Дмитрий Медведев - Нф-100: Мезозой
Тот пожал плечами, послушно выдернул кольцо и поднялся в воздух. Расим позволил ему взлететь повыше, и вскоре Кирилл уже кружил над верхушками деревьев. Его движения стали увереннее, он начал отдавать себе отчет в том, что делает.
В паре сотен метров сверкнули крыши автобусов, и Кирилл поспешил вниз, готовиться к погрузке - пока ранец снять, пока то, пока се, а на обед уже страсть как хочется.
Странно, никакого плохого предчувствия не было, все сегодня шло очень даже неплохо и не предвещало беды, но на спуске Кирилла вдруг резко дернуло влево. Одно из сопел почему-то погасло, будто его резко перекрыли, и направление движения угрожающе изменилось, как и положение тела пилота. Угрожающе, потому что дезориентированного Кирилла понесло вниз, прямо на обрыв. Отключившееся сопло сделало свое дело, передав пилота в загребущие лапы гравитации.
Расим увидел это слишком поздно - он был занят, отвечая на какие-то расспросы Иона, и поднял голову, лишь когда Кирилл его окрикнул. Не мешкая, начальник охраны накинул на плечи свой ранец и взмыл вверх, но все-таки было поздно.
С испугу и непривычки Кирилл ненароком нажал на кнопку ускорения, и его швырнуло вперед еще сильнее, но зато притормозило падение. Вот он уже над серединой реки, а в шлеме вовсю пищит датчик - еще и запасы энергии в ранце иссякают! Он дернул джойстики влево, потом вправо, но они заклинили на позиции 'вперед'. Тогда Кирилл начал дергать телом так и эдак, пытаясь сместить центр тяжести и задать другой курс, но серьезного результата не достиг. Под ногами бурлила Черроу, дело пахло жареным.
Расим сближался с ним, но Кириллу уже стало ясно, что на спасение рассчитывать не приходится - его джетпак опустел, а ранец Расима не потянет двоих.
Понимая, что лишь отсрочивает неминуемое, Кирилл начал спешно ускоряться, стараясь двигаться параллельно земле и не допуская жесткого падения. Расим что-то кричал, но он остался наверху, и слова относило поднявшимся ветром.
В последний момент и сопло, и джойстики вдруг заработали, и Кирилл успел-таки сместиться левее. Успела мелькнуть мысль, что упасть на воду будет безопаснее, но что-то заставило его совершить последний рывок, придав себе ускорение и оставив позади широкую реку Черроу.
Краешком глаза Кирилл видел, как зашевелилась дремавшая справа серая гора, и в следующий миг он полетел вниз и вперед с высоты пяти метров. Падая на песок, он подогнул ноги и попытался перекувыркнуться, но с реактивным ранцем за спиной это не так-то просто сделать. В итоге инерция протащила его боком, оставляя на песке след, а ноги и ребра с левой стороны прямо-таки взвыли от такой жесткой посадки, выбившей из легких весь воздух.
Стараясь не паниковать, Кирилл дрожащими руками отстегнул ранец от плеч и потянулся к ремню, когда к нему подбежал детеныш, вблизи кажущийся слишком крупным и опасным. Кирилл перевел затравленный взгляд на противоположный берег, и увидел там одиноко стоящего Иона. В поднятых руках румына что-то поблескивало. Расим же парил над бариониксами и на его лице была гримаса не меньшего отчаяния, чем у Кирилла. Он уже ничем не мог помочь.
72.
Сознание Кирилла прояснилось настолько, что он буквально видел каждую мысль, напоминающую тонкое полупрозрачное облачко. Любопытно наклоняя голову то вправо, то влево, юный барионикс подшагивал все ближе, а его громадный папаша неторопливо поднялся с належанного места и устремил на человека холодный равнодушный взгляд. Кириллу почудилось в глазах динозавра презрение, какое бывает у человека, смахивающего с рукава надоедливую букашку.
Расим держал в руках автомат, держа на прицеле взрослого хищника. Он не сводил с Кирилла глаз, а лицо его помертвело и стало похоже на камень. Стрелять, повиснув в воздухе, вряд ли удобно, но Расим боялся оставить Кирилла без огневой поддержки даже на секунду, которая потребуется для возврата на крутой берег. Там сейчас маячила фигура Иона, самым наглым образом снимающего происходящее на КПК.
' - Каков говнюк', - отстраненно подумал Кирилл, наблюдая за приближением детеныша. - 'Тудыть твою, и как это я мог назвать этого переростка 'малышом'?'.
В длину младший барионикс был не меньше полутора метров, а ростом около метра или самую малость ниже. В любом случае, сейчас он нависал над человеком, свалившимся с небес в столь неудачном месте, и узкие, но острые зубы-гарпуны не предвещали ничего хорошего.
Изо всех сил Кирилл старался не смотреть в глаза динозавра, боясь спровоцировать нападение - так недолго и без руки остаться, а то и без ноги - однако взгляды двух существ, разделенных бесчисленными световыми и обыкновенными годами, все же пересеклись.
За краткий миг, предшествующий этому, Кирилл успел приготовиться к очередной волне головной боли, и она не застала его врасплох. Это не делало ее слабее, но позволяло не сходить с ума, давая незнакомое прежде ощущение контроля и над самой болью, и над окружающей реальностью.
' - Не бойся. Ты ведь знаешь, что делать'.
' - Что за черт?'.
' - Кирилл, живо вспоминай! Теперь уже можно'.
Новая волна сильнейшей боли захлестнула все тело, заставив выгнуть спину и вытянуть одеревеневшие конечности. Мышцы окаменели, кровь раскаленной лавой понеслась по венам, а частота ударов сердца, казалось, начала сливаться в сплошную барабанную дробь. Волна накатила и схлынула, словно ее и не было, оставив после себя звенящую пустоту и неповторимое облегчение. Счастье - это отсутствие боли, как сказал какой-то умный человек... Этот сукин сын был прав.
Не вполне понимая, что делает, Кирилл подобрался, уперся рукой в теплый от солнца большой камень и поднялся. Ушибленные ноги с трудом распрямились, а ребра тоненько взвыли, но все это было неважно. Единственной важной вещью стало осознание того, что эти существа не причинят никакого вреда.
- Тихо, - прошептал Кирилл, слыша отражение шелеста слов от опущенного перед взлетом забрала шлема. - Стой на месте, не приближайся.
Детеныш замер, продолжая изучать человека глазами - куда более крупными и выразительными, чем у своего родителя. Тот не заставил себя ждать и в три широких шага подошел к Кириллу, заслонив солнце и приблизив смердящую рыбой длинную морду на расстояние меньше метра.
Он казался монстром с другой планеты, иначе и не сказать. Передние лапы напоминали человеческие руки, облаченные в перчатки со смертоносными лезвиями на пальцах, а лоснящийся на солнце бок был слишком огромным, чтобы принадлежать обычному животному.
Превозмогая сковывающий тело ужас, Кирилл перевел взгляд на взрослого барионикса.
- Я не желаю вам зла, дайте мне уйти, - тихо, но твердо проговорил он, едва шевеля губами.
