Джон Норман - Звери гора
— Приготовься! — сказал Имнак. — Будешь бить слинов со стены.
— Ты тоже иди сюда! — крикнул я.
— Приду, когда будет нужно, — проворчал краснокожий и обратился к Поалу: — Вода закипела?
— Нет, но уже теплая.
— Быстрее, Имнак! — не выдержал я.
Непонятно, зачем он продолжает вырубать кирпичи, если укладывать их все равно некогда. Не мог я также понять, чего ради Поалу занялась разведением огня и кипячением воды. Не самое подходящее время для чаепития.
Слины неслись в нашу сторону, как черная туча.
— Это конец, господин? — спросила Арлин.
— Похоже на то, — проворчал я. — Я напоследок развлекусь хорошей дракой. Жаль, конечно, что ты оказалась здесь.
— Ты меня не освободишь? — спросила она.
— Нет.
Если нам суждено погибнуть от когтей и клыков слинов, то я хотел умереть как мужчина. А она пусть умирает рабыней. Умрем теми, кем мы были.
— Да, господин, — сказала Арлин.
Вопли изголодавшихся слинов резали уши. Теперь было слышно и их тяжелое, хриплое дыхание, и скрежет когтей по льду.
Имнак продолжал рубить лед в двадцати футах от недостроенного убежища.
До слинов оставалось не более двухсот ярдов. Они стремительно неслись в нашу сторону.
Наконец Имнак побежал к убежищу, но, вместо того чтобы присоединиться к нам, взял у Поалу кусок мяса и чайник. Потом охотник снова побежал к вырубленной во льду дыре. Он насадил мясо на лезвие ножа, а нож вставил рукояткой в дыру. Затем полил рукоятку водой. Ждать пришлось недолго, вода замерзла почти мгновенно. Нож прочно застрял во льду.
— Быстрее! — крикнул я.
Оторвавшийся от стаи слин налетел на Имнака. Они покатились по снегу. Я перепрыгнул через стенку и всадил копье в бок зверя. Слин вцепился клыками в древко, а Имнак вскочил на ноги и пнул в рыло другого слина. Я и не заметил, как он оказался сзади меня. Я выдернул копье из раны и побежал назад, успев по пути огреть древком по голове еще одного зверя. Едва мы с Имнаком добежали до нашей недостроенной крепости, как налетела вся стая. От пронзительного визга и шипения закладывало уши. Мы заняли оборону в узком проходе и яростно тыкали копьями в рыла и туловища напирающих тварей.
Наш собственный слин бился в путах, отчаянно пытаясь подняться. Одри верещала от страха, Поалу плеснула в морду забравшегося на стену слина струю кипящего масла из лампы. Арлин зашлась в истошном крике, пытаясь отбиться от перевалившегося через стену зверя. Один рукав у нее был полностью оторван. Я схватил слина за передние лапы и столкнул его со стены. Схватив копье, я отогнал еще одного. Имнак успешно оборонялся в проходе.
Вокруг нашего убежища кружило около двадцати слинов. Несмотря на то, что это были снежные слины, на льду они выглядели как черные пятна.
Один из зверей разогнался и прыгнул через стенку. Я выставил копье, и слин напоролся на него мордой. Острие порвало ему пасть. С диким визгом чудовище покатилось по снегу. Имнак отбился от двух слинов.
На время наступило затишье.
— Как их много! — воскликнула Арлин.
— Большая стая, — кивнул я.
Пересчитать всех зверей я не мог, они кружились и перемещались в мерцающем, неровном свете. Между тем было ясно, что слинов не меньше пятидесяти. Встречаются стаи и больше. Иногда в них сбивается до ста и даже до ста двадцати оголодавших животных.
— Прощай, Имнак, — сказал я.
— Ты куда-то уходишь? — спросил охотник. — Не самое удачное время.
— Слишком много слинов, — сказал я.
— Что верно, то верно, — откликнулся краснокожий.
— Ты готов к смерти? — спросил я.
— Нет, — ответил Имнак. — Краснокожие охотники никогда не готовятся к смерти. Если она случается, это для них сюрприз.
Я рассмеялся. От нервного перенапряжения мой смех больше походил на хохот сумасшедшего.
— Чему ты смеешься, Тэрл, который со мной охотился? — спросил Имнак.
— Странно, что в данной ситуации тебе не приходит мысль о смерти, — сказал я.
— Ты прав, — откликнулся краснокожий. — Умирать я не собираюсь. Это не входит в мои планы.
— Имнак не боится слинов, — вставила Поалу.
— Я с гордостью умру рядом с тобой, Имнак, — торжественно провозгласил я.
— Лучше живи рядом со мной, — заметил охотник. — Я так думаю.
— Мне нравится твоя позиция, — проворчал я и взглянул на Арлин.
— Все потеряно? — обреченно спросила девушка.
— Похоже на то, — сказал я. — Лучше бы мы тебя не брали.
Рабыня прижалась к моей руке.
— Мое место здесь, — торжественно объявила она.
— А вот я предпочел бы сейчас оказаться в свадебном чуме, — откликнулся охотник.
— Еще не все потеряно! — крикнула Поалу.
— Смотри! — сказал Имнак.
Я посмотрел на лед в нескольких футах от стены и содрогнулся от отвращения.
— Хочешь жить? — спросил краснокожий.
— Да.
— Тогда делай то, что следует делать.
Только теперь я осознал эффективность построенной Имнаком ловушки.
Первый слин, покружив вокруг нанизанного на нож мяса, ухватил его зубами и попытался сорвать с острого лезвия. При этом он порезал язык и пасть. Горячая свежая кровь хлынула на нож. Другой слин, с выпирающими от голода ребрами, кинулся на запах и принялся слизывать кровь с ножа. При этом он тоже порезался. Третий слин отшвырнул второго и жадно набросился на застывающую на лезвии кровь. Несколько зверей атаковали первого слина, изо рта которого ручьем текла кровь. Бедолаге быстро перегрызли горло. На труп налетела вся стая. Визжа от голода, слины разорвали брюхо погибшего животного и принялись пожирать самые лакомые куски. Задние карабкались по спинам передних, пытаясь втиснуть рыло между телами и дотянуться до добычи. Несколько слинов сцепились за право слизать горячую кровь с ножа. Она не успевала остыть, ибо на лезвие тут же набрасывались новые животные. Оказывается, голодный слин может нанести себе такие раны, что погибает от потери крови.
Арлин и Одри отвернулись.
Как бы то ни было, от потери крови в ту ночь не погиб ни один слин. Ослабевшие животные становились жертвой своих оголодавших собратьев.
Через ан, к моему великому изумлению, Имнак покинул недостроенное укрытие и спокойно прошел мимо жрущих, умирающих и уже дохлых слинов к своим кирпичам и принялся таскать их к стене.
Спустя мгновение я присоединился к охотнику. Несколько раз я прошел буквально в одном футе от свирепых снежных слинов, и ни один из них не обратил на меня внимания.
Около двадцати животных погибло. Оставшиеся отъедались их мясом. Несколько раздувшихся от еды слинов свернулись на снегу и уснули.
