Алексей Удалов - Дар страны Мидос
Он посмотрел в зал. С мест встали двое рослых разведчиков и подошли к обвиняемой.
— Что… Что такое? — запротестовала она.
— Позволь, Вилея, твой пояс, — сказал Фет.
Женщина на секунду застыла, а потом быстро бросилась что-то нажимать на этом самом поясе. Но ее уже схватили мощные руки одного из витязей; второй отстегнул ремешок и передал его начальнику.
— Убери руки! — рявкнула Вилея на своего притеснителя, и тот отпустил ее.
Фет покрутил пояс в руках.
— В ночь, когда была похищена Книга, мы зафиксировали некие зашифрованные радиосигналы, исходившие с нашей территории. Сразу после этого ноэлиты приступили к взлому силовой стены на границе. Однако вскоре прошла еще короткая серия сигналов и энергетическая атака была сразу же остановлена. Кстати, подобные сигналы и раньше записывались нашей аппаратурой, но расшифровать их не удавалось. Так вот, негласно и дистанционно мы просканировали пояс Вилеи — его коммуникационный блок — и убедились, что сигналы исходили отсюда, — он поднял над головой пояс. — Здесь же находится и программа-кодировщик. Мы бы до настоящего времени вряд ли смогли расшифровать эти послания. Но Вилея, не имея специальной разведподготовки, совершила ошибку. Она сама, не представляя последствий, любезно подбросила нам усовершенствованный дешифратор ноэлитов. Таким образом у нас появились расшифровки ее переговоров с противником.
Он поднялся в президиум, взял со стола тонкий прозрачный лист. Макар знал что это. Условно, по-земному говоря — ноутбук.
— Вот сообщения той ночи:
Первое: «Иду с грузом, дайте шлюз».
Второе, когда увидела заслоны на границе: «Пройти не могу».
Зал молчал. В этом молчании сквозила подавленность и оттенок отвращения. Предательство всегда отталкивает.
Фет посмотрел на шпионку.
— Если ты, Вилея, по прежнему отрицаешь свою вину, предлагаю провести следственный эксперимент. Сейчас с твоего пояса мы снова запустим в эфир сообщение: «Иду с грузом, дайте шлюз». И подождем немного. Я уверен, твои единомышленники вновь попытаются взломать для тебя границу. Что, вызовем ноэлитов?
— Да!.. Да, да! Я помогала ноэлитам! Это все делала я! — женщина произнесла это на диком нерве, почти срываясь. — Ноэлиты давно знали то, что вы никак не поймете. Земные люди безнадежны! У них нет духовного иммунитета, каждое поколение учится на собственных преступлениях! Они мучают Бога, себя, свою планету. Потреблять и убивать — больше в их душах ничего нет. Да, Фет, ты прав, смерть близкого человека открыла мне глаза на этих существ. От них надо избавить мир. Тогда вместе с ними в мире исчезнет зло. А если мы их вовремя не уничтожим, то они уничтожат себя сами, но зло останется. Зло не подвержено самоистреблению, поэтому на развалинах их цивилизации останется кучка мутантов, которые начнут этот жуткий круг сначала. Ноэлиты благороднее вас. Они хотят прикончить бешеное животное, а вы норовите держать его на цепи и смотреть, как оно рвет себя на части! Отбросьте иллюзии, люди изжили себя…
Пирим, как и все, внимательно слушавший речь проповедницы, спросил, кивнув на Бережного:
— А что, Вилея, по-твоему, этот парень, бросившийся ради своих собратьев в карусель со смертью — тоже изжил себя?
Женщина взглянула на Макара и нехотя ответила:
— Лично против этого мальчика я ничего не имею, — потом она грустно добавила. — Если бы все земляне были такими, то, глядишь, и Магон был бы жив…
Вилею решили арестовать и запереть пока в ее собственной пирамиде. По ее делу назначили детальное расследование.
Макару принесли вежливые, но сдержанные извинения. Постановили полностью долечить его и с почестями отправить домой. Макар в ответ заявил, что возвратиться и в скором времени стать безмозглым овощем ему бы не хотелось. Нельзя ли теперь уже, наконец, отправить экспедицию на остров? Его просветили: такие вопросы будут решаться отдельно, не сейчас, и уж, тем более, не в таком составе.
Все ясно, спасибо. Бараны вы, и есть бараны.
4
Когда Бережной уже относительно свободным человеком возвращался с Ланой в свою бывшую пирамиду, девушка была не в себе. Вроде бы представлявшийся необратимым печальный исход дела повернулся на сто восемьдесят градусов. Макар был полностью оправдан. Но радости что-то в глазах дарийки не прибавилось. Во-первых, она потеряла подругу. И еще веру в искренность отношений. Хотя Вилею ей было безумно жаль. Во-вторых, скоро она точно потеряет… кто он ей? друг? объект влюбленности? вобщем, его скоро тоже потеряет.
А если по большому счету, то вообще, на что они изначально рассчитывали? Между ними такая пропасть, которую ни одна, даже самая разбольшая любовь не перепрыгнет, не дотянется никаким кристаллом, а только лопнет, разорванная разными берегами мироздания, в сердечных судорогах. Да они и не думали ни о чем. Судьба их столкнула лбами, и у них звездочки до сих пор перед глазами пляшут.
А может быть — посещали Макара мысли — действительно попроситься остаться здесь? Лана была бы на седьмом небе от счастья. Только попросить остаться не навсегда — лет на двадцать-тридцать, а то потом стареющий донжуан смотрелся бы все нелепее рядом с такой юной красавицей. Да и она бы с годами смотрела на него все с меньшим энтузиазмом.
И все же, остаться, если бы и разрешили — невозможно. Кроме того, что родителей жалко, такой выход — не для мужчины. Это женщина может, бросив все, уйти следом. А мужчина не может. Тем более, глядя на то, что творится сейчас на Земле.
На другой день через Лану он добился встречи с Фетом.
Рулат сходу отмел его предсказуемые требования.
— Нет, Макар, время упущено, теперь это невозможно. Численность охраны острова возросла до неприемлемых пределов. Разведчикам нужны сутки, прежде чем начать действовать, а этих суток у них там не будет, им негде укрыться на острове. Мы потеряем все. И людей, и кристаллы. Это сделает ситуацию вообще безнадежной.
— А сейчас она какая?
— Сейчас она критическая… Раньше чем через месяц мы не сможем провести операцию.
— А что изменится за месяц? Мюллер ослабит охрану?
Фет, поколебавшись, ответил:
— Месяц нам понадобится для разработки и производства дополнительного вооружения — компактных боевых роботов. Попав на остров, разведчики доставят туда несколько этих миниатюрных летающих убийц. Только так можно будет подавить огневое сопротивление почти двух сотен боевиков.
Бережной пытался еще что-то спросить.
— Довольно, Макар.
— Но месяц — это огромный срок. Если они все же успеют…
