Рольф Майзингер - Памирская жуть
«Ты и не представляешь, Лейла, как ты близка к истине!» – подумала Сандра.
– Что же касается наших вчерашних наблюдений, то это, как я уже говорила, так называемое пение пари. Считается, что в светлые лунные ночи эти бестелесные существа устраивают свои игрища. А еще говорят, что на месте их ночных плясок можно обнаружить следы козьих копыт.
Лейла, словно извиняясь за свою веру в сказки, улыбнулась.
– Сандра! – долетел сзади голос руководителя экспедиции.
Обе женщины разом остановились и обернулись. Крюгер стоял метрах в пятидесяти позади. Стоял и чем-то очень довольный, улыбался. Женщины обменялись двусмысленными взглядами.
– Мне кажется, – негромко произнесла дочь Джалала, – наш начальник в тебя… – Она улыбнулась и, поправившись, договорила: – К тебе неравнодушен.
Сандра Платеро-Вебер тихонько засмеялась в ответ.
– Мне это не просто кажется. Я это знаю точно! – дав Крюгеру знак, что она идет, самоуверенно заявила Сандра.
Крюгер любовался приближающейся к нему женщиной. А великолепные губы красавицы, не выдерживая такого пристального взгляда, сами собой растягивались в улыбке.
– Я вас слушаю, господин Крюгер! – с наигранным подобострастием обратилась она к Патрику.
Выдержав небольшую паузу, Крюгер спросил:
– Так какие же доказательства ты ожидала здесь обнаружить?
Сандра нахмурила лоб, стараясь понять, о чем это он. А потом в один миг стала серьезной. Тогда Крюгер сделал театральный жест рукой в сторону, приглашая ее взглянуть на вертикальную стену скалы, возле которой они стояли. Еще не веря в свою удачу, Сандра скользнула взглядом снизу вверх по каменной поверхности.
На высоте примерно пятнадцать метров скала была испещрена изображениями множества знаков и символов. А в самом центре этих древних рисунков красовался гигантский треугольник с длинными линиями отбрасываемых им лучей. И в самом его центре – всевидящее око. Единственное отличие от известного масонского каббалистического знака состояло в том, что это око имело два зрачка.
Сандра стояла, словно пораженная громом. Ее увлажнившиеся глаза блестели, а красивые губы двигались. Со стороны могло показаться, будто она читала про себя молитву. А может быть, женщина попросту благодарила свою судьбу.
Крюгер коснулся ее руки:
– Все в порядке, Сандра?
Она повернула к нему свое прекрасное лицо, и две кристальные слезинки, сорвавшись с ресниц, покатились по щекам.
– Ну, что ты! – обнял и прижал ее к себе Крюгер.
– Этого не может быть! – словно извиняясь за свою слабость, быстро заговорила женщина. – Ведь это просто невероятная удача! Надо сейчас же все это сфотографировать, понимаешь? А еще мне нужно это сразу зарисовать.
– Я уже все сфотографировал и даже заснял для тебя на камеру. А зарисовать ты это сможешь потом.
Сандра высвободилась из его объятий.
– Слушай, это ведь ужасно древнее изображение. Жаль, что у меня сейчас нет никакой возможности снять пробы для лабораторного анализа.
– А я думаю, что это и ни к чему, – спокойно заявил Крюгер. – Ведь и так ясно, что эти изображения не относятся ко второй половине одиннадцатого века. Если я не ошибаюсь, именно этим веком датируют историки масонства возникновение сего течения в Европе. Здешние изображения гораздо древнее.
– О чем ты говоришь, Патрик? Какой там одиннадцатый век? – проснулся в женщине профессиональный историк. – Я уже сейчас могу с уверенностью сказать, что это по меньшей мере первый век до нашей эры. Подожди! – словно что-то вспомнив, вскрикнула Сандра. – Ты мог бы заснять меня на камеру здесь, на фоне этих знаков?
Еще не совсем понимая, зачем ей это нужно, Патрик ответил:
– Конечно!
Сандра, теперь сияющая, встала напротив скалы так, чтобы Патрик Крюгер смог поймать в объектив и каменные письмена.
