Мария Романовская - Обузданные тучи
Он немного помолчал и с гордостью добавил:
— Движение, электричество и химия — все, что нужно для дождя, есть на этом корабле.
Внезапный мягкий толчок заставил Галинку опереться о стену.
— Вот мы и на земле, — сказал Мак.
Черная и белая
Станция дождя приземлилась одновременно с прибытием Ролинский.
Он вышел из кабинки ракетоплана, ступил на чистый песок круглого аэродрома и удивленно поглядел на своеобразную станцию-дирижабль. Вид у профессора был торжественный, черный сюртук облегал сутулую фигуру, а под небритым подбородком торчал синий галстук, на котором что-то ярко блестело. В руках он держал небольшую закрытую корзинку.
— Добрый день, Николай Иванович! — весело крикнул ему Горный, выходя из Раей из дверей станции. В его голосе звучало удовлетворение: ведь вся фигура Ролинского выражала какую-то растерянность при виде величественной машины — «Победителя».
В голубой большой кабине автоматически открылись все окна и блеснули на солнце рядом стеклянных глаз. Лучи упали на изгибы стекол и влились во все уголки комнат.
Мак и Галинка тоже выбежали на воздух. Муха довольно фыркнула и, выскользнув из рук Мака, начала обнюхивать землю. Ее хвостик закрутился, как пропеллер, и вдруг замер. Муха подозрительно вдохнула носиком воздух и остановилась: ей не понравился чужак, разговаривавший с начальником.
По правде сказать, дело было не в самом чужаке. Среди знакомых запахов Мухе очень не понравился один — ярко враждебный ее собачьему характеру.
— Я привез кое-что… из своей лаборатории, — поспешно заговорил профессор, пытаясь скрыть волнение, — нужно переносить осторожно!
— Будьте спокойны! — улыбнулся Горный.
Рая, сияя улыбкой, пошла к самолету, где рабочий аэродрома уже выгружал вещи профессора.
Мак с интересом рассматривал гостя, и Галинка тоже высунула любопытный носик из-за его спины. Но в ту же минуту она с гримасой отшатнулась назад.
— Ты чего?.. — спросил Мак.
— Знаешь, у него на воротнике паук! — с ужасом прошептала Галинка.
— Что?.. — Удивился Мак.
Но, подойдя к профессору поближе, он все понял. На галстуке Ролинского блистала искусной работы булавка в виде злосчастного существа, которое решительно не переносила Галинка. Это был художественно выточенный из ракушки блестящий паук. Только внимательно присмотревшись, можно было убедиться, что он неживой. Булавка была прощальным подарком профессору от его старого сторожа Мустафы, который на досуге изготавливал такие украшения.
— Булавка! — зашептал Галинке Мак и, чуть не столкнувшись с профессором, поспешил поздороваться.
— Здравствуйте, профессор! Я — Мак Горный.
Профессор рассеянно посмотрел на Мака, как смотрят на придорожный куст. Все внимание Мака в это время привлекла корзинка в руках профессора. Маку показалось, что в окошках-дырочках этой корзинки что-то мелькнуло. «Что это?..» — подумал он. Муха зарычала и бросилась на Ролинского. Она поняла, что вражеский запах шел из корзины чужого.
— Муха! — прикрикнул на нее Мак.
Но тут произошло нечто невероятное. Корзина в руках Ролинского неожиданно открылась, и оттуда выпрыгнула на землю белая муфта. На эту подвижную муфту опрометью бросилась Муха и сцепилась с ней в поединке.
— Марго! Моя Марго! — в отчаянии закричал профессор. — Спасите ее!
Только тогда все увидели, что это была не муфта, а прекрасная ангорская кошка.
Мак сразу бросился разнимать черно-белый клубок. И сколько он не кричал на Муху, та не оставляла поля боя.
— Мак!.. Мак!.. Ты водой!.. — додумалась Галинка.
Мак молниеносно помчался в комнату, и вскоре поток воды из кувшина окатил чемпионов. Они отскочили друг от друга, и Ролинский успел подхватить на руки свою Марго, хотя и поплатился за это: Муха укусила его за руку.
На руке профессора проступила кровь, но Ролинский не замечал: он гладил свою любимицу.
— Ах, какая красивая кошка! — вдруг искренне сказала Галинка.
Ее слова звучали бальзамом для взволнованного старика. Он милостиво посмотрел на девочку поверх очков и подтвердил:
— О, это необычная кошка!
Горный, извинившись за невежливость Мухи, поскорее пригласил профессора в корабль. Ему было очень неловко. Рая принялась мазать йодом раненый профессорский палец.
— Злодейка!.. Злюка! Скандалистка! — отчитывал Мак Муху.
Галинка снова засуетилась, собираясь домой, — об этом ей напомнил грохот грузового вертолетного поезда, снижавшегося над аэродромом. Воздушный поезд прибывал ровно в три часа дня.
Сверху раздался короткий сигнал, и грузовые вертолеты, как настороженные птицы, на мгновение замерли в воздухе. Затем с одного из них на площадку аэродрома полетел большой тюк, совсем низко над землей раскрылся парашют, и тюк плавно опустился на землю. Сбросив груз, поезд полетел дальше.
Вдали на дороге взвилась пыль. За грузом неслась автомашина. Галинка приложила ко лбу руку щитком, пристально вглядываясь, и вдруг радостно запрыгала:
— Это наши с «Юга»!.. Я знаю — им прислали запасные детали для машин. Вот я с нашими и поеду.
Колхозники на автомашине увидели дирижабль, и в воздухе раздались веселые приветственные крики:
— Дож-де-вой стан-ции при-ве-е-т!..
Из окошка высунулась седая голова Горного; улыбаясь, ученый поздоровался с колхозниками.
Галинка и Мак побежали к авто. Пока колхозники грузили тюк, девочка удобно устроилась в кабине рядом с шофером.
— Где ты была?.. — удивился водитель.
— На небе, — гордо ответила Галинка. — Гуляла по дождевой станции.
Заявление произвело большой эффект.
Между тем Мак, что-то вспомнив, быстро побежал к станции и через минуту вернулся, бережно неся в сачке галинкину черепаху.
Но Галинке захотелось чем-то отблагодарить мальчика.
— Знаешь, — сказала она, — он очень удобный, этот сачок, и им можно ловить интересных насекомых… А Дженни очень нравится твоему папе. Пусть уж она тоже остается у тебя… на память обо мне!
Авто тронулось, и Мак остался один.
— При-хо-ди ко мне в го-о-сти! — кричала Галинка. — Я тебе расскажу, как ее кор-мить.
Разведя руками, Мак бережно понес Дженни назад.
У Галинки
Солнце стояло уже высоко, а Галинка все еще не просыпалась. Удивительные сны бродили в ее маленькой головке. Галинке снились дождевые капли, о которых недавно так сложно объяснял ей Мак.
Капли лениво передвигались по небесным тропкам на маленьких тоненьких ножках, неся свои округлые брюшки. Все они были в воздушных пушистых шубках и прятали ручки в карманах. Капли шли, гордо задрав носы, не глядя друг на друга. Сталкиваясь между собой, они, как ошпаренные, разбегались в разные стороны.
