Сергей Волков - Ренегаты
– Ты из погранохраны? – спрашивает здоровяк, останавливаясь напротив Костыля.
– Не нужно вопросов, – морщится тот. – Я все скажу сам.
– Диах[10].
Костыль сует в карман камуфляжки прокушенную руку, не обращая внимания на то, как напрягся здоровяк. Я с ужасом жду, что сейчас он достанет оттуда пистолет или гранату – от Костыля всего можно ожидать. Но он вытаскивает лишь какую-то грязноватую тряпицу и неловко перематывает руку, одновременно собираясь с мыслями.
– В общем, – говорит наконец Костыль, – все вы оказались тут по разным причинам и занимаетесь разными делами, но всех вас объединяет одно: вы ни хрена не понимаете, что происходит в Центруме.
– Ты понимаешь… – ворчит здоровяк.
– Не перебивайте меня! – почти кричит Костыль. – Да, я понимаю. Понимаю, потому что занимаюсь Центрумом много лет и работаю в организации, которая делает это еще более долгое время. В общем… Когда люди поняли, что устройство Вселенной имеет свои особенности, сильно отличающиеся от общепринятых, что существует Серединный мир, а точнее, Перекресток миров, встала необходимость взять этот Перекресток под контроль. Это была первоочередная задача, и ее мы выполнили. Тогда Центрум был впереди всех по развитию технологий, науки, культуры и всего прочего, что зовется цивилизацией. Вы все привыкли, что здесь, называя вещи своими именами, разруха, бардак, руины, и лишь в некоторых местах имеются островки нормальной жизни. Я видел старинные записи, кинохронику, которой более ста пятидесяти лет. Эти пленки хранились на Земле и поэтому не пострадали от «молекулярки». Так вот, тогда Центрум был единым, мощным, процветающим, развитым государством. Посреди нынешних пустынь и лесов стояли большие города, по железным дорогам мчались скоростные поезда, моря бороздили большие корабли, в небе летали геликоптеры и самолеты. Возделанные поля, университеты, заводы и фабрики, детские сады и школы – Центрум совершил огромный скачок вперед в своем развитии и стремился наладить сотрудничество с другими похожими мирами, чтобы развивать технологии на взаимовыгодной основе. Одним из таких миров была наша Земля. Сенат Центрума разработал целую программу по внедрению новейших изобретений. Для подготовки населения Земли к научно-технической революции использовалось то, что сейчас называется «пиар-кампания». Сотни инженеров, журналистов, писателей с Земли посещали лаборатории и производства, им показывали «летающие дома» и «плавучие города», электростанции и радиопередатчики, возили по всему континенту на поездах и локомобилях. Потом эти люди возвращались на Землю и пропагандировали все это на страницах газет и книг, в университетах и институтах, на заседаниях научных обществ и среди промышленников, заинтересованных в прогрессе. Да, это были агенты влияния, агенты иного мира, но они работали за идею. Земля рванулась следом за Центрумом, стремительно преодолевая свою отсталость. Вы все читали Жюля Верна…
– Подожди, амиго, – пробасил здоровяк. – Это все понятно – Жюль Верн-мульверн, технологии-мехнологии. Ты скажи – зачем это все было нужно Центруму?
Костыль вздыхает так, словно на лекции по кибернетике профессору задают вопрос: «А сколько будет два плюс два?»
– Центруму нужен был союзник. Сильный, надежный, технократичный, если угодно. Не миллионы солдат, а цивилизация, сделавшая такой же выбор в своем развитии, сделавшая ставку на научно-технический прогресс.
– Союзник – против кого? – спрашивает Олег.
– Перестаньте задавать вопросы! – Костыль опять психует. – Я все расскажу сам! Итак: Центрум обрел в лице Земли союзника, у нас начали развиваться новые технологии, экспортированные, если называть вещи своими именами, из другого мира. Одновременно шла подготовка населения развитых стран Европы и Америки к новым научным данным о существовании иного мира. Земляне должны были принять Центрум как старшего брата, сильного, доброго и готового всегда прийти на помощь. Если кто-то из вас читал раннюю фантастику девятнадцатого века, то знает: в ней нет инопланетян-агрессоров. Ну или почти нет. В общем, программа сената Центрума работала и уже должна была дать первые плоды, но тут противник нанес упреждающий удар. В один далеко не прекрасный день здесь началось то, что известно всем под названием молекулярной чумы. Противиться ей Центрум оказался не в состоянии, и его цивилизация в течение нескольких лет оказалась на грани гибели. Это была война без правил, без армий, но с миллионами погибших. Сенат просчитался – их цивилизация была не готова к такому типу противостояния. Враг оказался на голову выше технологически – и использовал свое превосходство очень эффективно…
Неожиданно для самого себя я коротко спрашиваю:
– Очаг?