– Запись пошла! – тоном голливудского режиссера произнес Крюгер.
И совсем неожиданно для себя, и уж тем более для Патрика, Сандра вдруг продекламировала:
– Орден свободных каменщиков есть всемирное тайное братство, поставившее перед собой цель вести человечество к достижению земного Эдема, золотого века, царства любви и истины, царства Астреи.
Патрик, не прекращая снимать, взглянул на сиявшую счастьем женщину поверх камеры.
– Все, все! – махнула рукой Сандра. И несколько сконфуженно заключила: – Кто знает, может быть, когда-нибудь это мне еще пригодится.
– Подобное тому, что ты выдала перед камерой, я уже где-то слышал, – укладывая камеру в рюкзак, как бы между прочим заявил Патрик. – Это ведь чья-то цитата, не так ли?
– Да, это Соколовская – русский историк масонства, – пояснила Сандра.
– А Астрея, это не богиня ли справедливости в греческой мифологии? – не сдавался Крюгер.
– Совершенно верно! Она пребывала среди людей золотого века, пока не наступила порча нравов, заставившая богиню удалиться на небо, – бросив последний взгляд на найденные ею доказательства, подтвердила женщина.
Поставив лагерь вблизи пещер с термальными источниками и не дожидаясь, когда проводники приготовят ужин, экспедишники отправились на исследование природных бань. По радостным возгласам мужчин и веселому смеху женщин Джалал с Фархадом догадались, что поиск горячих ключей увенчался успехом.
– Ну что, будем купаться! – подал голос Семен Зубров, оценив голой ступней температуру воды. – Только сразу предупреждаю, у меня из всего купального туалета только сеточка для волос. Так что педиков и слабонервных попрошу купаться с закрытыми глазами.
Под общий смех, многократно усиленный каменными сводами, Зубров быстро скинул одежду и с победным кличем бросился в укрытую покрывалом из белого пара воду. Судя по тому, что Алекс тоже без тени смущения стала тут же раздеваться, можно было предположить, что они с Семеном частые гости на нудистских тусовках. Представ перед взорами остальных в чем мать родила, она несколько раз повернулась кругом, будто специально демонстрируя свои божественные формы. И лишь после этого бросилась в объятия своего мужчины.
Все это начинало напоминать своеобразный спектакль, где поочередно, друг за другом, на сцену выходил только один артист. Макс застыл в позе античного дискобола, вместо диска приспособив в руке свой ботинок. Лишь нездоровая бледность его кожи свидетельствовала о том, что он еще не до конца выздоровел. Подмигнув Семену, блаженно развалившемуся со своей привлекательной подругой в центральной каменной чаше, громко, чтобы все слышали, он произнес:
– Семен, а тебе известно, что самые опасные педики – это те, которые с закрытыми глазами?
Выдав эту тираду и подгоняемый всеобщим смехом, Шмидт с поросячьим визгом бросился на огромного русского, который еле успел отскочить в сторону. Стена горячих брызг обдала от души веселящихся экспедишников. А барахтающиеся в воде мужчины вызывали у них все новые и новые приступы хохота. Но уже в следующую минуту всеобщим вниманием завладели Сандра с Лейлой. Незаметно подмигнув друг другу, они одновременно и не спеша стали освобождаться от своих порядком поднадоевших шмоток. Патрик и Мартин, не ожидавшие такого спонтанного стриптиза, уселись прямо там же, на камнях. Они предвкушали незабываемое зрелище. И лишь профессор Шиллинг незаметно для остальных быстро покинул разошедшуюся молодежь. Он надеялся искупаться позже и в одиночестве. Покачивая великолепными бедрами, обе женщины шагнули в парящую воду, уступая место на импровизированной сцене Буксу. Тот разделся с завидной скоростью и плюхнулся в источник, прикрывая ладошками свои сокровенные места. Но дальше всех пошел Патрик Крюгер. Он раздал своим будущим зрителям предусмотрительно прихваченные с собой свечи. Засевшие в воде экспедишники расставили их по краям каменного бассейна.
