Евгений Лотош - Серый туман
Нет уж, детектив шпионский мы, пожалуй, отбросим, а возьмем в руки детектив политический. К примеру, о том, как Канцелярия Народного Председателя ищет себе осведомителей в разных ведомствах. В том числе в Комстрое. Чтобы не просочился кто через непредусмотренную проектом дырку в канализации в личный туалет министра. Интересно, чего этот хмырь на меня так смотрит?
Хмырь и в самом деле внимательно изучал подсвеченное лампой лицо Олега. Наконец он неопределенно крякнул.
— Итак, Олег Захарович, приступим к делу, — он протянул руку и выключил настольную лампу. Одновременно вспыхнул верхний свет. Оказалось, что у хмыря обрюзгшее лицо мужчины чуть за пятьдесят с отечными мешками под глазами и застывшей недовольной миной. — Мы все тут взрослые и, надеюсь, неглупые люди, — он опять хмыкнул, как бы усомнившись в своих словах. — Я думаю, мы не станем играть в дешевое кино и изображать из себя заговорщиков. Разумеется, вы уже поняли, что я…
— Из оперативного отдела Канцелярии, — перебил его несколько пришедший в себя Олег. К нему потихоньку возвращалась самоуверенность, так что он опять начинал входить в свое амплуа любителя ловить рыбку в мутной воде. — Конечно же, осознал. Другого понять не могу…
Олег сделал паузу, как бы переводя дыхание, давая собеседнику возможность вновь взять инициативу в свои руки. Собеседник, однако, раскрывать карты не торопился, так что Олегу пришлось продолжать:
— Чего вашей конторе от меня надо? Что вам, осведомителей у нас в шарашке мало? Сомневаюсь. Я хозяйственник, от политики держусь на расстоянии, в политическом сыске от меня толку никакого, а в прочих ваших материях – еще меньше.
— Ну что вы, Олег Захарович, — хмырь поморщился, словно шокированный чем-то неприличным, — зачем же вы так сразу об осведомителях? В КНП много департаментов помимо оперативного, аналитический, например. Или общей статистики. И потом, наша, как вы изящно выразились, контора, — он неодобрительно покачал головой, показывая, что ему не слишком нравится такая фамильярность по отношению к важному государственному органу, — не так уж глупа, как ее изображают в анекдотах. Нет, не так уж и глупа.
Он вздохнул, положил на стол руки и покрутил большими пальцами.
— Просто, сами понимаете, дел у нас много, а людей не хватает, вот мы и вынуждены порой использовать личностей, мягко говоря, случайных, — на его лице явственно отобразилась глубокая печаль. — Ну да вы сами понимаете, что такое нехватка квалифицированных работников.
Хмырь выжидательно посмотрел на Олега.
— Ну да, ну да, — промямлил тот в ответ, снова сбитый с толку. Интересно, чего кнопарь от него хочет? — Квалифицированные работники всегда на вес золота…
Пожалуй, он меня таки вербует. Ну, я попал! И отказаться не получится – зря я, что ли, столько времени карьеру делал? — и соглашаться противно. Интересно, Пашка тоже сексот? Ой, не верю…
— Именно на вес золота, — подхватил собеседник, — иногда даже на вес урана, он, говорят, еще тяжелей, — он энергично потряс в воздухе руками, показывая, насколько уран тяжелее золота. — Ну да мы все как-то не о том. У нас, в общем-то, к вам дело. Важное дело, — добавил он, как бы испугавшись, что собеседник не захочет обсуждать с ним мелочи.
Вот сволочь, обреченно подумал Олег, еще и издевается. Интересно, сколько мне платить станут? Или плата в таких делах не положена, считается, что ради отечества и задарма поработать не жалко?
— Видите ли, речь идет о деле государственной важности. Нам необходима ваша помощь. В наше трудное и, прямо скажем, неспокойное время среди молодежи не так уж и много умных, не говоря уж про талантливых, людей, на которых можно всецело положиться. Вот таких, как вы, — прибавил хмырь многозначительно.
— А меня вы к каким относите? — почти зло спросил Олег. Ситуация начинала ему надоедать, а двум смертям, как известно, не бывать. — Я имею в виду, по какой ставке платить намерены – по высшей, для талантливых, или той, что пониже, для просто умных?
Теперь уже настала очередь хмыря ошарашенно хлопать глазами. Кажется, в таком тоне с ним никогда – или, по крайней мере, давно – не разговаривали. С ходу отреагировать у него не получалось.
— Олежка, ты не понимаешь, — прорезался сзади Бегемот. — Тебя вовсе не в сексоты вербуют, а совсем другое предлагают! Ты послушай вначале…
— Да что мне тебя слушать? — огрызнулся Олег. — Раньше объяснять следовало. Привели меня, понимаешь, как щенка, с завязанными глазами, мозги пудрите. Нет, чтобы сразу сказать – народному государству требуются честные люди, готовые помочь. Я бы с радостью согласился, подписал бы что нужно, получил кликуху, дырку в стене для передачи донесений, и все остались бы довольны. А то устроили тут театр полутора актеров!.. Умная, талантливая молодежь, всецело положиться! На жену свою полагайтесь!
Если я неправильно его понял, если речь и в самом деле об элементарной вербовке, то мне крышка. Десять лет с ходу схлопочу, если верить антинародным анекдотам. Без права, так сказать, переписки. А если не верить, то с работы вылечу наверняка, и придется опять подыскивать теплое местечко экспедитора. Ну да не может меня так чутье подводить, для чего-то другого я нашему шпиону нужен. Ладно, главное – не переиграть…
— Не кипятитесь так, Олег Захарович, — от неожиданности Олег даже подпрыгнул. Новый голос принадлежал невысокому мужичку, одетому в такой же черный костюм, что и хмырь за столом, но без солнечных очков. Очевидно, он все время сидел в темном углу, изображая из себя человека-невидимку. Не станем, так сказать, играть в дешевое кино. Попробуем поиграть в малобюджетное. Психологи, мать вашу… — Не надо нервничать. Мы прекрасно понимаем ваше состояние.
Невысокий подошел поближе и доверительно наклонился к Олегу.
— Конечно, в наше время профессия, м-м-м… сотрудника некоторых отделов Канцелярии Народного Председателя, особенно оперативного, не пользуется популярностью. Но могу вас заверить – вам ничего такого и не предлагают. Скорее, наоборот – в наше время стране нужны люди, которые способны принимать решения, не оглядываясь ни на чью указку. И пусть наша ведомственная принадлежность вас не обманывает, — коротышка поднял указующий перст, на котором красовался перстень с искусственным рубином, — мы работаем с ними – но не на них!
В комнате воцарилась тишина. Слегка отупевший от такого финта ушами Олег переводил взгляд с одного собеседника на другого. Пашка вдруг подошел к окну и принялся что-то высматривать на улице, слегка отогнув штору. Ситуация стала просто невероятной. Если мне устроили провокацию, я должен реагировать соответствующим образом. Если они говорят правду, а я среагирую не в том ключе, меня отсюда выпустят, конечно. Но вот карьера накроется медным тазом: вряд ли мне простят отказ. Тридцать пять лет, жизнь светла и прекрасна – и до пенсии работать вахтером в школе? И то, вероятно, не возьмут.
