камни волн. Защити нас, Создатель!
Я поднял ладони к Белой Луне.
А над Лунами висело ночное небо, расцвеченное белыми и серыми красками. Сейчас дальше Лун ничего не видно, но в другие дни… Когда заканчивается праздник Вознесения и цикл достигает середины, Луны отдаляются, становятся намного меньше, и далеко-далеко на небе загораются маленькие желтые звезды. Говорят, что это фонари Создателя и Нечистого, которые освещают им небесный путь. Но мне кажется совсем другое…
– Покажи, куда уже поднялась? – обернулся я к Играде.
Девушка расстегнула пуговицу и медленно опустила халат. Серая скверна с ее руки уже протянула свои щупальца на плечо. Я прикоснулся – твердая скверна едва прогибалась под пальцами. Медленно я опустил ладонь ниже – на гладкую и теплую женскую кожу.
– Я с каждым днем все больше и больше похожа на Нечистого, да?
– Не говори ерунды, – я обнял Играду.
Звякнул о доски пола упавший бокал.
– Кажется, мы разлили вино, – горячее дыхание девушки щекотало мне ухо.
– Ну и Нечистый с ним, – сказал я.
Через час, когда я уже засыпал, обнимая Игру, перед моим взором вновь возникла старинная картина, которую я нашел давно, еще в начале своей службы в инквизиции. На картине было изображено черное небо, наполненное сверкающими звездами. Небо дышало бесконечным пространством, манило неведомыми далями. И мне показалась, что там, из черных глубин, кто-то смотрел на меня пристальным вопрошающим взглядом.
Звал.
А в небе замерла непонятная конструкция, в которой переплелись металлические кубы и цилиндры.
У меня не было тогда другого выхода – я отдал картину инквизиции. Как старинную вещь – источник скверны.
И я подумал, а что, если Создатель живет не на Белой, а вот в этом непонятном небесном доме, изображенном на картине? Но потом я прогнал эту мысль – глупость какая. Странное сооружение не вызывало у меня священного трепета. Мне хотелось его изучить, понять, использовать… А Создатель, он… Я вновь почувствовал манящий взгляд из звездных глубин.
А Создатель давно нас покинул…
Когда я подумал это в первый раз, то сам испугался собственных мыслей. Да! Создатель покинул мир! Он ушел в эти далекие дали и зовет за собой нас – своих детей. А мы… Мы не слышим его зов. Мы покрываемся скверной и не понимаем, что это такое.
Вот за такие мысли можно запросто угодить в инквизицию и вознестись.
Я поднялся и зажег газовый светильник. Приподнял одну доску с пола, запустил руку в тайник и достал древнюю книгу. Белые страницы были сделаны из неизвестного мне гладкого твердого материала. Я изучал книгу уже целый цикл, пытаясь найти ответ. Понять суть бытия.
– Что там у тебя? – сквозь сон спросила Игра. – Опять твоя книга?
– Да. Ты спи. Извини, что зажег свет.
Текст в книге был и понятен и чужд одновременно. Привычные буквы складывались в совсем незнакомые слова. Древние. Отмеченные Нечистым. Да, полно – верю ли я в Нечистого? В Создателя – верю. А в Нечистого? Почему инквизиция останавливает развитие науки, прикрываясь защитой от скверны? Ерунда какая-то.
Вновь и вновь я возвращался к книге, вчитывался в древние слова, с трудом улавливая их смысл.
«История довоенных космических исследований и колонизаций».
«Планета с орбитой в зоне жизни».
«Два спутника, чей период обращения…»
«Космическая станция…»
Книгу я обнаружил случайно.
* * *Была середина цикла. Море, уведенное за собой Лунами, ушло далеко от берега, обнажив дно и прибрежные пещеры в отвесных скалах. По мокрому песку бродили группы охотников за ползунами и мидиями. Кое-где бордовыми силуэтами стояли инквизиторы, наблюдая за процессом: не приведи Создатель, если кто найдет и утаит скверну – древнюю вещь. А море порой было богато на подобные находки.
Конечно же, тут находился и я – ученый – представитель инквизиции. Охотники вначале подзывали к древним вещам меня, а я уже относил скверну инквизиторам. Я успевал бросить лишь один взгляд, только на мгновение прикоснуться к тайнам прошлого.
Обидно, Нечистый его забери.
Но в тот раз древнюю вещь нашел я сам. Краешек книги выглядывал из здоровенной кучи водорослей. Я нагнулся… И едва успел уклониться от мощной газовой струи, выпущенной скрывающимся в водорослях ползуном. Толчок подбросил ползуна, и неуклюжее на вид создание резво зашлепало по песку, перебирая пятью плоскими лапами. За фыркающим ползуном тут же погнались охотники. А я схватил книгу. Материал прочный, буквы целы, не размыты водой. О Создатель, что же мне было делать? Не мог же я отдать инквизиции такое сокровище? Рядом в водорослях я увидел большую мидию. Она приоткрывала створки панциря, выставляя напоказ белое склизкое тело.
«На! На – ешь! Быстрее!» – я затолкал книгу прямо в мягкую плоть.
«Хлоп!» – защелкнулись створки раковины.
– Ну, что у вас здесь? Нашли что-нибудь? – ко мне тут же подскочил один из бордовых плащей.
– Да! – кивнул я. – Славный обед получится. Давно я таких мидий не ел.
– Повезло, – пробормотал инквизитор и потерял ко мне интерес.
Я подозвал мальчишку-охотника.
– Хочешь заработать пять монет?
Глаза мальчишки зажглись, и он согласно кивнул.
– Притащи-ка эту мидию ко мне домой. Держи задаток.
Так я стал обладателем древних запрещенных знаний. Если об этом узнает инквизиция – быть мне вознесенным.
* * *Поскрипывали страницы книги. Пламя газовой горелки, неровное, вспыхивающее, тускло освещало древний текст.
«Первые поселенцы…»
«Колонизация планеты…»
«Всепланетная война с применением орбитального оружия».
«Смерть и хаос».
«Война», – это я понял. Значит, была война? Наша цивилизация разрушена войной? Мы – поселенцы, чужие в этом мире? Неужели наши предки могли путешествовать в черном небе меж звезд?
О Создатель, моя голова не выдерживала такого наплыва знаний.
Мы не помним себя. Мы живем только текущим днем. Только здесь и сейчас. Маленький город, стоящий на обрыве над огромным морем. Кучка деревень, где крестьяне выращивают корнеплоды и пасут скот, при этом подозрительно поглядывая друг на друга – не завелась ли где скверна? Вот весь наш известный мир.
![Владимир Буров - Альфа Центавра [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
