Владимир Фильчаков - Город чужих желаний
- Да ты что? - Кит сделал круглые глаза, растопырил пальцы, жестикулируя. - Какие чары? Знаешь, кто они? Это те крутые ребята, которые отобрали у Киселя пистолет.
- Ну?! - Белка вскочила на четвереньки, уставилась на Гошу.
- Вот тебе и ну! Они еще в гостинице двух жлобов-омоновцев уделали.
- Ну?!
- Ну. Я же говорю. Их теперь вся милиция ищет.
- Так им, гадам, и надо! - зло сказала Белка. - Кольку моего убили... гады! Она всхлипнула. - Я на карате хожу, - сообщила она. - Уже кое-что знаю. Вот научусь как следует, тогда пусть только попадется мне кто. Уделаю! Ты каратист? - спросила она Гошу.
- Нет.
- Как же ты тогда их?
Гоша пожал плечами.
- Да так. Сподобился как-то.
- Молоток! - кивнула Белка. - Это ты молоток. Без карате. Надо же, а. А эта сволочь - Кисель, ты его побил?
- Времени не было.
- Жаль. Ну ничего. Я сама с ним разберусь. - Она сжала маленькие кулачки. - Я ему портрет разукрашу, я ему тыкву так уделаю, он долго на нее шапку не натянет.
- Этот Кисель, - сказал Кит, - был раньше нашим, а потом нас продал. Спасибо, добрые люди предупредили, насилу улизнули.
- А что будет, если вас поймают? - поинтересовался Гоша.
- Не знаю, - Кит пожал плечами, - расстреляют, наверное.
- За что? - ахнула Арина.
- Мы - сексуалисты, - сказал Кит. - Только не путайте с гомосексуалистами, этих мы сами не любим. Да. Свободная любовь. Слыхали?
Арина кивнула.
- Ну вот. Нас никто не любит, ну и мы платим тем же. Я же говорю.
- Неужели вот за это можно расстрелять? - поразилась Арина.
- Да ты что, с луны упала, что ли? Они безвинных стреляют, а для нас устроят показательную казнь, с помпой, с рекламой. В назидание другим, значит. Я же говорю.
- А соседи? - спросил Гоша. - Тоже сексуалисты?
- Соседи? - Кит улыбнулся. - Нет. Соседи - добропорядочные граждане. Нас они не выдадут, потому что у нас они вот тут - Кит показал жилистый кулак. - Они все тут побывали и у нас есть фотографии. Соседи не выдадут, им еще жить не надоело. Я же говорю. Белка, да ты накинь что-нибудь, неудобно, гости, все-таки.
Белка послушалась, прикрылась простынью. Между тем совсем рассвело и в комнату пробрался пыльный солнечный луч, осветил выбеленную стену. Сексуалисты начали просыпаться, ворочаться, переговариваться. Кит посмотрел на часы.
- Пол шестого, - сообщил он. - Сейчас мы все уйдем, вы останетесь одни. Можете отсыпаться.
А Белка сказала:
- Жалко, что мне на работу. Я бы тебя соблазнила, крутой парень она встала, отбросила простыню, подошла к Гоше вплотную, и у Гоши захватило дух.
- Белка, - укоризненно, сказал Кит. - Я же говорю.
- Ладно, ладно, - усмехнулась Белка. - Я бы прогуляла, но у меня начальник - сволочь, уволит сразу же. Я же говорю, - передразнила она Кита и показала ему язык.
Кит улыбнулся.
- Не обращайте на нее внимания.
- Как это? - возмутилась Белка. - Как это не обращайте внимания? А ну, извинись!
Кит обнял ее за талию и чмокнул в живот.
- То-то, - сказала Белка. Она подошла к стулу и стала искать свою одежду. Сексуалисты все были молодыми, среди них оказалось много подростков. Они одевались, перебрасываясь шуточками и не обращали внимания на посторонних. Парни шлепали девушек по задам, кто-то спрашивал: "Кто взял мой лифчик?", другой гудел: "Сойди с моих штанов, вертихвостка!"
