Владимир Савченко - Эссе об отце и дяде
И если бы только в ней одной!..
И для нашей семьи, для меня мог получиться вариант почти как в "Пятом измерении", по реплике Алеши Самойленко:
"... Никогда я не видел отца... Командир разведроты Двадцать пятой Чапаевской дивизии Е.П.Самойленко погиб при обороне Севастополя в том самом 42-м году... Неизвестно даже, где похоронен, в какой братской могиле. Только и знаю его по фотографии..." (гл. III, "ВАРИАНТ С ТОЛСТОБРОВОМ")
Что мы знаем о жизни?..
Часть четвертая. "Девятнадцать лет спустя"
1.
Действие переносится в 1951 год, в Полтаву. Я как раз окончил школу, собираюсь ехать в Москву, поступать.
Отец уже не у дел, пенсионер-инвалид. Задумал писать книгу. У него такие порывы были и до войны, несколько тетрадок исписал; в эвакуации все пропало. Понятно о чем: о трех революциях, в коих участвовал, о гражданской войне, о том же Чапаеве. (До анекдотов о нем он не дожил.) Под такой замысел написал и в Романовку; прямо в сельсовет. Мол, так и так, если там есть кто нашей фамилии, сообщите; или пусть отзовутся.
И вот, это было в июле, в середине дня входит в квартиру пожилой худощавый человек некрупного сложения:
- Здравствуйте, дядя Ваня! Я племянник ваш Иван Григорьевич Савченко.
- А Гришка? - сразу спросил отец. - Гриша живой?
Иван Григорьич положил голову на стол и заплакал.
2.
Оказывается, в Романовке нашлись дальние родичи. С ними он был в переписке. Дали ему знать в Ленинград. Вот и приехал.
... Дальнейшая, после той встречи история их жизни была такова. Еще года три дядя Гриша был возчиком. Потом лошадь скончалась; у коней, особенно рабочих, век недолог. (Почему, кстати, принято о людях говорить "умер" и тп., а о животных, в том числе о лошадях, "издох", "издохла"? Все надо примерять к конкретному человеку, конкретной лошади, корове и так далее.)
Так что извоз на этом кончился. С помощью знакомых перебрался в Ленинград, где нашел единственную доступную малограмотному пожилому человеку работу - дворником. Эта должность была хороша и тем, что дали хоть какое-то жилье.
А там и война. Сына Ивана взяли в армию, отправили на тот же Лениградский фронт. Затем блокада, выморившая половину населения. Сын уцелел, потому что на фронте все-таки кормили. Отец - нет.
Когда после страшной первой зимы 1941/42 Иван Григорьич наведался домой, не у кого было даже спросить: где похоронили. Многоэтажный многоквартирный дом на Васильевском острове был пуст.
А "блокадных кладбищ" в Питере изрядно. Пискаревское с полумиллионом могил - только мемориал.
3.
Земной поклон вам, Григорий Феофанович, никогда не виденный мною дядя Гриша. Спасая тогда отца, вы спасли и меня.
Вот я смотрю на эту фотографию - и мне почему-то кажется, что из всех нас, из всей вереницы от того казака Саввы, вы наиболее значительный человек. Вспоминается высказывание Вивекананды:
"Наиболее значительные люди проходят молча. Будды и Христы, о которых мы знаем, малы пред теми, о которых мы не ведаем ничего... Такие люди знают, что если они войдут в пещеру и подумают три Истинных Мысли, эти мысли пройдут сквозь горы, перелетят моря и океаны, войдут в сердца людей. Будды, Христы, Магометы пойдут по странам и народам, проповедуя эти мысли.
Но наиболее значительные люди проходят молча. Они не делают шума, но растворяются в любви."
4.
И конечно же, я не упрекну своего отца ни в каких его делах и поступках. (Даже и в том, что он три раза - за всю жизнь - поколотил меня; разве лишь в смысле, что чаще следовало, было за что.) По очень простой причине: мы с ним подобны. Не похожи, а именно подобны: продолжение один другого по уму, характеру, взглядам. Настолько, что когда он умер, я долго чувствовал, будто умерла часть меня самого.
Соответственно, окажись я в его обстоятельствах и в его времени, то решал и поступал бы так же. Вплоть до того, что и кузину бы, наверно, шлепнул под горячую революционную руку. И в Компартию, тогдашнюю РКП(б) вероятно вступил бы.
А окажись он в моем времени и моих обстоятельствах, его жизнь была бы подобна моей. Вплоть до писательства, да! Потому что литературные способности мои точно от него. И он - с 4-классным образованием да школой "Выстрел" (но, очень начитанный, много повидавший и переживший человек, которому БЫЛО ЧТО СКАЗАТЬ) - все-таки написал и издал задуманную книгу. Ну, не без содействия одного киевского "письменныка" за половину гонорара; но тот, в основном, грамматические ошибки исправлял. И идеологию. (Киевские "письменныки" по этой части, образно говоря, здоровы жрать: все, кои сейчас ярко буржуазные националисты, тогда были с такими острыми советскими локтями, такие все за социализм, коммунизм и пролетарский интернационализм... никого вперед себя к кормушкам не пропустят.)
5.
Книга отца стоит на полке рядом с моими: Иван Савченко "Начало пути", Киев, "Радянський письменник", 1956. На русском языке. Тираж 45 тыс.экз.
... Даже в этом факте: что на русском и таким тиражом - есть что-то от его чапаевской закваски. Мои ТРИ первые книги в Киеве вышли в переводе на украинский (за мой счет, за 40% гонорара) - а первая на русском здесь только к 50-летию, к пожилым годам.
... Ведь чем наиболее интересна отшумевшая восемь десятилетий назад Гражданская война? Унтера (как Чапаев), от силы прапорщики, а то и просто солдаты или даже штатские люди во главе революционных полков, дивизий, армий - в пух и прах разнесли полковников и генералов. И генерального штаба, и не-генерального, пехотных и кавалерийских, сухопутных и морских. Да еще и помогавшую им заграницу: французов, румын, немцев, япошек, янки...
Правда, правота оказалась на их стороне. (Сейчас подобная ситуация, похоже, назревает в науке: понесут скоро "научных генералов".) Заряд Жизни у них был больше (отсюда их блеск глаз, и песни, и митинги, и нетерпимость) а Жизнь всегда права и поставит на своем.(*
Вот так и книгой своей батя на склоне дней утер нос заносчивому сынку, грамотею с высшим образованием.
А вы говорите.
======================
*) Не совсем по теме, но в сноске можно:
- Опасайтесь все-таки своего народа, ворюги жирномордые. Это тот самый народ, та самая кровь, та самая суть. Молчит, терпит, даже голосует "как надо"... а потом как начнет! И вы в кольцах с бриллиантами, в высоких генеральских фуражках, но без штанов - не будете знать, в какое окошко выскочить. Найдутся и Ленины, и Чапаевы; откуда и возьмутся.
Вас не уважают и ненавидят - что вам еще ждать? Финал будет тот же.
