Андрей Щупов - Предатель
- А взять, к примеру, те же астероиды! Я понимаю, - опасно и все такое. Но зато ясность полная! Знаешь, чем тебя долбанет по хребтине. И теория понятна. Орбиту такому камушку меняют и вниз - на нас, стало быть. Если мимо, - повезло, а в яблочко, так ничего и не почувствуешь. Не успеешь просто.
- Ты их что, видел?
- Кого?
- Да астероиды эти самые.
- Не-е... Все больше рассказывают, - Сашка несолидно облизал ложку и сунул за голенище. - Может, и враки, не знаю. Это уж известное дело приврать народец любит.
- Еще по одной? - Ларсен придвинул к себе извлеченную из погреба бутыль. - Только за что?
- Так за победу, ясное дело! - денщик с готовностью подставил чашку.
- Нет, Саня, - Ларсен сгреб в кулак свой ниспадающий на лоб чуб и сердито подергал. - Не знаем мы еще, что это такое - победа... Потому как наша победа - это когда одному плохо, а другому хорошо. Виват победителю и никому другому. Сегодня это, могут быть, латыши, завтра - немцы или французы. Вечный праздник на чьей-то улице... Только с точки зрения планеты как тогда получается? В смысле, если все победы и поражения просуммировать? Ведь сегодня-то мы вместе. Кто же тогда побеждал в тех войнах? Пушкин Александр Сергеевич? Вот и выходит, что никто. А ведь сколько людишек ухайдакали! Второй Каспий могли бы организовать из всей пролитой крови. Спрашивается, на хрена?.. - Ларсен покачал головой. Скользкая это штука - победа. И детям отцов скучно слушать. Про подвиги и недоедание. Одним петь хочется, другим вспоминать. Нет, Сань, давай лучше за что-нибудь другое.
- За баб, что ли?
- И не за них... - Ларсен задумался. - А выпьем мы, Сашка, за боровскую модель атома. Так сказать, за электронно-позитронные резонаторы и прочую мелкую хреновину.
- Зачем же за нее пить?
- А затем, что чудо - оно всегда чудо! И кто знает, почему все так сложилось. Кислород-водород, орбиты, оболочки... Нас бы, Сань, не было, сложись все по иному! И ведать не ведал бы я, что есть на земле такой славный пентюх, как ты, и не болтал бы сейчас с тобой за одним столом.
Сашка просиял белозубой улыбкой.
- За атом - так за атом! Разве я против?..
"Слепец" все-таки ударил по ним. Фиолетовый луч, плоский, как бритва, шириной метра в полтора с утробным уханьем вошел в крышу сарайчика, возле которого они стояли, и уже через секунду постройка ярко запылала.
- Ложись! - Ларсен запоздало нырнул в жухлое заиндевевшее сено. Но Сашка в командах не нуждался. Он и без того уже давно лежал - и более того - осторожно вытягивал свою вихрастую головенку, всматриваясь в далекий купол колокольни.
- Правду бабка сказала! Живой "слепец", не выдохся. И точнехонько с колокольни бил, - денщик повернул голову, глаза его азартно блеснули. Слушай, лейтенант, может, пощупаем это чудо гороховое? У меня и граната с собой есть. Вон тем огородиком туда и подкрадемся. Он из-за плетня ничего не заметит.
- Кто - он-то? - Ларсен тоже невольно прицелился глазом к колокольне.
- Так "слепец"! Кто же еще?
- А ты знаешь, что это такое и с чем его едят?
- Вот и посмотрим! Кто-то же палит оттуда...
- Знаю я это "посмотрим", - Ларсен заворочался, пытаясь совладать с искушением. Хмель делал свое дело. В трезвом состоянии он не разрешил бы Сашке и думать об этом, но сейчас чувствовал, что и сам не прочь прогуляться с гранатой до "слепца". Логика, щенком забившись в угол, поскуливала, взывая к благоразумию, тело же в готовности пружинилось и звенело, ожидая только команды, чтобы ринуться на неведомого врага. Все дело заключалось, наверное, в крови. Ларсен слышал, что кровь бывает холодная, а бывает и такая, что бурлит и клокочет, подталкивая к безрассудству.
- Чертов самогон!.. - Ларсен в бессилии выругался.
- Чего?
- Я говорю, оружие надо захватить. Мало ли... Граната, да еще одна дело такое. Не докинешь, перекинешь - вот и вздыхай потом.
Ползком, они добрались до прислоненного к конуре мотоцикла и отвязали притороченные к багажнику автоматы.
- А может, плюнем? - Ларсен на мгновение замешкался. - Что мы, током двинутые? В две тысячи вольт? Это ж "слепец" все-таки!
Разум по-прежнему пытался противиться, подавая время от времени разумные советы, но Сашка его снова не расслышал. Копаясь в своем сидоре, он тщетно пытался отыскать запасной подсумок к автомату.
- Чего говоришь, лейтенант?
Ларсен, не отвечая, качнул плечом ветхую изгородь и все в том же полусогнутом состоянии рванул вдоль плетня.
- Веселей, лейтенант! - бросив свой сидор, Сашка радостно поспешил следом. - Щас мы ему вдарим, умнику. Был "слепец", станет зрячим!..
Все так же внаклон они обогнули добрых полдеревни и добежали до кирпичной стены.
- Добрая кладка, - шепнул денщик. - Вон, и снаряды по ней дубасили, а все стоит, держится.
- Чего ты шепчешь? Думаешь, услышит?
- Кто ж его знает? - Сашка пожал плечами. - Их же не видел никто. Только я так думаю: уши у них, судя по всему, имеются. Очень уж чуткие твари.
- Ладно, поглядим... - Ларсен неожиданно вспомнил, что по особому заданию разведчики Клайпа ходили раз к такому "слепцу". Человек шесть их было, а то и больше. Ребяток подобрали один к одному - глазастых да крепких. А только никто из них не вернулся. Так все и сгинули. Без малого - отделение. И вроде бы тоже там была какая-то колокольня. А может, башня водонапорная. "Слепцы" такие места любят. Чтобы, значит, простор и полный круговой обстрел. Одно слово - снайперы. А почему "слепцами" их назвали, так это от незнания, попервоначалу. Потому как если вдарит таким лучом перед глазами, то секунд десять ничего не видишь. Один звон в голове и чернота болезненная. В общем "слепцы" - они и есть "слепцы", и связываться с ними - распоследнее дело...
- Ну что, лейтенант? Последний бросок?
Ларсен хотел сказать "нет", но вместо этого молча побежал вперед. Уже не пригибаясь.
- Я прикрою! - Сашка с бедра стеганул по колокольне нерасчетливой очередью. Все было глупо и нелепо, но может, оттого они и добрались до цели беспрепятственно. На крутых лестничных ступеньках Сашка обогнал Ларсена. Лейтенант слышал, как все выше и выше стучали его кованые сапоги. Когда же, отпыхиваясь, он взобрался наконец на замусоренную колокольную площадку, Сашка уже не бежал. Уцепившись за скрученную веревку, привязанную к языку колокола, он раскачивался взад-вперед, дурашливо толкаясь ногами от близкой стены.
- Пусто, лейтенант! Был и сплыл. Думается мне, заметил он нас. Заметил и срулил.
- Зачем же ему от нас бежать?
- Так не кончились бы заряды - не бежал бы. Выдохся он. - А может, спрятался? - Ларсен и сам понял нелепость своего вопроса. Прятаться было негде. Да и станет "слепец" прятаться от людей!..
Глухо ударило над головой, - колокол исторг первый утробный звук.
