Сергей Гатаулин - Вирусапиенс
– Вирус! – прошипел Бейрут, прикрывая сохранившие ужас последних минут жизни широко открытые глаза.
– Какой вирус? – взвизгнул Тромб, сдавливая маленькую шею громадного крылана.
– Мой вирус! – произнёс Бейрут, с трудом отбрасывая тяжёлую руку. – Где он? И где остальные дети? – крылан в ожидании уставился на вздрогнувшего Емельяна.
Вдали загрохотало.
– Ушли к стене.
– Нужно идти за ними, – решительно заявил одноглазый Емельян.
Мгновение назад мычащий молитвы убогий моментально превратился в решительного и целеустремленного воина. Не дожидаясь согласия остальных и не оборачиваясь, чтобы посмотреть, следует ли кто-нибудь за ним, он быстрым шагом пересек помещение и, перемещаясь от колонны к колонне, двинулся в темноту.
– Были мы уже у стены, – заявил старший Емельян, нехотя поднимаясь.
– У стены? – зачем-то переспросил Жора.
– Стена – она только издалека стена, вблизи же сплошной туман. В какую сторону ни пойдёшь, всё одно здесь выйдешь, – пояснил Емельян.
– Сетевой экран – отражает, – шепнул Бейрут.
Неожиданно воздух вокруг загустел, на секунду теряя очертания, дрогнули колоны.
Крылан хлопнул маленькими глазками, тревожно оглядываясь, запустил в стену кусок кирпича. Ничего. Те же потрескавшиеся колонны, пыль вокруг, рытвины и дырки от пуль – камень с шумом врезался в бетон и, отскочив, на мгновенье замер в воздухе, – едва заметно, так что никто и не заметил.
– Ну, что я вам говорил! – воскликнул Емельян.
Прямо из воздуха шагнул одноглазый Емельян, таща упирающихся и заплаканных «космических десантников».
– Зверь там! – прошептал Емельян, осеняя себя крестом. – Лежит недвижимый.
Сеть содрогнулась от крика.
– Тромб! – прокричал идущий отовсюду голос Потёмкина. – Ты где?
* * *– Я в «Тутанхамоне»! – рявкнул вынырнувший из виртуального мира Дмитрий – и исчез в реальном.
– Там Вир, – слова повисли в воздухе, компьютеры замигали индикаторами соединения, прощаясь с живым «внешним устройством».
– Кто-нибудь добрался до сети «Тутанхамона»? – поинтересовался профессор, оглядывая склонённых над компьютерами молодых людей.
– Я зашел в локалку! – завопил Саша Мелехов, не отрывая взгляда от экрана.
– Вот только не могу проникнуть внутрь игрового пространства. Могу только наблюдать, – продолжал он, извиняясь.
Профессор, подойдя вплотную к компьютеру, всмотрелся в монитор. На экране мелькали серые фигуры, увешанные винтовками, фантастическими лаунчерами, необычными пистолетами и другими видами непонятного, но очень впечатляющего оружия.
Закованные в обтекаемую броню космические десантники позорно бежали. Беглецы, то и дело оглядываясь, всматривались в сумрак коридоров, выхватив одну из своих угрожающих игрушек, с воплем выстреливали в темноту и мчались дальше.
Очередная вспышка на мгновение развеяла серую тьму, и перед изумленными зрителями на секунду предстала жуткая картина. Размазанная по экрану клякса испорченного изображения летела над землей, разевая гигантскую пасть.
Саша дернул мышкой, меняя угол обзора и приближая изображение.
Колонны стремительно метнулись навстречу, выталкивая из серой пустоты расплывчатый силуэт, напоминающий голову Горгоны с торчащими в разные стороны волосами-змеями. Извиваясь сотнями щупалец, она при ближайшем рассмотрении оказалась переплетенным клубком скользких, жирных, живых корней. Массой непрестанно удлиняющихся отростков. Как только мясистые побеги прорастали наружу, их концы набухали, расщепляясь на сотни лепестков-лезвий. Смыкаясь в небольшие луковицы, они вращались, напоминая смертоносный миксер.
– Что это? – прошептал профессор.
– Вирус Бейрута?! – предположил Семён.
Раздался душераздирающий вопль, качнувший наблюдателей от экрана, ухнула ракета, и картинка слегка откатилась: дрогнула рука Мелехова.
Мелькнула раскаленная болванка, протащившая за собой длинный шлейф густого чёрного дыма.
Испуганные беглецы на секунду замерли, переводя дух перед новым броском. И в этот момент с «головой» произошла неожиданная метаморфоза. Она открыла большой рот, и сияющий болид, нырнув в рваную дыру, образованную раздвинувшимися отростками, прошел насквозь, не причинив ей никакого вреда. Взрыв ухнул через секунду, превращая в пыль колонну, вставшую на пути ракеты, заходящей на второй круг. Он рассеял остатки решимости юных воителей. Побросав оружие и пластиковые шлемы, они с ужасом уставились на скользкие змеящиеся жгуты. Обиженные глаза увлажнились, сжатые губы задрожали, – и космические воины ревмя заревели.
Тварь, словно почувствовав страх, потянулась к испуганным мальчишкам.
Воздух неожиданно потемнел, сгущаясь. Набежавшая туча, зависая под потолком, опалила безобразную тварь ярким разрядом и рассеялась.
Картинка на экране дернулась.
– Ноут тормозит?! – удивился Саша, выпучив глаза. – Не может быть!
Соприкасаясь со светящейся веткой, отвратительное нечто, втянув корчащиеся щупальца, шумно плюхнулось на твердый бетон.
– Где же наши друзья? – прошептал Мелехов, коротким движением мышки меняя угол обзора.
Изображение на экране дернулось, поползло в сторону, демонстрируя ряды облупленных колонн, мимо которых несся окровавленный одноглазый мужчина.
Схватив бронированную малышню в охапку, он метнулся к кирпичной стене – и исчез.
– Там, где им и положено быть, – произнёс голос Бейрута за спиной.
Профессор обернулся, разглядывая хакеров, покачал головой.
– Впереди планеты всей, – добавил Жора.
– Димыч нашел-таки Вирусапиенса, – Бейрут кивнул на экран, где без движения лежал замороженный безобразный монстр.
– Вира! – поправил Жора.
– Да хоть чёрта! – раздраженно выдохнул Бейрут. – Меня не он тревожит.
Молодежь с интересом уставилась на хакера. Один лишь Медведев, погруженный в раздумья, привычно потирал кончик носа.
– Отец Михаил? – неожиданно для всех спросил он. Бейрут удивленно выгнул брови.
– Вы умеете сопоставлять несопоставимые факты. Еще немного, и вы найдете ответ на основной вопрос.
– Какой же, скажите на милость?
– Кому это нужно! – выдохнул Бейрут.
– Я все думаю, – продолжил Медведев, – откуда святой отец знал о новых свойствах перерожденного Потемкина?
– Я уже говорил, читайте святые писания, – встряхнулся Бейрут.
– Думаешь, церковь могла приложить к этому руку?
– Нет! Если бы дела обстояли так, как вы думаете, то Димыча загоняла бы вся божья рать, а не один старикан. Значит, не могла, – безрадостно подытожил Бейрут.
Теряя очертания, он превратился в киношную голограмму. Тело, становясь прозрачным, исчезло, и в воздухе осталась лишь говорящая голова.
