Фредерик Пол - Джем
Один человек привстал при приближении Мэгги. Это была лейтенант Кристианидис. Весь бок ее был забинтован. Видимо, она получила сильный ожог.
— Полковник,—сказала она,— я покинула свой пост у радио...
Мэгги взглянуа на доктора, и та покачал головой.
— Ложись, Крис. Расскажешь мне после.
— Нет. Я ол райт. Когда они прострелили палатку, я выбежала, но оставила работать магнитофон. Я записала весь их разговор. Только говорили они на разных языках.
— Спасибо. Теперь ложись,— приказала Мэгги и крикнула: — Дэнни! Проверь радиорубку. Если магнитофон работает, позови меня.
Он плохо выглядит, подумала она, когда Дэнни положил на землю узел с одеждой и, не говоря ни слова, направился к радиорубке. Впрочем, все мы выглядели не лучше. Особенно я сама. Палатка Мэгги была полностью уничтожена, и сейчас она была одета в одежду женщины, которая погибла. Одежда не подходила ей по размеру: женщина была выше и толще.
Когда Дэйлхауз позвал ее, она уже забыла, зачем послала его. Но она пошла к радиорубке. Палатка была цела. В ней были видны только пулевые отверстия. В палатке уже была Ана Димитрова. Дэйлхауз запустил пленку, а Ана надела наушники и приготовилась переводить.
— Сначала один из пилотов сказал: "Мишень!" и база подтвердила. Затем несколько раз включались передатчики пилотов, как будто они хотели говорить, затем заговорила база: "Задержать операцию. Не атаковать!" И тут один из пилотов — по акценту египтянин — сказал: "Удар нанесен. Мы заставили замолчать их ракетные установки. Примерно двадцать пять человек убиты". Затем какое-то время бормотание, которого я не могу понять и снова база: "Приказываю. Немедленно прекратить операцию". Затем слова другого пилота; "Мы барражируем над водой, наблюдаем, ждем дальнейших инструкций". С базы последовала инструкция возвращаться, не возобновляя нападения. После этого на ленте ничего, кроме инструкции по посадке.
— Это все? —спросила Мэгги.
— Да, полковник, больше ничего.
— Но почему же они переменили решение в ходе операции? — спросила Мэгги.
Ни Дэнни, ни Димитрова не дали ответ. Но она и не ждала его. Дело не в этом. Гризи объявили войну, и если они решили закончить ее посередине, это их проблема, а не ее. Она не пойдет назад. Для Меннингер атака на ее базу решила все вопросы. Так что теперь не было вопроса, зачем. Оставался один вопрос: как? Как навязать им сражение и выиграть его?
— Ты можешь копать с такой раной в плече? — спросила она Дэнни.
— Думаю, да. Она не кровоточит.
— Тогда помоги Капелюшникову копать могилы. Димитрова, теперь ты будешь радиооператором. Никаких передач. Только слушай. Если Гризи будут переговариваться, я хочу знать о чем.
Она оставила их и пошла в одну из уцелевших палаток. Она хотела побыть одна, чтобы подумать. Мэгги закрыла за собой дверь, села и закурила сигарету, глядя в пространство.
У нее не было сомнений, что она выиграет войну, потому что у нее осталась могущественная карта. И не одна. Например, плутоний. Вторая карта — небольшой пульт майора Вандемира. Ведь на орбите есть еще четыре спутника. Один ударит по основной базе Гризи, второй — по базе на Фарсайде. Она может сделать это в любой момент.
Основная трудность заключалась в том, что она не хотела уничтожать технику Гризи. Она хотела сохранить ее для себя. Так что спутники и бомбы были бы весьма нежелательны.
Нет. Это должна быть наземная операция. Может быть с плутонием, если его правильно заложить в нужное место. Конечно, жаль, что Гризи опередили ее с ударом и уничтожили ракетные установки. Но это не катастрофа. Жаль, конечно, что теперь уменьшилось количество боеспособных солдат. А с кем же тогда она пойдет в рейд? Мэгги Меннингер только что приняла решение, определяющее будущее человечества на Джеме, хотя и сама не знала об этом.
— Единственное хорошее во всем этом,— сказал Дэйлхауз Капелюшникову,— заключается в том, что объекты, которые уничтожены, в основном, военные. По крайней мере, теперь мы можем заняться тем, для чего прилетели сюда: научной работой.
Капелюшников хмыкнул и выбросил из ямы несколько лопат земли.
— Да, конечно,— он вытер пот с лица.— Только один вопрос: какова настоящая цель экспедиции?
— Выжить! И сохраниться! Бог знает, что произошло на Земле. Может быть, мы единственные оставшиеся люди, и все плоды нашей пятитысячелетней цивилизации здесь: и достижения науки, и литературы, и музыки, и искусства.
— Слишком огромная ответственность для двух гробокопателей,— заметил Капелюшников.— Конечно, ты прав, Дэнни. У нас в Советском Союзе говорили: любое путешествие начинается с первого шага. Какой шаг сделаем мы?
— Ну...
— Нет, подожди. Вопрос чисто риторический. Первый шаг очевиден. Когда закончим копать могилы для наших ушедших друзей, ты, Дэнни, пойдешь к полковнику и доложишь, что можно начинать погребальную службу.
Он воткнул лопату в грязь и сел. Он выглядел крайне раздраженным. Впервые Дэнни видел его таким.
Он сказал:
— Ол райт. Мы слишком устали. Нужно передохнуть.
Пилот покачал головой, затем улыбнулся.
— Я не только устал, Дэнни. Я ведь русский. А это очень тяжелая ноша. У нас в СССР есть другая пословица: сотня лет больше, сотня меньше — какая разница? Но я скажу тебе правду, Дэнни: все пословицы — чушь. Я знаю, что мы делаем: я, ты, все мы. Мы делаем, что можем. Не так много, как хотелось бы, но все, что можем.
Дэйлхауз положил лопату и направился к штабу, размышляя. Тяжелая ответственность! Если хорошенько подумать, то станет ясно: все сохранить невозможно. Слишком много невосполнимого будет утеряно — уже утеряно. Слишком мало шансов на то, что уцелеет Триумфальная арка, Британский музей, Парфенон, не говоря уже о миллиардах человеческих жизней. Дэнни с трудом сознавал, что никогда ему не услышать симфонию, увидеть балет, ужинать в российском ресторане на крыше небоскреба... Столько утеряно навсегда! И столько еще будет утеряно...
Однако не утеряно главное: надежда. Они могут выжить. Они могут построить все снова. Они могут построить все даже лучше, имея опыт прошлых ошибок жизни на родной планете...
Возле штаба толпились люди, и туда уже подошла Мэгги с парой своих помощников. Дэнни ускорил шаг и пришел как раз вовремя. Ана говорила:
— Только что пришло сообщение, полковник. Я воспроизведу ленту для вас.
— Давай,— сказала Мэгги. Она задыхалась от быстрого шара. Дэйлхауз подошел поближе. Мэгги, казалось, была близка к обмороку. Но она собралась с силами и приготовилась слушать.
Дэнни узнал голос. Это был чернокожий вице-адмирал авиации Понтефакт. Он говорил недолго:
