Виктор Дан - Кольца Земли
Мальчишка от неожиданности вздрогнул.
– Не бойся меня!
Мальчик настороженно молчал, украдкой разглядывая Максима.
– Хочешь воды? – предложил Максим, – Не бойся, не обижу!
– Я не боюсь! Прошлый раз у меня забрали рыбу…
– Кто?
– Какой-то дядька.
– Убивать таких надо…
– Их много. Всех не убьешь…
– Да. Вывернула эта бомба души на изнанку, и оказалось, что черных и серых хоть отбавляй… Ты откуда?
– Из военного городка.
– Так это рядом. Мы оказывается соседи… Теперь пойдем вместе. Но сначала приготовим обед…
Мальчишке было на вид лет восемь. Светлые волосы отросли и слиплись. Серые глаза светились умом и тревогой. Руки он держал за спиной.
– Что у тебя там?
– Так, ничего, – мальчишка опять забеспокоился.
– Да не бойся! У меня полмешка рыбы. Я угощаю.
Мальчик показал полиэтиленовый кулек с мелкими рыбешками, может быть с кило.
– Разрешили прибрать лодку, – объяснил он.
– На такой жаре она испортится.
– Почистил кишки, вырезал жабры и подсолил.
– Молодец! Разбираешься, хоть еще малой.
– Отец брал на рыбалку.
– Меня зовут Максим Максимыч, а тебя?
– Антон Курбатов. Семь лет, в этом году пойду в школу. А вы не знаете, откроют школу?
– Нас всех, наверное, выселят. Там будет школа. Вот что, Антон, выпей воды и давай готовить обед. Нам еще долго путешествовать…
Максим сложил рыбу в котелок с герметичной крышкой и клапаном. Повесил над костром. Можно было продолжить знакомство.
– Где твои родители?
– Отец погиб, скорее всего… Мама болеет. Она сейчас дома. Лежит и не поднимается… Правда, дом сгорел.
– Что с ней?
– Говорит, душа умерла. А я думаю, нахваталась она радиации…
– Ты говоришь, как взрослый.
– Я уже два года читаю взрослые книги…
Когда рыба была готова, Максим разлил бульон пополам и положил на лист бумаги кусок для Антона.
– Жаль, нет хлеба! – посетовал Максим.
– Все равно вкусно!
Антон жадно съел половину, запивая отваром, и вдруг остановился.
– Что случилось? Живот заболел? – обеспокоено спросил Максим.
– Маме нужно оставить… Может, поест…
– Ешь! Для твоей мамы еще осталось в котелке…
Максим изменил маршрут, чтобы путь пролегал через военный городок. У панельного пятиэтажного дома, с пустыми глазницами окон и следами пожара, Антон остановился:
– Мне сюда!
– Завтра утром приду! Не ходи далеко…
Воспоминания Максима были прерваны шумной толпой. Они вошли в зал, громко разговаривая. Несколько важных пожилых и свита из молодежи. Один из важных, оглядел зал, увидел Максима и направился к нему.
– Вы отец Антона? – спросил он по-английски.
– Да. С кем имею…– начал Максим после включения синхронного переводчика на телескрине, хотя узнал начальника Антона.
– Роберт Рабкин, начальник Департамента Защиты Информации. Рад познакомиться, если бы не этот крайне огорчительный повод. Нелепая случайность! Редчайшее стечение обстоятельств, часть из которых нам еще предстоит выяснить. Вы увидите Антона, после того как мы с ним побеседуем… Но сначала операция… Знаем, где вы остановились, и сообщим…
– Мы хотим его увидеть сейчас!
– Ну конечно! Лифт прибывает через пять минут.
Пять минут тянулись, как час, наверное. Время остановилось. Каждая секунда вмещала столько событий, текущих через сознание Максима. Он поймал себя на том, что считает шаги проходящих мимо служащих космолифта, встречающих и будущих пассажиров.
Наконец, все устремились из зала ожидания на площадку лифта,и попали в загон, или балкон, отделенный от площадки невысоким барьером и возвышающийся над площадкой на метр или чуть больше.
Неожиданно дверь разъехалась в обе стороны. Люди в скафандрах выкатили сооружение, напоминающее саркофаг с прозрачной крышкой. Максим его уже видел на экране в репортажах. Фигура Антона едва просматривалась через крышку. Он был уже без скафандра, на лбу белела повязка.
Лидия была все время рядом. Она взяла Максима за рукав и без слов потащила за собой. Их молча пропустили к модулю. Они пошли за модулем. Никто их не задержал, даже тогда, когда модуль вкатили на платформу большого крытого электроавтомобиля. Водитель заботливо включил свет в грузовом салоне, а служащий показал откидные кресла…
Их остановили только перед дверью операционной. Темнокожая девушка в ослепительно-белом халате жестом пригласила следовать за ней. Они прошли длинным коридором, в конце которого оказались в комнате, где можно было ждать и наблюдать за ходом операции.
– Папа, ты не устал? Не хочешь поехать в гостиницу? То же самое мы увидим и там…
– Нет, нет – ответил Максим охрипшим от долгого молчания голосом, – Подождем здесь.
– Операция может длиться несколько часов.
– Потом решим… Если у тебя есть дело…
– Какие могут быть дела сейчас! Буду с тобой… Хочу быть с тобой.
Она взяла его под руку и придвинулась на диване ближе.
На экране было видно, как Антона извлекли из капсулы и стали готовить к операции. С него мгновенно срезали одежду, сняли повязку, обрили волосы на голове, чем-то обмыли, высушили под феном, инфракрасным и ультрафиолетовым облучателем.
На операционном столе с ним проделали какие-то манипуляции, и он вдруг поднял руки. Руки были тут же зафиксированы. Врач наклонился над ним. Комментатор пояснил: пострадавший Антон Бурма пришел в себя, врачи с ним беседуют для выяснения субъективных ощущений и обсуждения некоторых деталей будущей операции.
Максим и Лидия переглянулись. Их лица засветились радостью.
Глава 3
Антон открыл газа. Он увидел перед собой часть белоснежного потолка и яркую зелень за окном. Тишину небольшой палаты, скорее бокса, нарушали едва слышные шорохи индикаторов электронных приборов.
Он осознал, что находится в госпитале еще до пробуждения. Сознание на мгновения возвращалось к нему, но всякий раз при попытке открыть глаза он проваливался в темноту. Он вспомнил галерею, вспышку, операционную… Цепкие объятия темноты начинали его беспокоить, как однажды в детстве испугал сон во сне. Он просыпался, но оказывалось, что он все еще спит и видит другой сон. Так продолжалось несколько раз, пока его не объял ужас. Показалось, что он никогда не сможет проснуться… Он постарался успокоиться и вернуть сначала контроль над телом, не пытаясь открыть глаза.
Такая тактика принесла успех и на этот раз. И вот он видит необычайно яркий мир… Пусть всего-навсего маленький уголок мира. Его сердце заполнила радость, какую он давно не испытывал. Он жив, он может думать, он увидит Лидию, Максима…
