Антон Ловканов - Пришелец
- Нет, - скованно ответила та (её голос всегда был скованным и неуверенным в себе, даже с родителями). - Не надо.
- Почему же не надо?
- Не нравится мне этот новичок, - ответила она как через нехочу. Наверное, не вернётся Жанна оттуда. Надо про неё забыть, и самим не выходить из палаты.
Инна бросила карты и поднялась с кровати.
- Ты куда? - спросила её Инга.
- Да надоела мне уже сегодня эта дура, - кивнула она на Нашину, пойду за Жанкой, чтоб это лялякало заткнулось.
Говорила она тихо, чтоб Наша Маша ничего не слышала, и не могла знать, куда собралась идти эта девушка. Но Маше слышать совсем ничего и не надо было; она хоть и выглядела закомплексованной неудачницей, но под "маской" имела совершенно иной облик, и вместо того, чтоб прислушиваться к тому, о чём шепчутся за её спиной девчонки, она могла обыкновенно обо всём догадаться хотя бы по внешним признакам, необязательно при помощи интуиции. Просто эта патологическая закомплексованность помещала её в своеобразную невидимую оболочку, сквозь которую человека видно, но не слышно (не слышно, например, о чём думает его душа); эта оболочка всю Машину жизнь приковала к несвоей тарелке. Но Маша не завидовала раскованным людям, которые побороли неуверенность в себе, взобрались на высокую трибуну и высказали всё наболевшее (пока они высказывались, большая и высокая трибуна заслоняла им глаза, так что откуда эти потерявшие застенчивость люди могли знать, что их глас вопиющего в пустыне со стороны выглядит как трепотня со стенкой, ведь громкий раскатистый голос этих людей заглушает собой царящую вокруг тишину); она понимала, что такое кривой гвоздь, и что иногда его лучше ещё больше искривить.
Инна вышла за дверь и... вся палата моментально погрузилась в чарующую тишину...
...Продолжалось это не долго, пока за дверью не послышались восторженные возгласы Инны, "О! КЛАСС!!! ЗДОРОВО КАК... КЛЁВООО!!".
Инга тут же подскочила к двери, дёрнула за ручку, но дверь не открывалась...
- Ингочка, потерпи пока, - донеслось из-за двери, - не выходи из палаты... а не то ты... ОООО!!! ...охереешь... ...Тут такое!...
Инга стояла перед дверью так, словно умела смотреть сквозь неё; как баран перед новыми воротами.
Но вот дверь открылась и в палату вошла совершенно голая Инна. На теле её повреждений никаких не было видно. Она вошла и вид её был такой, словно ей что-то необходимо было захватить с собой.
- Инка, ты чё? - уставились все на неё, кроме, разумеется, Нашиной.
- Девчонки, у вас бритвочка есть? - спросила она суетливым голосом.
- Да что такое? - не понимали те, - объясни ты толком.
Инга в это время, как марионетка, полезла в тумбочку, распаковала "Gillette" и несла подруге, пока та бормотала что-то вроде, "прекрасно, но очень тяжело со всех сторон: давит - невозможно вытерпливать".
- Молодец, Ингочка, - взяла та у неё распакованную бритву и... с каким-то облегчением полоснула себе по венам...
- Ты чё, сдурела!!! - завопила Инга сквозь взвизг всей палаты. Одна только Маша не визжала.
Инга схватила двумя руками подругу за запястье, поливающее тёмно-красной жидкостью обнажённое тело Инны. Но та вырвалась из её рук, у неё ещё хватало сил, - шепча, "не мешай мне, я улетаю в рай".
- Это наверняка Говлинович, - пыталась объяснить всем Наша Маша, игнорирующая свой робкий, противный (ей самой было противнее всего мира) голос, - он без кишков. Мне этой ночью страшный сон про него приснился, но я не стала его рассказывать - думала не сбудется. А он - наоборот - сбылся. - Говорила она не слышащим её девчонкам с перекошенными от ужаса лицами. И он за всеми нами пришёл, этот Говнович. Не надо было вчера с него трусы снимать!
Часть вторая
18
- Не, ну ты ж знаешь весь лес! Что ты мне говорил! А теперь я не то что опоздала на Санту-Барбару; вообще заблудились! - пилила сестра брата. Объехали бы на трёх автобусах, как всегда...
- Я ведь не миллиардер, - попытался тот вставить хоть словечко, - на автобусников работать! Кормить их, дармоедов!
- Жадность фраера сгубила! - затыкала она ему рот. - Никогда больше с тобой никуда не пойду! Надо же, пошла с неудачником. Заблудились в результате в трёх соснах!!!
- Я не неудачник.
- А кто же ты! - насмехалась она над ним. - Двадцать два года, а он всё ещё живёт с мамой - с папой!
- Но ты-то тоже с мамой - с папой живёшь, - отпарировал он.
- А мне ещё девятнадцать, я ещё молодая. А тебе давно уже пора. Работаешь всё на своём заводе, как придурок, и у мамы клянчишь деньги...
- Я писатель, - повторял он ей каждый раз, как она начинала его на подобные темы доставать, - и на заводе мне удобнее работать, там часто нечего делать и много свободного времени. А если я женюсь, то и завод придётся сменить на какую-нибудь утомительную херню, и писать некогда будет.
- Тоже мне, писака! - усмехалась она в ответ всякий раз. - Ты хоть бы людей не смешил! Кто будет читать твои враки!?
- Это не враки, - продолжал он повторять одно и то же, - а фантастика!
- Да хоть сказки, - отвечала она ему то же что и раньше, почти слово в слово, - хоть фэнтези, но во всём должен присутствовать здравый смысл. А у тебя сплошное враньё и никому ненужная, безынтересная галиматья. Эти твои тщедушные рассказики даже в гроб с тобой не положат; тьфу-тьфу-тьфу, конечно, но чего не бывает; только одно место ими вытерут...
- Смотри-ка! - перебил он её. - Больница! - Сквозь деревья проглядывалось старое знакомое девятиэтажное здание. В детстве он раза четыре там лежал.
Сестра тоже узнала это небезызвестное во всём городе здание.
- Куда ты меня завёл, идиот?! Как мы теперь домой попадём?! - Она помнила, что от больницы до ближайшей автобусной остановки дальше чем до луны пешком; от ближайшей автобусной остановки до их дома - дальше чем пешком до солнца.
- Ты смотри! - не обращал он внимание на "идиота", хотя в другой ситуации обязательно сделал бы своей сестрёнке словесное замечание, больница-то изменилась! Корпус её смотри что напоминает...
- Чего? - посмотрела она на него как на инопланетянина, - чё ты городишь, идиот?
- Ты посмотри на больницу! - пытался он привлечь её внимание. Так его взбудоражил этот неожиданный вид больницы. - Все окна зашторены чёрными шторами! Что там у них происходит!?
- БОЛЬНИЦА!!! - неожиданно дошло до сестры; она словно вместо больницы смерч увидела. - Удираем отсюда!!!
- Что с тобой? - спрашивал тот её на бегу, спеша за ней следом, словно был марионеткой. - Что тебя так напугало?
- Оттуда мертвецов каждый день вывозят! - отвечала она ему сквозь частое глубокое дыхание. - Людей ловят в городе и... - споткнулась она и подвернула ногу.
- Да враньё это всё! - остановился он, даже и не догадываясь, что сестра его сильно вывихнула ногу, - что ж ты дурочка у меня такая - веришь всем этим городским байкам и россказням? Ну нашли возле больницы человеческие внутренности, вот все и начали трепаться... Э!, что у тебя с ногой?... Подвернула?
