Пол Андерсон - Царица ветров и тьмы
— Но почему не наше?
* * *Мне все-таки удалось поспать несколько часов, пока не начало светать. Потом первые лучи, проникавшие сквозь иллюминатор, разбудили меня, и больше уснуть не удалось. Навалявшись вдоволь, я спустился на лифте и вышел на поляну.
Вокруг царила тишина. Звезды уже гасли, но заря на востоке еще только занималась В прохладном воздухе из темного леса, обступившего поляну, доносились первые трели птиц Я сбросил башмаки и прошелся босиком по мокрой траве.
Я почему-то не удивился, когда из леса появилась Миерна, волоча на поводке своего дроматерия. Она бросила поводок и кинулась ко мне:
— Эй, мистер Кэткарт! Я так надеялась, что кто-нибудь уже встал. Я еще не завтракала.
— Сейчас что-нибудь сообразим.
Я схватил ее и начал подбрасывать в воздух, пока она не завизжала.
— А потом, может быть, совершим небольшую прогулку на ракете. Как ты на это смотришь?
— О-о, — фиолетовые глаза округлились.
Я опустил крошку на землю. Она долго собиралась с духом, а потом спросила:
— До самой Земли?
— Нет, боюсь, что на этот раз капельку поближе. Земля ведь далеко.
— А когда-нибудь в другой раз? Ну, пожалуйста!
— Когда-нибудь? Наверняка, малышка. И ждать не так уж долго.
— Я полечу на Землю! Я полечу на Землю!
Она крепко обняла дроматерия за шею и прижалась к нему.
— Ты будешь обо мне скучать, Большеногий, пучеглазый, самый сильный из зверей? Не пускай так грустно слюни! Может быть, тебя тоже возьмут. Возьмем его, мистер Кэткарт? Это такой хороший дроматерий, честное слово, и он так любит крекеры.
— Ну... не знаю. Может возьмем, а может и нет, — сказал я. — Но ты полетишь, обещаю тебе. Любой житель планеты, если захочет, сможет посетить Землю.
«А захочет большинство. Я уверен, что Совет одобрит наш план. Ведь он единственно разумный. Если не можешь превзойти…»
Я погладил Миерну по головке.
«Строго говоря, дорогая ты моя малышка, ну и грязную же шутку мы с тобой сыграем! Подумать только — вырвать тебя из этой патриархальной дикости и швырнуть в горнило гигантской бурлящей цивилизации! Ошеломить нетронутый мозг всеми нашими техническими штуками и бредовыми идеями, до которых люди додумались не потому, что умнее, а потому, что занимались этим немного дольше вас. Распылить десять миллионов джорильцев среди наших пятнадцати миллиардов!
Конечно, вы клюнете на это. Вам с собой не совладать, да и соблазн велик. А когда вы, наконец, поймете, что происходит, будет поздно отступать, вы окажетесь на крючке. Но я не думаю, что вы сможете сердиться на нас за это.
Ты станешь земной девочкой. Конечно, когда ты вырастешь, тебя ждет место среди тех, кто правит миром. Ты сделаешь колоссально много для нашей цивилизации и будешь пользоваться заслуженным признанием. Все дело в том, что это будет наша цивилизация. Моя и… твоя.
Не знаю, будешь ли ты скучать по этим лесам, по маленьким домикам у залива, по лодкам, песням и старым сказкам и, конечно же, по своему дорогому дроматерию. Но в одном я уверен: родная планета будет очень скучать по тебе, Миерна. И я тоже».
— Пойдем, — сказал я. — Пора готовить завтрак.
Зеленая рука
(рассказ, перевод В. Вебера)
Первые поселенцы на Нертусе появились не так давно. На бескрайних равнинах планеты только кое-где обосновались фермеры, а Стелламонт все еще был единственным городком колонии.
Как-то днем Пит, лежа на животе, с увлечением наблюдал, как суетливые, похожие на земных муравьев насекомые строили в траве свое жилище.
Неожиданно огромная тень упала на него. Пит обернулся и от изумления замер. Перед ним стоял… инопланетянин.
— П-привет, — прошептал Пит, медленно поднимаясь.
— Добрый день, — ответил незнакомец на очень чистом языке землян.
Питер мог поклясться, что никогда не встречался с подобным существом. Но в Галактике было множество населенных планет, и едва ли кто мог похвастать, что знает, как выглядят их обитатели.
Ростом незнакомец был за два метра, с длинными ногами и телом, двумя парами рук, расположенными одна над другой, крупной круглой головой с оттопыренными ушами и большими желтыми глазами. Между ними виднелись дырочки ноздрей, выше топорщились усики антенн. Весь его наряд состоял из пояса с карманами, тело покрывал зеленоватый мех. Отдаленно он напоминал уроженца Ваштриана или, возможно, Кеннокора.
— Кто вы? — спросил Пит, но тут же вспомнил правила хорошего тона, все-таки ему шел одиннадцатый год, и добавил: — Извините, я — Питер Вильсон, с Солнца, а эта ферма принадлежит моему дяде, Гуннару Торлайфссону. Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Возможно, — ответил незнакомец. — Насколько мне известно, твой дядя ищет помощника?
Тут он попал в самую точку. Дядя Гуннар никак не мог управиться с таким хозяйством даже с помощью механизмов и роботов. Он уже дал объявление по телевидению, но, по правде сказать, мало надеялся на то, что кто-нибудь примет его предложение. Рабочие руки требовались везде и вновь прибывавшие предпочитали оставаться в Стелламонте, где и платили побольше. Поэтому появление инопланетянина можно было расценить как подарок судьбы.
— Вы совершенно правы, — воскликнул Пит. — Пойдемте, — и он побежал вперед. Незнакомец двинулся следом.
Потного, перепачканного маслом дядю Гуннара они нашли в мастерской. Он поднял голову, вытер пот с рыжебородого лица и, внимательно глядя на гостя, вежливо поздоровался. Его глаза радостно заблестели, когда он узнал, что тот хочет работать у него.
— Давайте это обсудим, — предложил дядя.
Они прошли в дом. Тетя Эдит растерялась, увидев инопланетянина. В отличие от старого космического бродяги, каким был дядя Гуннар, она к ним еще не привыкла и не знала, как вести себя в их присутствии. Незнакомец, похоже, не испытывал никаких неудобств.
— Я с Эстана IV, — представился он. — Мое имя… ну, зовите меня Джо.
— Эстан IV? — немного удивился дядя Гуннар: — Я и не слыхал о такой планете. Ее открыли недавно?
— Не совсем. Исследовательский звездолет побывал у нас довольно давно. Но мои соотечественники — не сторонники технического прогресса, поэтому наше вступление в Галактическое Сообщество прошло незамеченным. Я — один из немногих, кто захотел повидать Галактику. На дорогу я зарабатываю сам — так скорее узнаешь, как живут другие народы, — Джо говорил ровно, спокойно, и Питу очень нравилось задумчивое выражение его больших желтых глаз.