– Да, – не поворачивая головы, отвечает Костыль. – Мы называем этот мир Очагом. Именно оттуда родом сам принцип технократической цивилизации, но правительство Очага придерживается совсем другого принципа развития. Там считают, что распространение, а тем более передача технологий – это угроза их миру, и всячески ограничивают прогресс. Говоря языком политологов, Центрум в данном случае стал примером теллурократического пути развития, а Очаг – талассократического. Центрум подтягивал своих соседей до своего уровня, а Очаг всеми силами старался не допустить этого. Молекулярная чума – своеобразная кара за тот путь, что выбрал Центрум.
– Амиго, ты интересно рассказал, но при чем тут моя дочь? – Здоровяк буравит Костыля тяжелым взглядом.
– Время дорого! – поддакивает ему Олег.
– При чем, при чем, – машет рукой Костыль. – Все мы тут теперь при чем. Еще раз прошу, ребята: не перебивайте, у меня жутко болит голова, а я ею работаю. Истина рождается не в спорах, а после анализа информации. Именно этим сейчас занимаются ваши мозги. Полчаса, потраченные на новые знания, сэкономят вам дни и месяцы бесцельных метаний по жизни. Поэтому сядьте ровно на свои задницы и слушайте.
Все затыкаются. Здоровяк в плаще действительно садится на приступку у странной конструкции, напоминающей треугольные жалюзи. Смотрю на Костыля с удивлением – он стал другим, говорит иначе и ведет себя так, словно он тут самый главный. Нет, не так, не стал другим. Просто он выпустил изнутри себя свою истинную личность, свое настоящее «Я». Это усталый и не очень, видимо, здоровый человек, который тянет тяжеленную фуру, груженную проблемами. Тянет и при этом должен демонстрировать всем окружающим, что никакой фуры нет и в помине, а он просто прогуливается. С тросточкой и моноклем.
Костыль между тем продолжает говорить:
– Земля ничем не могла помочь Центруму в борьбе против той дряни, что пожрала все углеводороды и производные из них. В течение пары лет встал весь транспорт, теплоэлектростанции, исчезла телефонная и радиосвязь, остановились заводы и фабрики. Но это было только начало. Экономика еще вчера процветающего Центрума обрушилась, миллионы людей остались без работы, продукты питания подорожали в десятки раз. Начались катаклизмы и землетрясения из-за того, что изменилась структура и плотность нефтеносных пластов, в гигантских провалах погибали целые города. На этом фоне бывшие едиными провинции Центрума решили, что выживать будет проще в одиночку. Их правительства говорили примерно одно и то же: «Мы кормим все эти Сурганы, Оннели, Цады, Лореи и так далее, а хлеба самим не хватает. Отделимся – и заживем припеваючи!» Попытки удержать провинции привели к гражданской войне. В Центруме воцарился хаос. И вот тогда и была зафиксирована первая попытка проникновения эмиссаров Очага на Землю. Стало ясно, что если мы продолжим развивать технологии, переданные из Центрума, нам не избежать его участи. Земля была вынуждена вмешаться во внутренние дела погибающего мира, чтобы попытаться навести здесь порядок. Так появилась пограничная охрана. Поначалу – и этого никто из вас абсолютно точно не знает – интербригады добровольцев разделили воюющие провинции, выступив в роли миротворцев. Когда война была остановлена, пришло время укреплять границы между мирами. Центрум покрылся сетью застав. Но Очаг – и это понятно – не оставил попыток нанести удар по Земле. Они использовали разные способы – от внедрения агентуры в правительства ряда стран до поставок так называемых цивилизационно-суицидальных технологий.