- Дурдом, - тихо сказал Гоша.
Арина кивнула.
- А? - спросил Кит.
- Да это я так, - отмахнулся Гоша.
- Ну. Мне придется вас закрыть. В коридор вам выходить не стоит, соседи могут донести, я же говорю, так что насчет туалета... Во! Я принесу вам ведро. Он убежал, а Гоша подумал, что скорее он лопнет, чем будет делать в ведро при Арине. Сексуалисты, гомоня, разошлись. Белка, уходившая последней, послала Гоше воздушный поцелуй. Гоша отвернулся, Белка хихикнула.
- Дурдом, - повторил Гоша.
Пришел Кит, поставил помятое жестяное ведро в углу, виновато улыбнулся. Арина вздохнула.
- Я пошел, - сказал Кит. - Будьте как дома. Так я вас запру?
Гоша кивнул и Кит удалился. Щелкнул замок. Гоша поднялся, размял ноги, сделал из матрацев два ложа и пригласил Арину лечь. Они легли. Гоша подумал о Белке, и со стыдом признался себе, что не будь рядом Арины, Белка его соблазнила бы. Он мысленно плюнул, обругал себя последними словами. Но он просто не мог не думать о Белке, это было выше его сил. Он открыл глаза, встряхнул головой. Бесполезно. И тогда он сдался, и стал думать о Белке, и перед глазами стояла она, обнаженная, зовущая, насмешливая. Как она подошла к нему вплотную... И какие у нее красивые ноги... О! Уснуть бы скорее. И сон пришел, и во сне они с Белкой шли по бесконечному светлому коридору, взявшись за руки, и она была в восхитительном белом платье, и счастливо улыбалась. Все было бы чудесно, если бы над ухом не бубнил назойливый голос: "Робость - девятнадцать процентов. Стесненность в общении - двадцать семь процентов. Скованность - двадцать восемь процентов. Отсутствие решительности, склонность к колебаниям в самых незначительных вопросах - двадцать процентов. Сомнения - двадцать два процента." Они подходили уже к торцовой двери, и Гоша уже взялся за ручку, как голос замолчал на минуту и добавил: "Эффективность - двадцать три целых, две десятых процента", и умолк окончательно. Гоша с трудом открыл дверь и Белка проскользнула в проем, и дверь захлопнулась. Гоша навалился на нее, но тщетно. Он стучал кулаками, пинал ногами, бросался всем телом...
- Гоша! Гоша, что с тобой? Гоша...
Он открыл глаза. Над ним склонилась Арина.
- А? Что? Я, кажется, заснул.
- Ты кричал и метался. Приснилось что-то нехорошее?
- Да, пожалуй. Ффу-у! Который час? Уже три... Ты поспала? Хорошо.
Он откинулся на матрац, закрыл глаза. Белка ушла в какую-то дверь, в которую он никак не может пройти. Почему? Он почувствовал, что никогда больше ее не увидит, и ему сделалось так тоскливо, что захотелось завыть. Он сжал кулаки. Что же это? Он влюбился в проститутку? Стоп, никакая она не проститутка, проститутка получает деньги, а Белка... Для чего же она здесь? Ну, не проститутка, так шлюха. Влюбился в шлюху. Банально. Пошло. Влюбился в шлюху. Интересно, почему мужчин так тянет к падшим женщинам? Почему он не влюбился в Арину, порядочную, правильную Арину, которая делает испуганные глаза, когда видит Белку и ей подобных? Ведь когда-то он так хотел с ней познакомиться, так тянулся к ней, а когда это желание исполнилось, вдруг потерял к ней интерес. Почему? Гоша долго лежал с закрытыми глазами и думал. Останусь здесь, дождусь Белку и уведу ее отсюда. А Арина? Разве я не ответственен за Арину? Она ни за что не захочет остаться, это можно сказать совершенно определенно. Придется идти с ней. А куда? Куда идти? И надо ли идти?
Послышалось шуршание и звяканье ключей. Кто-то открывал дверь. Белка? Но это была не Белка. В комнату вошел Кит.
