Константин Мзареулов - Звёздный лабиринт – 2
Меркулов, спросивший:
– Проголодались, наверное?
– Никак нет! – мужественно отчеканил дисциплинированный служака Рунгулов.
– Есть немного, – уточнил Каростин.
– А скорее даже много. – Шеф госбезопасности усмехнулся. – Пошли. Кажется,
Хозяин намерен поговорить с вами за ужином.
Работавший преимущественно по ночам, Сталин обычно завтракал около полудня, а время ужина наступило у него только сейчас. За столом сидели все те же -
Ближний Круг, то есть самые доверенные сподвижники вождя. После плотной трапезы: уха, котлеты из медвежатины, холодный язык, севрюга горячего копчения, зернистая икра, салатик из свежих помидоров – подали чай, и Сталин заговорил с непривычной для него неуверенностью, словно сомневался, стоит ли рассказывать эту историю,
– Сегодня вы услышали, что я и прежде встречался с гонтами… Вижу, многих это удивило. Я понимаю – меня бы тоже могло смутить такое известие. Раньше я говорил про ту встречу только Владимиру Ильичу – весной семнадцатого…
– Мне ты тоже рассказывал, – уточнил Молотов. – По-моему, это было сразу после смерти Ильича.
– Ты слышал очень неполное изложение. А с годами я и сам начал сомневаться, происходило ли это в действительности… Сегодня вы узнаете, что случилось тогда в тайге. Это было летом четырнадцатого, когда меня сослали в
Туруханский край.
… Иосиф Джугашвили, тридцатипятилетний профессиональный революционер, известный среди товарищей под псевдонимом Коба, не привык задерживаться в тюрьмах и ссылках больше чем на два-три месяца, поэтому на его счету числилось не меньше десятка дерзких побегов. Однако глухая тайга вокруг стоявшего над
Енисеем села Курейка обрекала на гибель каждого, кто решился бы бежать отсюда зимой. Коба умел ждать и только в конце апреля, когда сошли снега, начал готовить свое возвращение в центральные губернии, где его ждала работа.
Первомай ссыльные, как обычно, отметили собранием на речном берегу
Возвращаясь под вечер в село, они увидели паровой катер, ходко бежавший вверх по течению. Нетрудно было догадаться, что суденышко спущено на воду с парохода, бросившего якорь в Енисейском заливе. Кто-то из эсеров даже размечтался: на таком бы, дескать, махнуть до самого Красноярска – даже верхом жандармы не догонят-
– По телеграфу предупредят, – рассудительно отозвался Уральский большевик
Чугуев. – Десять раз по дороге перехватить успеют.
На этом разговор заглох, но через полчаса они увидели в Курейке уже знакомый катер, который покачивался возле причала. К ссыльным немедленно подбежал жандарм, заоравший:
– Быстро, сволочи, уголь грузить! Ученые люди из Питера приехали, в путь торопятся.
Погрузка сулила небольшой, но верный приработок, а лишние деньги очень пригодились бы, когда придет пора уходить из Сибири. Джугашвили с Чугуевым отправились таскать на катер тяжелые мешки. Работа была почти закончена, когда невысокий человек в офицерском кителе преградил дорогу, разглядывая чумазого от угольной пыли Иосифа.
– Вай, Джугашвили! – удивленно вскричал офицер, мешая грузинские и русские слова. – Гамарджоба, генацвале! Слушай, парень, ты никогда белым не был, а сейчас совсем на негра похож!
Утерев пот, заливавший глаза, Иосиф обнаружил, что перед ним стоит Вахтанг
Асатиани, сын обнищавшего князя, с которым семья сапожника Джугашвили жила на одной улочке родного Гори. После гимназии Вахтанг был принят в офицерское училище, а теперь вот носил мундир драгунского ротмистра.
– Асатиани, вы совсем с ума сошли, – брезгливо одернул молодого князя высокий худой старик в полувоенном костюме цвета хаки. – Это же каторжник.
Наверное, убил кого-нибудь. Или банк ограбил.
Иосифу приходилось экспроприировать банки, но мокрых дел на душу он не брал, поэтому был обижен репликой напыщенного старика. Между тем Вахтанг примирительно сказал:
– Земляка встретил, профессор. Он не бандит, а политический. Между прочим, почти образованный человек – в Тифлисе уроки давал. И еще в обсерватории работал.
– Астроном? – заинтересовался профессор. – Как же он на каторге оказался?
Делом надо было заниматься, а не бомбы в великих князей швырять… Ступайте за мной, ротмистр.
Когда грузчики, перетаскав уголь, помылись в бане, Асатиани снова отыскал земляка и сообщил, что экспедиции нужен хороший механик и слесарь, – одним словом, мастер на все руки из числа народных умельцев. «Починить надо что-нибудь», – подумал Иосиф и сразу назвал своего друга Чугуева. Чугуев сразу произвел прекрасное впечатление на профессора Аберштадта, всего за одну ночь приведя в порядок кривошипный механизм катера. Мастератут же зачислили в экспедицию, а заодно Асатиани предложил взять с собой и Джугашвили,
«Нам не помешает бывалый человек, знакомый с небесной механикой», – эти слова ротмистра подтвердили догадку Иосифа о целях экспедиции. В этой глухомани с астрономией мог быть связан только подозрительный метеорит, упавший шесть лет назад в тысяче верст отсюда – где-то на Подкаменной Тунгуске.
Бумажные формальности были легко улажены, и двое ссыльных поселенцев получили разрешение сопровождать профессора Конрада Ивановича Аберштадта под присмотром ротмистра Асатиани. На третий день пути, когда катер приближался к месту, где Подкаменная Тунгуска впадает в Енисей, профессор поинтересовался у
Иосифа, в какой тюрьме тот сидел в конце июня девятьсот восьмого года.
– Это была Баиловская тюрьма на окраине Баку. – Ухмыльнувшись, будущий диктатор Северной Евразии щегольнул проницательностью: – Так что свидетелем тех событий быть не могу. Но я узнал кое-что о метеорите, когда оказался здесь, в
Туруханском крае.
Со слов очевидцев он рассказал, как по небу промчался огромный пылающий шар. На сотни верст разносился ужасающий грохот, и старый солдат, побывавший на японской войне, сказал, что звуки напоминали артиллерийскую канонаду. Огненный сгусток летел, снижаясь, с юго-востока на северо-запад и оставлял за собой синие полосы на утреннем небе. Пологое падение завершилось где-то на Среднесибирском плоскогорье южнее Туры, при этом послышались три особенно сильных взрыва, за которыми последовало мощное долгое гудение.
Многие из этих фактов Конрад Иванович слышал впервые, однако профессор тоже знал немало любопытного. Оказывается, в те часы несколько сейсмографических станций засекли сильнейшие колебания почвы, и по этим данным Аберштадт сумел приблизительно определить место падения метеорита. Вскоре после тунгусских событий стало известно, что 27 июня один французский астроном обнаружил в окрестностях Земли неизвестное космическое тело – темный астероид или метеорит удлиненных очертаний. Такую же форму, напоминающую пушечный снаряд, имел и
