Брюс Стерлинг - «Если», 1999 № 06
Элмеро приподнял брови и склонил голову набок.
— Ты гарантируешь?
— Сто процентов! — Я ничем не рисковал: не будучи реальным человеком, беспризорник не может давать показания в суде.
— Хорошо.
Элмеро подъехал в кресле к своему комплексу и занялся разбоем. Он открыл нам файлы коронера, и мы начали в них копаться. В категории «дети моложе пяти лет» мы нашли двоих неопознанных — мальчика и девочку: незарегистрированный генотип. Док внимательно изучил данные.
— Стандартный набор травм, сопровождающих падение. Биологические и химические токсины отсутствуют, следы насилия тоже. Содержание кишечника обыкновенное. Словом, просто разбились. Может, их кто-то столкнул?
— Все это весьма любопытно, — сказал Док, — но мне хотелось бы знать, каким образом двое малолетних беспризорников оказались на среднем уровне комплекса «Бедеккер-Северный». Что они там делали?
Что-то нехорошее, — предположил Элмеро с пакостной улыбочкой. — Хуже не бывает.
Как ни интересно мне было их слушать, настало время расплаты. Элмеро списал с Дока долг, потом вычел эту сумму и стоимость взлома сети из средств, депонированных мной после удачной аферы с золотишком.
Я вывел Би-Би и усадил его за столик в холле.
— Нам надо поговорить, дружок. По-моему, тебе кое-что известно.
— Нет, сан. Почему вы так думаете, мистер Дрейер?
— Иначе ты бы хоть как-то отреагировал на слова о том, что ребят столкнули. А тут — ноль эмоций. Значит, у тебя своя версия.
— Чего?
— Ну, предположение. Догадка. Давай выкладывай.
Он отвернулся и вздохнул.
— Ребят крадут.
— Крадут?! — Раньше я о таком не слыхал. — Кто?
— Мы не знаем.
— Сколько детей украли?
— Много.
— Зачем?
— Не знаем.
Бред какой-то… Выкуп за них не возьмешь. Проблема бесплодия давно решена, и бездетных семей нет. Значит, продать их тоже нельзя… Зато стало ясно, почему накануне в Баттери маленькую попрошайку охраняло сразу шесть человек.
— Этих, погибших, — их тоже похитили?
Он кивнул.
— Кто-нибудь еще погиб?
Он покачал головой.
— Только эти двое. Остальных возвращали.
— Не понял. Их похищают, а затем возвращают?
— Да, туда, где поймали.
Бессмыслица какая-то!
— Невредимыми?
Би-Би яростно закрутил головой.
— Нет! Не в себе: глухими, дурными, больными.
Итак, похитители маленьких беспризорников возвращают «товар» подпорченным.
— Мы думаем, что их накачивают «дурью».
— Зачем?
Он пожал плечами.
— Не знаем.
— Никаких признаков… надругательства? — Впервые с тех пор, как Мэггс увезла мою дочь, я порадовался, что Линни теперь далеко от Земли.
— Нет, — ответил он уверенно. — Вэнди их проверяла. Говорит, все в порядке, только в башке муть.
— Да кто она такая, эта Вэнди?
Он вдруг взволновался.
— Мамка. Она все знает, все может. Дети выздоравливают, только медленно. Две недели, три.
Да, похоже на наркотики, причем, сильные. После разовой дозы обычных стимуляторов или галлюциногенов можно оправиться за неделю.
Значит, подземных жителей похищают, потом возвращают — в телесном здравии, но одурманенными. Зачем? Их накачивают транквилизаторами, чтобы они ничего не могли рассказать? Но к чему столько предосторожностей? С точки зрения закона, беспризорников не существует. Они не могут предъявлять иски и давать свидетельские показания. Кому потребовалось мутить им мозги, а потом возвращать?
И вообще — почему их возвращают?
— Сколько времени отсутствовали двое погибших?
Немного поразмыслив, он ответил:
— Старший два дня, младший — три.
Значит, за это короткое время их умудрились так накачать, что они потеряли ориентировку в пространстве. Но как же тогда объяснить отсутствие в организме следов химикатов и токсинов?
— При вскрытии ничего не найдено.
Он посмотрел на меня, как на дебила.
— Говорю, «дурь»!
Внезапно меня посетила любопытная мысль.
— Идем. — Я потащил его к трубе-транспортеру. — Поедем в одно местечко.
8.«Бедеккер-Северный» — самая большая постройка в районе Денбери. Он высится над всеми остальными колоссами, как торт среди пирожных. Мы вышли на среднем уровне и изучили карту.
— Какого хрена? — Я сердито покосился на своего спутника, и он поправился: — Что мы ищем?
— Фармацевтическую компанию.
— Фарма?..
— Знаешь, что такое аптека? Фармацевты делают для аптек лекарства. Не наркотики, а полезные таблетки. — Видя его непонимающий взгляд, я вздохнул. — Скоро поймешь.
Сам-то я уже понял: детей используют как лабораторных крыс, испытывая на них новые препараты. Новый вид — его не удалось идентифицировать при вскрытии. Предположим, у новых препаратов обнаружились побочные эффекты. Как поступят экспериментаторы?
Отправят детей обратно. Только в этом случае можно отследить долгосрочные изменения. А хлопот никаких, и на содержание в клинике тратиться не нужно. И опасность разоблачения сведена до минимума.
Беспризорные дети в роли лабораторных крыс… О дивный мир!
— Это еще не все, — сказал вдруг Би-Би, разглядывая вместе со мной перечень магазинов и служб Уровня. Я вздрогнул.
— Что еще ты от меня скрыл?
— Нет, сан. — Он заморгал. — Я просто вспомнил. На боку машины, которая увезла маленького Джо, была нарисована комета.
— Почему ты не сказал раньше? — Насколько мне было бы проще, если бы я знал это с самого начала!
— Я не думал…
— Ладно, неважно. Какого цвета? Красная, желтая?
— Серебряная звездочка и длинный серебряный хвост.
— А какие-нибудь слова?
Он пожал плечами. Я мысленно обозвал себя болваном. Он же не умеет читать!
Значит, стилизованная серебряная комета? Наверняка символ какой-то компании. Теперь я знал, что искать.
…В «Бедеккер-Северном» были зарегистрированы тысячи арендаторов. Мы проверили весь указатель, не пропустив ни одной фирмы, которая могла бы иметь хотя бы отдаленное отношение к медицине. Потом стали проверять, не использует ли какая-нибудь из них в качестве символа серебряную комету. Все без толку! Тогда мы ввели задание: найти в названиях компаний слова «звезда», «комета», «метеор», вообще любое небесное тело. Это тоже не дало результата. Пришлось искать названия, как-то связанные с космосом. Такие компании существовали, но ни одна не обозначала себя кометой.
Прошло немало времени, уже стемнело. Мы нашли тележку со снедью, я купил себе и Би-Би по две порции «сойвлаки». Он сразу все проглотил. Мы наблюдали за людьми, возвращающимися с работы.
