Майкл Крайтон - Человек-компьютер
«Ну вот, опять», — подумал он и вскочил с места. Все было точно так, как в тот дурацкий вечер, когда он позволил себе расслабиться, только теперь гораздо сильнее. Жжение в животе причиняло физическую боль. Он поймал себя на том, что дышит, как отчаявшийся поэт, и с ненавистью смотрел на дверь, в которую она имела полное право не войти.
Когда в половине двенадцатого ее все еще не было, а он не смог заставить себя притронуться к завтраку, он понял, что заболел.
Мерт подхватил вирус Мерта!
Что же теперь делать? Разве легче от того, что знаешь причину болезни? «Лучше уж быть последним дураком, — подумал он. — Нужно держать себя в руках, иначе совсем отпугнешь ее».
При мысли о том, что она может покинуть его навсегда, Мерт почувствовал, будто кто-то тупой пилой прошелся по его диафрагме. Он бросил вилку на тарелку с салатом и вышел.
У себя в кабинете он смешал тридцать граммов чистого спирта с водой и с жадностью проглотил смесь. Зловещие признаки ослабли, и он решительно набросился на работу.
Когда ни с чем не сравнимый звук ее шагов достиг наконец двери его кабинета, Мерт даже не поднял головы от микроскопа.
— Ну, как там у них дела? — пробурчал он.
— Очень уж все медленно, — ответила она, бросая на стол свои заметки. — Исследования сульфосоединений где-то на полпути. Результатов пока нет.
От сознания, что она снова рядом, ему стало настолько легко, что он испугался. Но его порадовала собственная выдержка: ведь он даже головы не поднял и не взглянул на нее,
— Силвестр, — раздайся у него за спиной ее голос, — если можно, не посылайте меня больше туда.
— Почему?
— Потому… потому что мне не хватает… — нежно произнесла она и положила руки ему на плечо. Его как током пронизало. Он застыл.
— Не прикасайтесь! — резко сказал он.
Он видел ее смутное отражение в окне. Она отступила на шаг.
— Что случилось, Силвестр?
Он попытался подавить смятение в душе, сослаться на то, что у него отрегулирован микроскоп… Но не сделал этого. Он повернулся к ней лицом и ровным голосом произнес:
— Я подцепил вирус. И причина моей болезни — или проявление моих разыгравшихся желез, если вам угодно, — вы!
— О дорогой! А не та блондинка из ресторана?.. — Фил побледнела, но тут же взяла себя в руки. — Вы хотите, чтобы я ушла?
— Да нет же, черт побери! Это только усилит недомогание. Оставайтесь здесь и… и будьте самой собой! Если я трону вас хоть пальцем, дайте мне хорошенько по рукам.
— Вы сделали анализ крови?
— Это ни к чему. У меня все симпт…
Он замолчал, поняв вдруг, что наобум сослался на вирус как причину его чувств. Ведь клинически пока ничего не доказано. Он медленно закатал рукав выше локтя, смочил марлю спиртом и протер вену.
— Ну, Фил, вы же доктор. Приготовьте шприц.
К вечеру Мерту стало понятно, почему так возросло количество несчастных случаев на производстве, откуда проистекают абсентеизм и все остальные социальные проявления эпидемии.
Филлис Саттон не выходила у него из головы. Он умышленно старался не смотреть на нее. Но каждое ее движение, нежная кожа и форма руки, которой она передавала ему образцы, ее фигура — все стояло перед его внутренним взором.
Стоило ей выйти из комнаты, как он старался представить себе, чем она сейчас занята, и с нетерпением ждал ее возвращения. Нельзя сказать, чтобы ему трудно было держать себя в руках, — нет, с этим он справлялся сравнительно легко. Для этого требовалось только тщательно обдумывать каждое слово, обращенное к ней, следить за интонацией, садиться к ней спиной, чтобы не поддаваться искушению видеть ее профиль, соблазнительный изгиб ее тела, туго перетянутую пояском талию.
Работа отвлекала его от мрачных мыслей, но когда он возвратился к себе в клуб, уныние навалилось на него, словно осенний густой туман. Он зашел в бар и заказал двойное виски. Лысый бармен Керли с любопытством взглянул на него.
— Много работы в больнице в эти дни, док? — спросил он. Мерт позавидовал умиротворенному выражению его лица.
— Очень много, — сказал он. — Впрочем, и вам, верно, достается. Сейчас многие топят свое горе в вине, а?
Керли посмотрел на часы.
— И не говорите! Через полчаса здесь яблоку негде будет упасть. Из-за этой эпидемии, если только с ней не справятся в ближайшее время, все подвалы опустеют.
— А что, вино помогает?
— Да, говорят, помогает. Подумать только: почти каждый влюблен, и все не в того, в кого хотел бы… Такого раньше не бывало. Ну, не все, конечно. Вот моя жена, к примеру, тоже подхватила эту заразу, но влюбилась-то она в меня. А могло быть хуже.
— Как это?
Мерт с интересом взглянул на бармена.
— И то сказать, для бедной женщины даже собственного мужа любить плохо. Это я о ревности. Пока меня нет, она сидит дома и каждую минуту думает, верен ли я ей еще. Звонит мне по шесть раз в смену. Я не решаюсь позвать ее куда-нибудь! Как только она заметит какую-нибудь женщину, вся из себя выходит. Кэти чертовски славная женушка, всегда такой была, вот я и терплю. И так почти со всеми парами. Некоторым мужьям это надоедает, и они начинают смотреть на сторону. Вот тут-то бацилла их и подстерегает, оглянуться не успеешь, как уже секретарша…
— Но и не их это вина, — горячо возразил Мерт.
— А я и не говорю, — пожал плечами Керли, — хотя многие с этим не считаются. Знаете Питера, что прислуживает у нас в лифте? Так вот, он и его жена, оба заразились. Одно время все вроде бы было хорошо, но потом оба, по-моему, спятили, стали сводить друг с другом счеты. И теперь им невмоготу быть вместе, но и расстаться они не могут. Бедняга Питер сегодня три раза проскакивал в подвал, пришлось вытаскивать его из шахты. Мистер Джонсон грозится уволить его, если найдет другого боя.
Мерт был поражен. Раньше он полагал, что все несчастья идут от неразделенной любви, как это случилось с ним самим, а выходит, болезнь и взаимную любовь превращает в мучение. Неутолимая страсть и ревность — рифы, которые подстерегают почти все супружеские пары, так стоит ли удивляться, что не только бюро бракосочетаний не справляются с работой, но и суды переполнены бракоразводными процессами.
Размышления о бедах, подстерегающих человечество, на время отвлекли Мерта от собственной беды, но, стоило ему осушить еще стакан двойного виски и подняться к себе, и им тотчас овладело уныние. Желание позвонить Филлис переполняло его, но он знал, что телефонный разговор ему не поможет. Он не стал звонить, оделся и спустился в ресторан. Клуб гордился своим шеф-поваром, но сегодня еда по вкусу напоминала Мерту клейстер.
