Сергей Шведов - Война Войной, А Деткам -- Кашу
— Эфир пуст. Только шипит и щёлкает.
— А ты попереключай диапазоны. Погоняй по частотам от длинных до коротких волн.
— Не по-нашему говорят.
— Дай мне послушать, — сказал Павло. — У нас в Германке все по-английски шпрехают, скоро рОдный дойч забудут… Есть Австралия!.. Индонезия… Индия… Зимбабве, это Африка… Жив-здоров Китай. На русском языке транслируют "Алеет Восток". Нет Европы и Америки. Нет Москвы. Зато есть Аргентина. Футбол у них там комментируют.
— Значит, больше нет Америки, Европы и Москвы? — испуганно вытаращил глаза рыжий Артёмка.
— Ничего это не значит, — ответил генерал. — Возможно, цивилизованные страны отказались от эфирного вещания и перешли на новые виды связи.
— Какие?
— Я пять лет сидел под землёй. Откуда мне знать? У нас приёмник был покруче этого. И тоже только Индонезию с Малайзией ловил.
— И не знал, что сейчас зэков в подвалах держат. Оно и понятно — чтоб не сбежали при бомбёжке.
* * *Небо затянуло тучами. Ни луны, звёзд, но от воды шло еле различимое свечение.
— К дождю, — сказал Артёмка.
— К удаче. Сверху нас никто не засечёт, — сказал Пётр. — Дрон или спутник.
— Самолёты больше не летают, — ответил Павел. — Беспилотники тоже.
— Знаю. В радиусе пятисот километров в округе нет ни одной примитивной радиолокационной станции даже в аэропорту областного значения.
— Тебе это в тюрьме на политинформашке рассказали? Местной авиации может и не быть, а забугорные ракетоносцы летают только на высоте за десять тысяч метров. Знаю я этих натюг, сам оттудова. Они боятся на огонь зениток и ракет нарваться. Пуляют с безопасной высоты.
— Ты, дядь Паш, железнодорожник, машинист, — хмыкнул Артёмка. — Откуда ты знаешь?
— На войне поезда для самолёта как раз главная мишень. Но русские самолёты меня ни разу не атаковали. И вертолётов не видел. А кто ты по военно-учётной специальности, Петька?
— Будем считать, что ракетчик.
— Зенитчик?
— Постановщик ложных целей и специалист по перехвату телеметрии управляемых летательных аппаратов.
— Ты вообще тут откуда взялся, если без брехни? Вижу, что ты всё-таки не совсем зэк.
— Пока не вспомнил до конца, кто я. Тут как шарахнуло три дня назад, что у меня башку свихнуло, и ноги до сих пор немеют после контузии.
— Неделю назад, а не три дня. Я был километров за четыре до эпицентра взрыва, так мой плот волной так качнуло, что я в воду плюхнулся. Со слухом всё в порядке? А то бывает, барабанные перепонки рвёт.
— Со слухом-то всё в порядке, только вот с памятью… Детства не помню.
— Ну, имя же помнишь!
— Имя помню, фамилию помню.
— Как батьку звали?
Петька задумался.
— Пока не припомню.
— Документы при себе? Загляни в них.
Генерал Петька промолчал.
— Жена и дети есть?
— Холостых в попы не рукополагают, если ты не монах.
— Лет тридцать пять тебе, как и мне.
— Тридцать шесть. Жену не помню. Про детей не помню. И мать свою не помню.
— А что помнишь?
— Координаты этой местности помню. Примерно 52 градуса северной широты, 32 градуса восточной долготы. Мы на стыке бывших незалежных стран — Белоруссии, Украины и Росфедерации.
— Так ты шпион, раз координаты помнишь?
— Ракетчик я, уже говорил. Артиллеристы и ракетчики без указания координат не стреляют.
— Ладно. У нас хоть в широту хоть в долготу ни одной живой души не найдёшь.
* * *Плот вплыл в протоку, отделявшую остров от бесконечных зарослей тростника. Пётр с Павлом толкали его шестами. Артемка рулил правИлом на корме.
— Сколько лет идёт война, Павло?
— Началась, когда мне было пять. Значит, тридцать
— Когда тебя призвали на фронт?
— Железнодорожников не призывают, а переводят в распоряжение военного командования.
— Значит, оружие тебе выдали, если призвали.
— У машиниста вооруженная охрана, на кой мне оружие? А ты, поп, в армии солдат святой водой кропил перед атакой?
— Я не капеллан, не армейский священник. Любил астрономию и математику в семинарии. Меня призвали, бросили в учебку для зенитных расчётов, оттуда после учебных стрельб направили в военное училище, потом фронт, и снова учёба в военной академии.
— А я думал, там учат кадилом махать.
— Знаешь, в семинарии астрономию, математику и физику так преподают, что любая физико-математическая школа даже рядом с ней не стояла.
— А когда для тебя война закончилась?
— Ты же сам сказал, что неделю назад. Я-то себе думал, что всего три дня.
— А тот прапор из ваших?
— Прапор — бред. Простое наваждение. Галлюцинация. Забудь!
— Галлюники разве убивают?
— Ты про Ладомира?
— Ага.
— Ладьку я шлёпнул. Пока не спрашивай почему, ладно? Всё равно сразу не поймёшь.
— Хоть намекни втёмную.
— Понимаешь, Павло, собака, волк и шакал — всё одно собака для зоологов, canis по латыни. В Сибири охотники отлавливают слепых волчат, чтобы натаскать потом их для охоты. Волк лучше собаки идёт по следу копытной дичи. От него жди лишь одну пакость — порвёт подстреленную добычу, если вовремя не отнимешь. А ручной шакал может незаметно перегрызть глотку спящему хозяину. В слюне у него мощный анестетик, человек не чует боли, когда шакал обдирает шершавым языком кожу до мяса и слизывает кровь. А бандеровцы — всё те же шакалюги.
* * *После этого долго плыли молча, пока Павло не спросил:
— Почему не кончается война, хоть знаешь? Ты военный.
— Думаю, имеем дело с компьютерами. Только машина может так бездумно шлёпать снарядами в белый свет как в копеечку.
— А кто снаряжает ракеты для запуска?
— Ты видел роботы-манипуляторы? Главное, чтобы другие роботы обеспечивали бесперебойное энергообеспечение.
— А кто наводит?
— Спутники. Хорошо, что небо затянуло тучами.
— Откуда пуляют по нам, ракетчик?
— Дай припомнить последние данные, Павло… По нам лупят братья-славяне из Болгарии, Сербии, Польши и православные румыны. Ну, и венгры, что с родом с Поволжья. Да ещё и с Финляндии бьют по русскому Северу до Таймыра.
— Я не славянин, но Поволжье для меня родное. Моя мать родом из поволжских немцев. Поэтому я менонит, как и она.
— А батя?
— Братья, сёстры и батя — православные.
— Отец военный?
— Нет, школьный учитель русского языка.
* * *Плот бесшумно несло течением по протоке. Лишь изредка шестами отталкивали его подальше от берегов.
— Вот тут лучше всего пристать, — тихо сказал Артёмка. — Военные по ту сторону острова. Тут берег пологий и болотистый. Идти трудно, но безопасно.
![Юрий Долгушин - ГЧ [Генератор чудес]](/uploads/posts/books/64667/64667.jpg)
![Василий Головачев - Земля чудес [сборник]](/uploads/posts/books/110993/110993.jpg)
