Джо Мёрфи - Возвращение насекомых
— Тебе не остановить процесс! — выкрикнул Стерек. — Ты не сможешь этого сделать без моей помощи — и помощи Брии. Теперь нам надо работать всем вместе!
— Предатель! — крикнула Рикация. Выстрел из мочильника заставил его опять скрыться за углом. Когда он осмелился выглянуть, её уже не было. Он знал ход мыслей Рикации так же хорошо, как свой собственный. Теперь она вернётся в Центр, чтобы исправить нанесённые им повреждения.
— Ненавистник! — визгливый голос Брии. Она одним скачком прыгнула ему на спину, колотила, дубасила кулаками. — Ненавистник жизни, носитель дурных восприятий. Я ж могла с ней покончить навсегда. Всё здесь могло быть наше.
— Так не получится, — он сопротивлялся, схватил её за руки, упал на колено и перекинул её через голову. Медленно она проплыла мимо — да, их вес уже безусловно уменьшился — и приземлилась на задницу. Тут же подскочила, глаза-жуки живого алого цвета, усики раздались вширь. Она скорчилась перед ним, пальцы растопырены, точно когти. Шаг вперёд — и она остановилась, подняла руки и испустила вопль.
Кожа на тыльной стороне её рук лопнула, испустив алые фонтанчики. Тут же пальцы изогнулись назад под совершенно невозможным углом. Из ран выползло по большому багровому жуку. Мягкие, мясистые, они сидели с распростёртыми крылышками у неё на запястьях. Под его взором руки Брии скукожились в мокрые мешочки; а насекомые раздувались в такт бешеному стуку его сердца.
— Времени почти не осталось, — прохрипела Бриа. — Можем не успеть довести до конца. — Дружно её насекомые подняли усики и наставили на него. — Зря ты её спас. Всё уже было бы позади.
— Я её люблю, — ответил Стерек, сглотнув горечь отвращения. — В ней вся моя жизнь, и в «Волдыре» тоже. Я никому не дам их обижать.
— У тебя нет выбора, — она снова пошла на него.
— Нет, есть, — ответил он и к своему удивлению почувствовал, что его жуки с ним согласны. — Понятия не имею, к чему всё это идёт, но мы все в этом участвуем.
Воздух наполнили сигналы тревоги, над которыми прогрохотал голос Рикации:
— Тревога. Внимание всему персоналу. Карантинное предупреждение. Палубы с Л по Т замораживаются. Система жизнеобеспечения на их протяжении подлежит отключению. Открыть шлюзы и очистить вышеупомянутые палубы в течение одного часа.
Ни его, ни Брию не понадобилось долго уговаривать: оба чесанули к ближайшей шахте лифта. Но люки уже были задраены — последнее, что он успел заметить перед тем, как вырубился свет.
* * *— Наверно, мы на солнечной стороне, — сказал Стерек, отирая пот с лысой головы. — Нагрев идёт быстрее, чем я рассчитывал.
— Как, по-твоему, сколько прошло времени? — спросила Бриа. Оба они продвигались на ощупь по коридору.
— Как минимум час, — он нащупал очередной стык между проходами, грубые и шелушащиеся рукояти распахнутого люка. Кора, как Бриа назвала это вещество. — А то и два.
— Так чего ж она до сих пор не открыла шлюзы? Давно ведь могла со всем покончить.
— Наверно, она старается запустить сопла. На первом месте у неё помощь «Волдырю». А нас убить — задача второстепенная.
— Глупое решение. Прикончила бы нас, зато смогла бы передвигаться, где захочет. — В темноте Бриа помедлила и тихо добавила: — Если бы не ты, я бы с ней уже разделалась бы.
— И кто тогда будет управлять «Волдырём»?
— Ты.
— Я ещё не готов, и у меня ещё нет имплантов для полного контроля.
— Как-нибудь справился бы. Я-то надеялась, что ты её сам убьёшь.
— Почему ты такое значение придаёшь Смерти? Сама ведь вроде говорила о Царстве Жизни.
— Они друг с другом повязаны. На Киндаре всегда так было.
— Так ты с Киндара? Но это же мёртвая планета.
— Не всегда. Это всё мочильники благодарить надо. Рикация про это знает, но никому не расскажет. «Волдырь» это понимает, но не может говорить.
— А как же насекомые? Они тоже с тобой сюда пробрались?
— Нет, — ответили его жуки, — мы всегда тут были, ещё до «Волдыря».
— Да как такое возможно? — спросил он.
— Со временем поймёшь, — ответили они. Стерек не собирался заканчивать на этом разговор. Вдруг «Волдырь» содрогнулся, швырнув обоих на колени.
— Что она ещё вытворяет? — прорычала Бриа.
— Что-то не так, — покачиваясь, он взгромоздился на ноги. — В моей программе этого не предусмотрено. Она пытается запустить сопла, но у неё ничего не вышло.
«Волдырь» снова дёрнуло, на этот раз неистово, и обоих садануло об стену. Лампы замигали, и неожиданно для себя они снова увидели всё вокруг.
— Стерек? — донёсся из динамика в мшистой стене голос Рикации. Он протопал по тонким лезвиям чего-то, что его жуки назвали травой, и показал большой палец.
— Я здесь. Рикация, что ты делаешь?
— Чиню то, что ты покалечил. Стерек, как же так? Ты привёл в негодность сопла.
— Нет, я их просто отсоединил; когда они нейтрализуют вращение, то потом сами отключаются.
— Они же работают. Ты что, не чувствуешь? Ты их что, запускаешь вручную? — спросила Рикация. Ужас в её голосе передался ему. Но он знал, что делал; сопла не могли снова завестись сами по себе. Он сам лично перерезал провода, и интерфейс Рикации тоже потерял к ним всякий доступ.
— Это сам «Волдырь», — благоговейно заговорила Бриа. — Года придут и года пройдут — и часы Возвращенья грядут…
— Верно, — добавили его жуки. — «Волдырь» возвращается к тому, чем он всегда был, ещё до того, как его построили.
— Да как такое возможно? — спросил их он. Тут люк открылся, и оказалось, что они стоят у кольцевого коридора.
— Стерек, ты мне нужен, — отчаяние Рикации прокатилось эхом в динамике. — Если ты обещаешь всё сделать, как было, я восстановлю систему жизнеобеспечения. Я открою один из лифтов к Центру.
— Он уже открыт, — ответил он. — Иду. — Тут он повернулся к Брии и протянул руку к насекомому, ставшему её ладонью. Оно прильнуло к его руке, усики нежно поглаживали костяшки пальцев. — Вам всем надо пойти со мной.
— Знаем, — ответила она и последовала за ним, в шахту.
Если б не величественное изображение планеты Киндар, он бы не узнал Центра. Всё вокруг кишело живыми тварями. Жуки сообщали ему, как каждое называется; Стерек оторопело уставился на кольцо деревьев, окружавшее гигантский слайд. Добрая часть мониторов и пультов сменилась роскошными пальмами и кустарниками, хотя парящие над ними Инженеры умудрялись не замечать изменений. Он смотрел, как Рикация повернулась к ветви, протягивающейся из поросшей мхом чаши, что-то проговорила в неё и оттолкнула от себя. Затем она подняла на него глаза, и в лице её неописуемо смешались ужас, гнев и печаль.
