Алексей Калугин - Переговорщик
У-Кар развернул иконку с записью трансляции с установленной в доке самоуничтожающейся камеры. Двадцать секунд зрители могли видеть не собранный до конца прогулочный лейер. Затем – будто невидимая волна всколыхнула воздух. И на месте лейера осталась только груда искореженного металла.
Еще пять секунд – и экран засыпал «снег». Камера самоуничтожилась.
– Торпеды мы точно так же расплющили. Фотонные капсулы забрали с собой. Тела уничтожили с помощью биодеструктора. Если есть желание, могу показать. Хотя предупреждаю, зрелище не самое приятное. Ну, то есть прибрали мы за собой все аккуратно. Если на станции не знали про то, что у них в четвертом доке кто-то обитает, а по всей видимости, так оно и было, то никто никогда ничего об этом так и не узнает.
– Браво, командир У-Кар! – постучал манипулятором по крышке Бо.
– Присоединяюсь, – улыбнулся О‑Фар. – Я получил истинное удовольствие, наблюдая за вашей великолепной, я бы даже сказал, виртуозной работой, командир У-Кар. Я непременно подготовлю рапорт о поощрении вас лично и всего вашего отряда. Но давайте все же вернемся к тому странному эпизоду со взрывающимися головами. Признаться, я так и не понял, что же там произошло.
– Я тоже ничего не понимаю, фортуан командующий, – ответил У-Кар. – Хотя уже несколько раз просмотрел записи, сделанные со всех возможных направлений.
– Быть может, у них были взрывающиеся ошейники? Некоторые отсталые цивилизации поступают подобным образом со своими пленниками.
– После первого взрыва я тоже об этом подумал. Но, когда брал второго, я специально посмотрел – на шее у него ничего не было. Вообще ничего. И на записях тоже хорошо видно, что ни на шее, ни на голове ни у одного из дусамаков ничего нет.
– Может быть, имплантаты?
– Слишком сложно. Да и зачем? – первым ответил капитан У-Ней.
– Давайте еще раз посмотрим запись. Там есть кое-что интересное, чего сразу и не приметишь.
У-Кар снова принялся гонять по экрану иконки.
– Вот, смотрите. – На экране появилась голова рептилоида. – Это снято за несколько секунд до взрыва. Теперь включаем замедленное воспроизведение.
Минуту на экране ничего не происходило. Только голова дусамака едва заметно начала поворачиваться вправо.
Вторая минута. На экране все то же самое.
– За чем мы должны наблюдать? – нетерпеливо осведомился О‑Фар. – За выражением его лица? За движением глаз?
– Мы просто ждем нужный момент, фортуан командующий… Вот оно! – У-Кар остановил воспроизведение записи. – Смотрите!
Лицо дусамака – от внешнего края левого глаза, через скулу, вниз, к углу рта, а затем на подбородок – рассекла тонкая, будто процарапанная иглой, трещина.
– В комнате слишком много света, из-за чего не видны некоторые детали, – сказал У-Кар. – Кстати, там еще и жарко было. В скафандре-то это не чувствуется. Но, взглянув случайно на показатели внешних датчиков, я, признаться, удивился – сорок пять и три десятых градуса по стандартной шкале!
– Может быть, для рептилоидов это нормально?
– Вполне возможно. Я просто обратил на это внимание, потому и сказал. Суть не в этом. – Включив фильтры, У-Кар затемнил изображение. – Видите? Трещина на лице дусамака светится изнутри!
– Ну да, – подтвердил О‑Фар. – Светится.
– Согласитесь, фортуан командующий, это уже ненормально.
– Пожалуй, что так, – согласился О‑Фар. – И что это значит?
– Я лишь делюсь наблюдениями, фортуан командующий. Делать выводы я не берусь. Смотрим дальше.
Оставив изображение затемненным, У-Кар вновь включил очень сильно замедленное воспроизведение.
По лицу дусамака прошла вторая трещина – от середины лба, по переносице, на правую щеку. Затем третья – поперек правой скулы, по верхней губе, вниз, на подбородок. Выражение лица рептилоида при этом совершенно не менялось. Оно застыло, как будто это было и не лицо вовсе, а пластиковая маска. Настоящей же причиной была скорость воспроизведения – все происходило настолько быстро, что рептилоид просто не успевал ничего понять и как-то отреагировать. Всего через две сотых доли секунды реального времени после того, как на лице дусамака образовалась первая трещина, вся кожа его выглядела как безосколочное стекло, покрывшееся после удара частой сеткой мелких трещин.
А затем из всех этих трещин одновременно вырвался свет, настолько яркий, что зрители, хотя и знали, что должно было произойти, все же невольно отшатнулись от экрана.
Когда свет погас, стал виден срез шеи на теле, которое еще не успело упасть. Это был именно срез, а не рваная рана. Аккуратный, ровный, да еще и прижженный, как будто сделанный хирургическим лазером.
– Последнюю сцену нужно смотреть с дополнительными фильтрами, – сказал У-Кар и вернул изображение назад, к тому моменту, когда голова рептилоида, покрытая частой сеткой светящихся трещин, вот-вот готова была взорваться.
Поставив запись на паузу, он добавил темных фильтров, так, что лица дусамака вообще не стало видно. На черном фоне светились только трещины на его коже.
– Вперед, – тихо, почти шепотом, произнес У-Кар и осторожно коснулся пальцем изображения на экране.
Несколько секунд ничего не происходило.
А затем, когда голова дусамака превратилась во вспышку ослепительно-яркого света, пораженные зрители увидели, как из самого центра светящегося шара размером чуть больше головы, на месте которой он находился, вырвалось нечто совершенно невообразимое, чему невозможно было подобрать название. Оно было похоже на большого светящегося червя длиною сантиметров в сорок и толщиною в три пальца. С невероятной скоростью этот червяк скручивался самым невообразимым образом, так, что казалось, он сам себя завязывает в узлы, из которых ему уже не выбраться. Но всякий раз ему каким-то чудом удавалось выпутаться. И он снова извивался, скручивался, словно в конвульсиях, сворачивался причудливыми кольцами, будто пытаясь схватить самого себя за хвост и проглотить. При этом он еще и перемещался в пространстве с поистине фантастической скоростью. Он не плыл по воздуху и не скользил по нему, не прыгал и не перелетал. Он вдруг исчезал в одной точке пространства, чтобы в ту же секунду появиться в другой.
– Останови изображение! – внезапно крикнул капитан.
У-Кар выполнил приказ.
У-Ней подошел к экрану вплотную и поднял руку, как будто хотел пощупать изображенный на нем таинственный светящийся объект.
– У него нет внешней оболочки. – Капитан так и стоял лицом к экрану. – Это не живое существо, а какая-то энергетическая субстанция.
