Зиновий Юрьев - Рука Кассандры (Сборник с иллюстрациями)
— А вы не знали, что он умер? — спросил полковник.
— Нет, сэр, не знал, — широко улыбнулся Дэн. — Честно признаться, меня мало интересуют такие вещи. Знаете, это как-то… — Он смущенно и вместе с тем довольно засмеялся, заставив вздрогнуть полковника от неожиданности.
— А где вы были ночью? — внезапно спросил Уэбб, пристально взглянув на Дэна.
— Ночью? — Дэн хихикнул. Этот человек так мило пошутил. — Ночью? Ночью, сэр, я спал.
Ответ свой тоже показался ему остроумным, и он почувствовал удовлетворение художника при создании маленького шедевра.
— Больше ничего вы не можете сказать нам? — спросил полковник.
Дэн виновато улыбнулся. Смешные люди! Если бы он знал что-нибудь, он бы с удовольствием сделал им приятное.
— Ну хорошо, Карсуэлл, спасибо. Можете идти.
— Вам спасибо, джентльмены. — Дэн прижал от избытка чувств руку к груди, поклонился и вышел.
— По-моему, все ясно, — сказал полковник. — Нет никаких оснований сомневаться в самоубийстве. Последнее время Брайли был подавлен. Это раз. Он даже просил зайти поболтать этого Карсуэлла. Это два. Он под фальшивым предлогом взял пистолет у Цукки. Это три. На пистолете отпечатки пальцев Брайли. Это четыре. И, наконец, выстрел был произведен почти в упор. Это пять.
— А может быть, поговорить с Карсуэллом в экранирующей камере? — вдруг спросил Уэбб.
— Глупо, Уэбб. Вы меня простите, но это глупо. Если человек ничего не может сказать под воздействием стимулятора, когда он лишен воли, что он скажет вам, находясь в здравом уме? Нет, Уэбб, я ценю вашу проницательность, но ваше предложение глупо.
— Возможно, сэр, — кивнул головой Уэбб, — но мне кажутся подозрительными многочисленные беседы Цукки с этим Карсуэллом. Не забывайте, что это за тип и как он к нам попал.
— Помню, помню. Но, во-первых, Цукки ведет наблюдения над группой объектов, куда входит и Карсуэлл. А во-вторых, у вас еще слишком много чисто строевых представлений. Все-таки это не Форт Брагг, а Драй-Крик. Не забывайте об этом. И проследите, чтобы все бумаги были составлены по должной форме.
— Хорошо, сэр, — угрюмо сказал Уэбб и вышел.
За ним, словно очнувшись ото сна, поспешно выскочил и врач.
Полковник несколько раз широко развел руки, глубоко вздохнул и снял «Тайм» с кроссворда. Теперь можно было спокойно подумать над древним скандинавом-воином из шести букв, — начинающимся с «в».
Конечно, полностью избежать неприятностей не может никто, но уметь их уменьшить — ох, как это важно!..
ЗАКОН НЬЮТОНА
— Вы знаете, Карсуэлл, для чего я вас позвал? — спросил майор Уэбб, пристально вглядываясь в лицо Дэна.
— Нет, не знаю, — смущенно улыбнулся Дэн.
— Я хочу сходить вместе с вами в лабораторию доктора Цукки. Как вы на это смотрите?
— С удовольствием.
Они шли по залитой ярким аризонским солнцем территории базы, и Уэбб с отвращением почувствовал, как почти сразу у него взмокла спина и тоненькая струйка пота зазмеилась между лопатками. Отвращение вызывали не только жара и пот, но и идиотская физиономия Далби с написанным на ней выражением превосходства. «Оставьте ваши строевые замашки, Уэбб. Это вам не Форт Брагг. Это научная база». Научная база! База ленивых кретинов. Ах, как быстро полковник уверовал в версию о самоубийстве! Еще бы, за три дня до приезда генерала убийство на территории секретной базы было бы очень некстати. Самоубийство — это другое дело. Понимаете, сэр, напряженная работа, совершенно новая область, полная изоляция. Да, сэр, увы, человек далеко не лучший из материалов, ничего не поделаешь. Хитер, хитер полковник Далби. Ах, если бы только удалось что-нибудь раскопать… Уж очень гладенькое, хрестоматийное самоубийство. Точь-в-точь по учебнику. Кто знает, попытка не пытка.
Уэбб отнюдь не был уверен в реальности своей версии. Все они в один голос убеждали его, что стимулятор — лучшая гарантия правдивости допрашиваемого, во сто крат большая, чем любой детектор лжи. Но большую часть своей военной карьеры он провел в обычных частях и в глубине души не очень доверял всем этим штучкам. Обыкновенный хорошенький допрос — это, как ни крутись, совсем другое дело. Старый добрый способ, конечно с его опытом, тоже не следует сбрасывать со счетов.
— Вы ко мне? — спросил доктор Цукки, показываясь в дверях лаборатории.
— Такое несчастье… Совершенно не могу сегодня работать, все время под впечатлением. — Он казался больной нахохлившейся курицей, а его обычно смугловатое лицо приобрело землистый оттенок.
— Если вы не возражаете, доктор Цукки, я хотел бы воспользоваться вашей экранирующей камерой и побеседовать с мистером Карсуэллом.
— В экранирующей камере? — тихо спросил Цукки и посмотрел, растерянно мигая ресницами, на Уэбба.
— Да, — коротко ответил Уэбб. Он испытывал удовольствие, глядя, как трепещет этот пухлый слизняк. Он уже знал, что скажет Цукки.
— Да, мистер Уэбб, но шоковый удар, который… Тем более мы говорим ведь в присутствии… мистера Карсуэлла.
— Мне плевать на шоковые удары и чье бы то ни было присутствие! отрезал майор Уэбб. — Ученые… Пулемет позади и огонь без предупреждения, тогда бы они работали как следует и не несли околесицу о шоковом ударе. Слишком все деликатными стали. Такое мнение, и другое мнение, и еще одно мнение… Либералы…
— К сожалению, я должен…
— Мне плевать, что вы должны, Цукки. Кто заместитель начальника базы вы или я?
— В научных вопросах…
— Я вам покажу научные вопросы, лабораторная крыса! Убить человека это, по-вашему, научные вопросы? А?
Уэбб распалялся все больше и больше. Тридцать пять в тени, песок, куча идиотов и жирный Далби, решающий целыми днями дурацкие кроссворды. И из-за таких он в сорок шесть все еще майор… Кроссворды… Киви…
— Мистер Уэбб, — плачущим тонким фальцетом выкрикнул Цукки, — если вы еще раз!..
— Хватит с вас и одного раза. Откройте камеру. Идите, Карсуэлл.
Дэн не мог сдвинуться с места. Все в нем трепетало, голова плыла куда-то, вращаясь. Мысленно он метался от Цукки к Уэббу, как щенок во время ссоры хозяев. Он знал, он точно знал, что должен что-то сделать, но вяжущая благостная слабость пеленала его по рукам и ногам. Какие странные люди! Для чего ссориться в тихом, радостном мире, когда все поет вокруг тебя, покачивая, куда-то все несет и несет в сладком счастливом забытьи, в котором стираются четкие пугающие контуры мира и все дрожит в неясной дреме…
— Вы что, заснули?
Грубый и властный голос Уэбба заставил его очнуться, и он снова увидел прыгающий в глазах Цукки ужас.
