Владимир Михановский - Берег надежды
– Длинноухие?
– Так называли ищеек правительства.
– А много их было, этих ищеек?
– Порядком. А сказать точнее – чуть не каждый второй. По крайней мере, мне так казалось.
За долгую беседу Венс почти привык к необычному выговору Харви, и он уже не казался ему странным. Правда, встречались отдельные слова, которые были непонятны, но их было немного, и Харви объяснял каждое.
– Специальных ищеек называли шпурами, – продолжал Харви. – Шпуры рыскали повсюду, разыскивая беглецов. Кого удавалось поймать… – Харви замешкался.
– Что же с ними делали?
– Их размораживали.
– В течение трех лет?
– Нет. С ними не особенно церемонились. Воскрешали в течение нескольких суток, не заботясь о последствиях.
– По ускоренному методу?
– Вот именно.
– Что же делали с пойманным и воскрешенным беглецом? – спросил Венс.
– На этот счет среди юристов поначалу возникали острые разногласия. Не так-то легко было решить вопрос: какими правами может обладать человек, возвратившийся с того света? Смерть ведь, как известно, автоматически лишает всех прав…
– Представляю, какая возникла неразбериха.
– В конце концов правительство издало декрет, по которому размороженный беглец не обладает никакими правами. В Уставе шпуров именно так и было сказано. Не помню дословно – это было так давно…
Харви умолк, задумавшись.
– Вы все-таки не ответили, Харви. Что делали с воскрешенными беглецами?
– Пожизненные каторжные работы, – медленно произнес Харви. Спецлагеря. Долго там никто не выдерживал.
– Итак, вы в будущем, Харви, – ободряюще улыбнулся Венс. – Все опасности для вас позади. Вы не попали в кровожадные лапы шпуров, счастливо проспали два века и не были заживо похоронены. Что же теперь?
Харви молча развел руками. На лице его отразилась растерянность.
– Я вижу, что поставил на реле времени малый срок, – наконец произнес он тихо. – Слишком малый срок. Но если попытаться еще раз… – Не договорив, он вопросительно посмотрел на Венса, словно приглашая его в попутчики.
– В городе, да и повсюду, полно ваших пришельцев, – сказал Венс, хмурясь и отводя глаза. – Дороги забиты. Ночлежки переполнены. В брошенных домах, которые всегда пустовали, сегодня, наверно, нет уже ни одного свободного местечка. Я проходил там вчера и видел…
– Я тоже был вчера в квартале трущоб… Собственно, там на четырнадцатом этаже какой-то развалины, некогда бывшей пристанищем моего друга, я и появился вторично на свет божий… – вздохнул Харви.
– Скажите, все ваши беглецы выбрали этот год, этот месяц и этот день?
– Почти все.
– Чистейшее безумие! К чему такая кучность? – горячо заговорил Венс. – Почему бы вам, выходя из реки времени, не рассеяться вдоль берега, вместо того чтобы собираться огромной толпой? Это было бы лучше…
– Так получилось… Было предсказано, что этот день должен стать счастливым для беглецов в будущее.
– Кто же это так ловко предсказал?
– Таково было тайное пророчество знаменитого астролога, который никогда не ошибался.
– И впрямь счастливое время, – заметил Венс. – И для вас, и для нас. Рабочие руки девать некуда. Цены скоро достигнут Луны…
– Даже воздуха не хватит на всех, – с горечью добавил Харви. – Мы изгнанники, не нужные никому на свете. Что ж, остается одно: бежать дальше.
– Нет, вы останетесь с нами, – горячо произнес Венс. – Я понял: у нас общая цель.
Харви непонимающими глазами посмотрел на молодого человека. Венс все больше ему нравился. Только к чему говорить бессмыслицу?
– Пришельцам места нет. Перенаселенность, – покачал головой Харви.
– Выдумка идиотов! – выкрикнул Венс. – О нет, не таких уж идиотов! Они превращают в звонкую монету наш пот и нашу кровь. Их сейфы бездонны. Им нужны руки, которые дешевле механизмов.
Венс встал и подошел к окну, отдернув штору. Розовое буйство ворвалось в комнату и затопило ее.
– Но мы не бессловесная скотина, – сказал глухо Венс.
Харви смотрел на него заблестевшими глазами. И он когда-то был таким же увлекающимся. Но жизнь сломила его. И тогда он малодушно бежал…
– Сколько еще неосвоенных пустынь и нераспаханных полей! – продолжал Венс. – Но им, – он сжал кулаки, – им невыгодно, чтобы тот, кто работает на монополии, чувствовал себя человеком. Ведь тогда он громко заявит о своих правах!
– Надо бежать… – прошептал Харви.
– Бегство – удел малодушных.
– Значит, смириться и терпеть?
– Нет, бороться.
При последнем слове Харви вздрогнул. Невольно оглянулся. Венс громко произнес слово, за которое когда-то полагалась казнь…
– Пришельцы забиты, – робко возразил Харви. – Каждый мечтает только о куске хлеба да о крыше от дождя. Пришельцу вовсе нет дела до того, что происходит рядом.
– Мы сплотим их! – твердо сказал Венс. – Не бежать мы должны, а здесь, сейчас, своими руками создавать будущее. В него не проникнешь с черного хода…
Победивший рассвет хозяйничал в комнате. Он дохнул на занавески, отчего они шевельнулись, словно живые, скользнул по двум стаканам с застывшим чаем и остановился перед стеллажами, набитыми книгами и блоками памяти, – и стальные стойки радостно засверкали.
– Венс, мой мальчик… – Голос Харви дрожал от волнения. – Ты прав. Вот тебе моя рука.
Харви крепко пожал ледяную ладонь.
– Не будем терять времени, – продолжал Харви. Он пригладил ладонью серебряную гриву.
– С чего начнем?
– Пойдем в город. Надо собрать людей.
– Мне поможет друг, он сможет предупредить рабочих «Уэстерна» по центральному видеозору.
– Ты лучше знаешь своих, – кивнул Харви. – А я постараюсь собрать пришельцев.
Несколько секунд они глядели друг на друга, словно собираясь с духом перед сложной и долгой борьбой.
– И еще я хотел сказать тебе, – медленно произнес Харви. – Можешь располагать моей жизнью.
До ворот, ведущих на территорию «Уэстерна», они добирались долго больше часа.
Все дороги, остановки и вагоны были забиты…
