Виталий Пищенко - Миров двух между
Их руки слились в прощальном ритуале. Вскоре силуэт Заи затерялся среди валунов.
Некоторое время Кир бездумно вглядывался в предрассветную мглу. Был момент, когда он вскочил в безумном желании догнать Заи и никуда не отпускать.
“Но, видимо, так уж нам суждено. От богов не уйти. Что ж…” — Он твердой рукой откупорил флакон, и тут же непроизвольно зажмурился. Казалось, в сосуде горел огонь. Голубоватое сияние было настолько жутким и сильным, что Кир на мгновение заколебался…
“Еще не поздно выбросить это колдовское зелье и потом пробираться к перевалу. Еды на первое время хватит. И кто знает, может быть, повезет, и я еще вернусь сюда и увижу Заи и еще…”
Но рука, переставшая вдруг повиноваться рассудку, поднесла флакон ко рту. Холодный напиток проник в человеческую плоть. И Кир, или тот, кого звали так ДО, сделал первый шаг.
День третий. Превращение
Кир так и не понял, когда начало действовать снадобье. Полдня он провел в сильном напряжении. Но, кроме легкого головокружения, не отметил никаких изменений. Однако это могло случиться и оттого, что он поднимался все выше в горы. Отец рассказывал и о более странных вещах, приключавшихся с путниками среди снежных вершин.
Рассвело. Кир в последний раз взглянул в сторону ущелья, где находилась деревня, и начал спускаться по тропинке, петляющей среда валунов. Путь был не из легких, но внимание Кира было полностью занято его ближайшим будущим. Даже о погоне он вспоминал, как о чем-то несущественном.
Вскоре Кир оказался на горном лугу, где густые травы стояли почти в человеческий рост. Здесь он решил немного отдохнуть. Прилег и проспал до полудня.
Проснувшись, огляделся по сторонам; что-то произошло. Кир почувствовал, как участился пульс и убыстрился ток крови. Странное творилось с глазами. Сейчас он четко различал почти каждый предмет в пределах видимого пространства, зато разглядеть тропинку под ногами было трудно. Все, что находилось вблизи, скрывала красная пелена. Пришлось перестраиваться на ходу. Кир несколько раз упал, не заметив предательских впадин. Это невольно замедляло движение, лишь к вечеру он достиг каменистого ущелья, которое вело к перевалу. Оглянувшись назад, он увидел в прозрачном воздухе черные клубы дыма, поднимавшиеся оттуда, где, по его расчетам, осталась деревня.
“Погоня! Неужели они так быстро напали на след?” — Кир бессильно опустился на поросший мхом камень. Тело пронизала странная дрожь. “Неужели эти варвары сожгли деревню! А впрочем, чего еще можно было ожидать? Успела ли спастись Заи?..” — Мысли в голове путались, и тягучее оцепенение, похожее на маковый угар, начало медленно разливаться по телу. “Не стоит думать об этом. Пути обратно все равно нет… Осталось идти, бежать и снова идти…”
Он попытался овладеть собой. “Думать о ночлеге нельзя. Преследователи уже близко”. Кир вдруг почувствовал зверский голод, как будто не ел несколько дней. Жадно накинулся на ломоть лепешки, запил родниковой водой.
Он брел по ущелью. Каменистые насыпи сменялись лабиринтами, петляющими среди исполинских валунов. Ему пришлось несколько раз возвращаться. Ноги были сбиты в кровь, противно ныло раненое плечо. Но странное дело — он едва замечал это. Все его существо стремилось сбросить тяжесть, начинавшую давить на плечи и грудь, непонятные грезы наполнили душу. Кир начал терять чувство реальности.
Где-то неподалеку тоскливо кричала сплюшка, будто жаловалась на неведомого обидчика, с вершины валуна бесшумно снялась огромная птица и растаяла во мраке. Кир в полубессознательном состоянии прислонился к камню. Рядом во мху возились мелкие зверушки, раздраженно попискивая, видимо, он потревожил чье-то гнездо. Уже погружаясь в сон, он услышал отдаленный собачий лай.
Странный сон видел Кир. Чьи-то грубые руки хватают и тащат его к обрыву. “Отец!” — кричит он, вырываясь, но вместо того видит лицо матери. “Как же зовут маму? — мучительно напрягается память. — Забыл!”
…Сильный толчок в спину, и он падает в бездну, но, долетев до середины, вдруг начинает возноситься ввысь. Тело наполняется невесомостью. Страх исчезает, полет кружит голову… Внизу он видит маленького мальчика… и узнает себя. “Ки-ир! Ку-да-а же т-ы-ы!” — кричит маленькая фигурка, призывно махая рукой, но ветер подхватывает слова, развеивает их в воздухе. А из-за гор быстро поднимается солнце, и на него совсем не больно смотреть, на этот шарик, катящийся по вершинам.
Кир видит себя со стороны и ужасается — он стал абсолютно прозрачным, невидимым. Странное ощущение — он существует одновременно в разных местах. Вдруг невидимая упругая сила преграждает путь. Ветер раздирает легкие. Удар… Он падает вниз на тот же уступ. Мимо проходит мать и равнодушно смотрит сквозь него. “Ма…”
День четвертый. Погоня
— Быстрее!!! Пошевеливайтесь, лентяи, — Кэ угрюмо хмурил брови. Раздраженно похлопывая хлыстом по икрам, наблюдал, как двое воинов складывали шатер. Остальные приводили в порядок оружие.
Кэ не выспался и был очень зол. “Все дьяволы ночи мне в утробу! Проклятые ашоки увлеклись этой вонючей деревней. Целых полдня и ночь потеряли. А взяли-то груду глиняных горшков да пару серебряных украшений. Посох стариковский — тоже мне, трофей. Пятерых потеряли, и крупно повезло, что застали зерноедов врасплох, а то бы они живо нашпиговали нас стрелами. Да и этот “железнорудный” недоносок! Третий день мотаемся за ним по кручам, где и дух шею свернет… Далеко не уйдет. Здесь был еще вчера. Ночью выпала роса, собаки не взяли след…”
— Длинноухий, где Йук и Гау? Давно должны возвратиться из разведки. Уж не разлеглись ли где-нибудь эти олухи подремать…
— Идут! Вот они, — один из воинов махнул рукой в сторону тропы.
— Все снаряжение упаковали? — Кэ злобно пнул объемистый тюк с шатром.
— Да.
— Вы где пропадали? Хотите пожариться на медленном огне? Могу устроить вам такое удовольствие. Отвечайте!
— Да вот девчонку в горах повстречали, — плотоядно улыбнулся Йук. — Ну и…
— Так я вас за девчонкой, значит, посылал? Помет гиены! Вы у меня еще попляшете, вислоухие шакалы! След нашли?
— Направление взяли. Правда, выше, на камнях — труднее. Собаки стали кружить.
— Всем в походную шеренгу — и вперед. Быстрее, быстрее, пошевеливайтесь, бараны!..
Отряд двинулся по тропе. Впереди шли двое с собаками на длинных поводках. Кэ то и дело тревожно закидывал голову, поглядывая на ошметки растрепанных туч, которые торопливо проносились над головой.
