Николай Гуданец - Полигон
А теперь хватит, Нариман вполне созрел для того, чтобы испробовать на нем один из любимых психологических приемов Кина. Ложная кульминация беседы вкупе с разительной переменой тона обычно дает отменные результаты.
- Ну что ж, все мы люди, каждый может ошибиться, - великодушно сказал Кин. - Вдобавок я прекрасно вижу, в каких тяжелых условиях вам приходится работать. Даже с чисто физической точки зрения, не говоря уж о нервном напряжении. У меня самого, например, здесь начали слегка пошаливать нервы. Может быть, вам попадался на глаза видеофайл, который был сделан вчера в коридоре лазарета? Он имеется в базе персоналий вашего отдела. Прямо скажем, я там выгляжу не лучшим образом.
Нариман судорожно сглотнул слюну.
- Этот файл поступил к нам от доктора Буанье, - выдавил он, потупившись. Поверьте, я не давал санкции на контроль за вами.
- Скажу вам без обиняков, мне будет не совсем приятно, если эта видеозапись так и останется в базе персоналий для развлечения ваших сотрудников.
- Понимаю. Конечно. Я лично прослежу, он будет уничтожен вместе со всеми копиями. Обязательно.
- Что ж, благодарю, Джазир. - Кин просветлел и для вящей доверительности обратился к Нариману по имени. - Будем считать, за мной маленький должок.
- Ну что вы, что вы, - растерялся тот. - Получилось недоразумение. Бывает.
- Возвращаясь к разговору о местной специфике, хочу сказать следующее. Надеюсь, вы не истолкуете мои слова превратно. Мне кажется, в этих нелегких условиях вам трудно проявить свои способности в полной мере. Спешу оговориться, тут нет ровным счетом ничего такого, что ставило бы под сомнение ваши профессиональные качества. В конце концов, у каждого свой внутренний склад, свой стиль работы, свои предпочтения, и это необходимо учитывать, не правда ли?
- Вы совершенно правы, - настороженно согласился Нариман, приготовившись к худшему.
- Не скрою, у меня даже есть на примете один офицер, - продолжил Кин. - По натуре это железный романтик, который воспримет назначение на Тангру с энтузиазмом. А для вас, думаю, больше подойдет руководство отделом в другом месте, ну, скажем так, в более спокойной, кабинетной обстановке. Разумеется, я прослежу, чтобы ваш должностной оклад при этом не уменьшился. Надеюсь, это решение никак не затронет ваше самолюбие. - И, словно бы желая подсластить пилюлю, он добавил: - У вас превосходные аттестации, полагаю, они такими останутся впредь.
Нахохлившийся в кресле покойника Нариман имел серьезные основания считать свое будущее далеко не лучезарным, на редкость мягкий тон и велеречивые пассажи недвусмысленно свидетельствовали о том, что представитель Дервенова вознамерился учинить ему свирепый разнос. На одутловатом лице отчетливо читался весь груз его малоприятных мыслей: вокруг одни неприятности, доктор Харагва мертв, жалованье от концерна, похоже, пошло прахом, наружу выплывает масса служебных огрехов, мало того, впереди грозно маячит трибунал. И вдруг среди полнейшего кошмара забрезжил луч надежды, этот невыносимый Кин в качестве заслуженного наказания дарует ему счастливую возможность убраться с проклятой Тангры подобру-поздорову.
- Вы мне предлагаете новое назначение? - Нариман еще не вполне поверил своему везению, ожидав какого-нибудь подвоха.
- Именно так.
- Можно ли узнать конкретнее куда?
- Скорее всего это будет оружейный комплекс Санталии. - Сохраняя серьезную мину, Кин позволил себе порезвиться: соль потаенной шутки состояла в том, что санталийские вина считались почти такими же изысканными, как хиржумские. Полагаю, вы не станете возражать.
- Раз вы так решили, спорить не приходится. - физиономия Наримана расплылась в приторной улыбке.
- Ну а что касается текущих проблем, я думаю, мы с вами легко решим их в рабочем порядке. - Поднявшись на ноги, Кин снял с тубуса электронного микроскопа свой бронекостюм.
- Обязательно, как же иначе. - Преисполненный благодарности Нариман вскочил с кресла.
Теперь он трепетал от беззаветной преданности, такой же труднопереносимой, как исходивший из его рта сивушный запах. В довершение ко всему Кин дал понять, что теперь они могут решить щекотливые вопросы между собой, по-свойски, сор из избы выносить совсем не обязательно. Неожиданная покладистость Кина подозрений вызвать не могла, подразумевалось, что все это предложено в обмен на обещание уничтожить злополучный видеофайл. Дело житейское, услуга за услугу.
- Думаю, подлинные обстоятельства гибели доктора Харагвы пока не стоит предавать огласке, - надевая бронекостюм, промолвил Кин. - Пускай считается, что он погиб из-за неосторожного обращения с подопытным экзотом.
- Вы правы, для публики так и объявим.
- А еще распорядитесь проверить, каким образом доктор Харагва мог сделать слепок с пломбы, а потом похитить со склада мины. Для очистки совести надо убедиться, что он действовал в одиночку, без напарника.
- Будет сделано, - заверил Нариман.
Окажется забавным, если и это поручение выпадет на долю вездесущего и незаменимого Тарпица, подумал Кин. В любом случае ниточку, ведущую со склада, уничтожить невозможно, она рано или поздно укажет на сообщника Харагвы, и его песенка будет спета.
- Вы уже пообедали? - спросил Кин, глядя на часы.
- Да, когда вы позвонили, я как раз пришел с обеда.
- Ну а мне давно пора в столовую, - заявил Кин. - Еще чуть-чуть, и могу опоздать. Не прощаюсь, после обеда вернусь сюда.
- Пожалуйста, не сомневайтесь, все будет в порядке. - Нариман с энтузиазмом потряс его руку.
- А я и не сомневаюсь.
После такого удручающего количества беззастенчивой лжи приятно было освежить язык хоть капелькой правды.
- Думаю, как бы нам не прошляпить обед, - сказал Кин, выйдя из кабинета в холл.
- Да, надо поторапливаться, - согласился Ронч.
Выйдя из лаборатории, Кин с удовлетворением отметил, что по сравнению со вчерашним днем погода стала гораздо прохладнее. Быстрым шагом он направился к столовой, чувствуя, как изнурительное нервное напряжение спадает, уступая место приятному ощущению одержанной победы.
Решившись арестовать Харагву, он пошел ва-банк, не дожидаясь, пока его противники опомнятся от замешательства и продолжат травлю обреченного сумасшедшего. Он предвидел, что разразится бурный скандал с непредсказуемыми последствиями, и делал ставку лишь на внезапный обыск, во время которого могут обнаружиться вещественные доказательства. Однако настолько удачного исхода все же предугадать не мог.
Крупный риск оправдался с лихвой, жест отчаяния обернулся выигрышным ходом, и Кину на руку сыграло даже то, что всесильный и неприкосновенный хозяин поселка покончил с собой, поддавшись минутной панике. Пускай изобличенный и арестованный, Харагва еще мог бы свести с Кином счеты руками Тарпица, в надежде подтасовать улики и выйти на свободу. Впрочем, если вдуматься, его самоубийство не так уж удивительно, сильные и полнокровные люди психологически ломаются от внезапного удара гораздо легче, нежели хрупкие астеники.
