Роджер Желязны - Создания света, создания тьмы. Остров мертвых. Этот бессмертный
— В твоем предложении две большие дыры. Для Рут Ларри Ленты не будет, это раз. Мне придется покинуть остальных, это два. То, что я смогу снова воспроизвести их потом, не имеет значения, если я должен оставить их позади сейчас.
— Аналоги, которые ты воспроизведешь, помнить об этом не будут.
— Это не существенно. Они есть уже сейчас. Они также реальны, как ты и я. И не важно, что их можно продублировать… Они на Острове Мертвых, правильно?
— Да.
— Выходит, если я должен буду разрушить его, чтобы погубить Шендона, я погублю и остальных?
— Это неизбежно.
— Я отклоняю твое предложение.
— Это твое право.
— Будут какие-либо иные предложения?
— Нет.
— Теперь, когда мы можем вернуться к первоначальному предмету нашей беседы, расскажи мне, что произошло между тобой и Шендоном.
— Теперь у него есть Имя.
— Что?!
— За ним стоит тень Белиона.
— Этого не может быть. Так не бывает. Он не мироформист…
— Потерпи минутку, Френк, я понимаю, что здесь необходимо разъяснение. Вероятно, некоторые вещи Дра Марлинг тебе не сообщил. Он был из ревизионистов, так что это понятно. Ты знаешь, что Имя-носящий должен иметь не только Имя, чтобы формировать миры…
— Но это необходимо. Это неотъемлемый психологический прием, который позволяет высвободить подсознательный потенциал, необходимый на определенных ступенях работы. Чтобы творить миры, человек должен ощущать себя Богом.
— Тогда почему я не могу?
— Я никогда о тебе не слышал, пока ты не стал моим врагом. Я не видел образцов твоей работы, кроме тех, что у меня перед глазами, сработанные поверх моих творений. Если это образец, то заявляю, что работать ты не можешь. Паршивый из тебя вышел мастер.
— Считай, как тебе угодно. Тем не менее я с очевидностью в состоянии манипулировать необходимыми процессами.
— Это может выучить любой. Мы разговариваем о творческой работе, следов которой я тут не примечаю.
— Я говорил о пантеоне Странти. Он существовал еще до появления мироформистов, как ты знаешь.
— Ну и что из этого?
— Ревизионисты, такие, как Дра Марлинг и его предшественники, использовали старую религию для своей работы. Они видели ее символы не как таковые, а как средство психологической настройки. Твое утверждение как Шимбо Громотворца было лишь средством закрепить в подсознании особый способ организации. Для фундаменталиста это святотатство.
— А ты фундаменталист?
— Да.
— Тогда зачем ты сам пошел учиться делу, которое считаешь грязным? Ответь!
— Чтобы получить Имя.
— Кажется, я что-то не понял.
— Мне нужно было Имя, а не профессия. Я руководствовался религиозными, а не экономическими соображениями.
— Но это лишь психологическое средство…
— В том-то и дело! Это не просто средство. Это подлинная церемония и влечет за собой подлинный результат — контакт с божеством. Это обряд посвящения для высших жрецов Странти.
— Тогда почему бы тебе было не принять святой сан, вместо того чтобы изучать инженерию планет?
— Потому что произвести обряд может только Имя-носящий, я двадцать семь живых имен — все были ревизионистами. Они не санкционировали бы обряда по известной причине.
— Двадцать шесть, — уточнил я.
— Двадцать шесть?
— Дра Марлинг покоится в недрах горы, и Лоримель Многорукий пребывает в счастливом ничто.
Он склонил голову и помолчал.
— Еще на одного меньше. Я помню время, когда их было сорок три.
— Печально.
— Да.
— Зачем же тебе понадобилось Имя?
— Чтобы стать священником, но не мироформистом. Но ревизионисты не потерпели бы такого среди своих. Они позволили мне завершить учение и затем отвергли меня. Потом, чтобы больше оскорбить и унизить меня, следующим посвященным стал инопланетянин.
— Понимаю. Поэтому ты предназначил меня для отмщения?
— Да.
— Но это едва ли моя вина. Практически всю эту историю я слышу впервые. Я всегда считал, что присвоение Имени лишь формальный обряд.
— Теперь ты станешь знать больше. Ты должен понять, что к тебе лично я зла не питаю. Я ударяю через тебя по тем, кто святотатствует. Ясно?
— Зачем же ты занялся мироформированием, если, по-твоему, это аморальное занятие?
— Мироформирование само по себе ничего дурного не представляет. Я протестую только против использования истинной религии в данных целях. В ортодоксальном смысле слова Имени я не ношу, и работа эта хорошо оплачивается. Так отчего же мне не заниматься ею?
— Не вижу причин отказываться, если кто-то действительно вздумает дать тебе заказ. Но какое тогда ты имеешь отношение к Белиону, а Белион к Майку Шендону?
— Грех и наказание — таковы наши отношения, как мне кажется. Я самостоятельно произвел обряд присвоения Имени в храме в Прилбеи. Ты знаешь, как это делается — приносится жертва, произносится формула, и ты начинаешь продвигаться вдоль внешней стены храма, почтительно приветствуя каждое божество, а потом загорается одна из пластин с изображением, и в тебя входит Сила. И это будет твоим Именем.
— Ну и?
— У меня загорелось изображение Белиона.
— Значит, ты утвердил себя?
— Скорее, это он утвердил меня своим Именем. Я не желал именно его, потому что он разрушающий бог, а не созидающий. Я надеялся, что ко мне придет Кирвар Четырехлицый Отец всех Цветов.
— Каждому по делам его.
— Верно, это была самая первая и самая главная моя ошибка. Белион начал управлять мною, даже если я его не призывал. Не знаю, но, быть может, он даже руководил мною в подготовке мести для тебя, потому что ты носишь Имя его исконного врага. Да, даже сейчас я чувствую, как происходит перемена в моих мыслях. С тех пор как он меня оставил, все пошло не совсем так, как раньше…
— Как он мог тебя оставить? Союз заключается на всю жизнь!
— Но характер моего утверждения мог не обязывать к этому. Теперь его со мной нет.
— Значит, Шендон…
— Да. Он один из редких представителей среди вас, землян, таких, как ты, которые могут разговаривать без слов.
— Я не всегда это умел. Дар развивался во мне медленно, пока я учился у Марлинга.
— Когда я возвратил его к жизни, то в его сознании я тут же обнаружил гнев по поводу того, что он погиб от твоей руки. Но потом он быстро погасил гнев и начал разбираться в обстановке. Его умственные процессы заинтересовали меня, и я стал выделять его среди остальных, начал давать ему поручения. Я часто с ним разговаривал и многому его научил. Он помогал мне подготовиться к твоему прибытию.
