Лау Миллер - Талискер (Последний человек из клана - 1)
- Уже секреты? Ты только десять дней как вышел!
Они проговорили довольно долго, хотя он потом не мог вспомнить, о чем. Шула постепенно успокаивалась и вела себя все естественнее. Краткий, но прекрасный час они были той же беззаботной парочкой, влюбленной друг в друга пятнадцать лет назад. Соответственно, желая избегнуть тем гнева и скорби, они говорили о бывших одноклассниках.
- Помнишь Мандо?
- Да. Странный такой.
- Ага. Никогда не поймешь, что у него на уме. Кажется, он всегда балансировал на самой грани. И в любую секунду мог сорваться.
- Странно слышать это от тебя, Талискер. - Шула осознала, что говорит, и выражение ее лица резко изменилось. По слухам, Талискер убивал в безумии и расчленял свои жертвы. - Боже мой, я...
- Все в порядке.
Конечно же, все было вовсе не в порядке. Она ему не верила. Именно это она ясно дала понять последними словами. Шула считала его виновным. Как же она умудрилась смириться с этим и простить его? Талискер поспешно проглотил готовые вырваться слова: "Я невиновен!" Кому теперь до этого дело? Он снова чувствовал себя не в своей тарелке и, подняв взгляд на собеседницу, увидел, что она тоже принадлежит к другому миру, как и все остальное.
Повисла длинная, неловкая пауза.
- Талискер, я правда...
- Все в порядке, Шула. - Он не смог произнести это нормальным голосом. - Честно.
Она прикусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться, а потом тихонько сказала:
- Что будем делать, Дункан?
Он вздохнул, желая, чтобы цвета снова вернулись к ней, вдыхая аромат ее духов, пока и тот не исчез.
- Может, останемся друзьями, Шу?
Услышав свое старое прозвище, Шула рассмеялась и вновь взяла его за руку.
- Думаю, это отличная идея. - Голос все еще слегка дрожал. - Ты совсем забыл про секрет, а?
- Ах да. - Талискер сунул руку в карман, вынул изумруд и пошутил, вкладывая самоцвет ей в руку: - Он был дарован мне Королем всех зайцев.
Шула с восторгом и вниманием выслушала его странную историю, все вертя и вертя камень в руках и легонько хмурясь. Наконец, когда он закончил рассказ, просто спросила:
- Дункан, ты собираешься туда отправиться?
- Куда?
- В место, откуда родом эта вещь?
Выходя из галереи, он чувствовал себя несколько лучше. Шула предложила ему встретиться с ней и Эффи на Принсес-стрит и перекусить. Талискер слегка расстроился, что она не пригласила его домой, но понимал ее желание не торопиться. Даже к дружбе после стольких лет стоит подходить с осторожностью и приложить немало усилий. Шула рассказала ему о центре для "бывших зэков" - последнее слово она выговорила нерешительно, опасаясь его реакции, - куда иногда приходит помогать. Талискер не был уверен, что ему нужно именно это, но обещал зайти.
По пути к станции Уэйверли он приобрел в киоске небольшой букет. Глядя на красно-желтые соцветия в своих руках, он не мог понять, зачем вообще купил их. Раньше ему никогда не случалось покупать цветы.
- Цвет, - пробормотал он. - Настоящий цвет.
Талискер припомнил темные приглушенные тона крохотной квартиры и мрачно улыбнулся.
Сперва его настиг запах. Талискеру не приходилось сталкиваться с такой сильной вонью разложения прежде, но перепутать было невозможно. Запах рванулся на лестничную клетку, стоило ему открыть дверь. Обернув лицо шарфом, Талискер вошел и окинул комнату взглядом, чувствуя подступающий страх. Неужели они все же узнали, что его выпустили из тюрьмы? Освобождение предполагаемого маньяка-убийцы хранили в тайне, старались скрыть от прессы. Люди ненавидели его, и он боялся их ненависти.
Увидев источник вони, Талискер на долю секунды почувствовал облегчение, затем придушенно вскрикнул и закашлялся. Закрыв за собой дверь, он прислонился к ней и изумленно смотрел прямо перед собой.
Привидение. Или призрак. Бывший воин, берсерк. В воздухе висело эхо далеких криков "Маклеоды, ко мне! Ко мне!" - но победоносные сражения давно остались позади. На бледной коже лица проступили трупные пятна - Талискеру припомнилось гнилое яблоко. Черты было трудно различить из-за распухшей плоти и свалявшихся рыжих волос, блеск черных глаз только угадывался. На правом боку расплылось огромное желтое пятно от подмышки до талии, рубаха приклеилась к телу. На груди виднелись кровавые пятна от колотых ран.
На призраке был настоящий шотландский килт, совсем не похожий на юбочки, которые раскупают туристы, куда больше напоминавший обернутое вокруг бедер одеяло, поддерживаемое поясом. На плече изношенный плащ крепился к домотканой рубахе оловянной брошью. В левой руке воин держал короткий меч, сжимая его белыми распухшими пальцами, похожими на корни; Талискер отстраненно подумал, что никогда больше не будет есть пастернак.
Они смотрели друг на друга из разных углов комнаты. Посередине желтело пятно солнечного света, и бывшему заключенному показалось, что если он пройдет через него, то станет таким же бесплотным, как призрак по ту сторону комнаты. Чувство отвращения исчезло, уступив место жалости и раздражению.
- Значит, это от тебя так воняет? - проворчал Талискер.
- Я не виноват. Посмотрим, как будешь благоухать ты через пару сотен лет. - Голос горца оказался на удивление высоким и пронзительным. Во сне он звучал по-другому, хоть и с таким же сильным шотландским акцентом.
Талискер удивлялся собственному спокойствию. Помолчав, он задал следующий вопрос:
- Ты пришел поговорить со мной?
Горец кивнул, и Талискера чуть не стошнило при мысли о том, что голова призрака может отвалиться и упасть на пол с отвратительным стуком.
- Я... я не в состоянии говорить с тобой так. Ты не можешь что-нибудь с собой сделать?
Призрак задумался.
- Не исключено... Только никуда не уходи, хорошо?
Талискер снова обернул лицо шарфом. Он не мог больше переносить вонь.
- Я здесь живу. Куда мне деваться?
На улыбку горца оказалось довольно страшно смотреть. Может, при жизни он тоже не отличался обаянием, однако черные десны и сгнившие зубы неприятно напоминали о том, что этот человек давно умер.
- Да. Правда. Но я все равно бы тебя нашел. - С этим призрак исчез.
Талискер уронил цветы, которые все еще держал в руках, и они рассыпались по грязному бежевому ковру живой радугой. Он бросился к окну и попытался его распахнуть... Оно оказалось замазано краской и не открывалось.
- Дерьмо собачье, - выругался Талискер, схватил немытый нож и безуспешно попытался отодрать краску. В этот самый момент запах исчез.
Через полчаса он сидел за столом со стаканом и наполовину пустой бутылкой в руке. Ему не случалось пить в этой квартире, но сейчас Талискер допивал третий стакан, вцепившись в бутылку, как в спасательный круг. На стекле виднелись следы грязных пальцев. Он еще не понял, как относится к посещению привидения, потому что не привык копаться в себе. Похоже на безумие... что это может быть еще? Талискер всегда считал себя прагматиком, благодаря этому смог выжить в тюрьме. Тогда почему, почему он не сомневается, что здесь, в комнате, появлялось призрачное полуразложившееся тело? Ему никак не удавалось напиться.
