Сакс Ромер - Золотой скорпион
— Я не слишком рано вернулся, мадемуазель Дориан? — сказал он с горечью.
— О! — прошептала она и отодвинулась от него, когда он подошел ближе.
— Теперь, к моему огорчению, становится понятно, почему в качестве лечащего врача вы выбрали такого не пользующегося популярностью доктора, каким я являюсь. Мне легче было бы поставить диагноз, если бы я связал симптомы вашей болезни с содержимым моего стола или с тем, что вы оттуда взяли, — сказал он задумчиво. — Дайте мне все, что вы украли, и спокойно ждите прибытия полиции.
В своем разочаровании Стюарт был жесток. Это объяснялось тем, что он был романтик; переодетая принцесса оказалась обыкновенной воровкой.
— Я ничего не взяла! — крикнула она. — О, отпустите меня. Пожалуйста, пожалуйста, отпустите меня!
— Умолять бесполезно. Что вы украли?
— Ничего, посмотрите! — Она бросила небольшое золотое украшение на стол. — Я взглянула на него, но не собиралась его красть.
Она подняла на него свои прекрасные глаза, и он почувствовал, что колеблется. Невозможно было предположить, что она познакомилась с ним для того, чтобы украсть этот фрагмент золотого скорпиона, когда она пришла к нему впервые, его еще здесь не было. Он безнадежно запутался и почувствовал себя очень несчастным.
— Как вы открыли ящик? — спросил он сурово.
Она взяла связку ключей, лежавших на столе, и откровенно показала ему тот ключ, который подходил к замку. Ее руки тряслись.
— Откуда у вас этот ключ и почему?
Она внимательно на него посмотрела, ее губы дрожали, а глаза были полны слез. Он не мог оставаться к этому равнодушным.
— Если я скажу вам правду, вы меня отпустите?
— Я ничего не обещаю, я не могу верить ничему из того, что вы мне скажете. Ложью вы вкрались в мое доверие, а теперь посредством другой лжи вы, кажется, намерены заставить меня простить вашу попытку преднамеренной кражи. — Он сжал кулаки. — Господи! Теперь я никогда не смогу вам верить!
Она вздрогнула, как от удара, и жалобно на него посмотрела. Он отвел взгляд.
— Пожалуйста, выслушайте меня, — прошептала она. — Сначала я солгала вам, это верно.
— А теперь?
— Теперь я скажу вам правду.
— Вы — мелкая воровка?
— Ах, вы так жестоки, у вас совсем нет жалости! Вы судите обо мне так, словно я — англичанка. Возможно, что я не могла поступить иначе. На Востоке женщина — рабыня и не имеет собственной воли.
— Рабыня, — воскликнул Стюарт насмешливо. — Вы совсем не похожи на восточных рабынь. Несомненно, в ваших жилах течет восточная кровь, но вы получили образование, вы знаете иностранные языки, вы видели мир. Что хорошо, а что плохо, знает самый последний дикарь.
— А что, если он знает, но не в его власти поступить иначе?!
— Вы просто пытаетесь склонить меня на свою сторону, — сказал он с горечью. — Но вы не сказали ничего, что бы заставило меня слушать вас дальше. Кроме того, я до сих пор потрясен, обнаружив, кто вы есть на самом деле, причем мне совершенно непонятно, что вы хотели украсть. Я — небогатый человек. Все имущество, которое находится в моем доме, если его продать, стоит не больше нескольких сотен фунтов И в то же время вы рискуете своей свободой, обыскивая мое бюро. В последний раз спрашиваю, что вы взяли из этого ящика?
Она стояла, опершись о стол, и вертела в руках фрагмент золотого скорпиона, не спуская с него глаз. Ее длинные ресницы отбрасывали тени на щеки, которые снова слегка порозовели. Стюарт внимательно ее рассматривал, в его глазах читалось восхищение, он был готов забыть все ее недостатки и в глубине сердца не сомневался в том, что он никогда не сможет сдать ее в руки полиции. Все больше и больше в нем росло удивление от того, что он чувствовал сейчас, и неожиданно он поймал себя на мысли, что думает о необъяснимом происшествии, случившемся этой ночью.
— Вы не ответили, — сказал он. — Я задам вам еще один вопрос: пытались ли вы открыть этот ящик когда-либо раньше?
Мадемуазель Дориан быстро подняла на него глаза, и ее щеки покрылись румянцем.
— Я уже дважды пыталась, — призналась она, — но неудачно.
— А кто еще пытался это сделать?
Она мгновенно побледнела и пристально посмотрела на Стюарта расширившимися, испуганными глазами.
— Кто еще? — прошептала она.
— Да, кто еще? Мужчина… на котором было надето что-то вроде рясы…
— О! — воскликнула она, выбрасывая в мольбе руки. — Не спрашивайте меня о нем! Я не смею ответить, я не смею ответить!
— Вы уже ответили, — сказал Стюарт с такой интонацией, что сам остался ею недоволен, так как в ней явственно слышались удивление и страх. Они незаметно сменили высокомерный гнев, испытанный им, когда он обнаружил эту красавицу роющейся в его вещах.
Тайна ее поступков тонула в еще более глубокой и страшной тайне. Ужас, испытанный Стюартом этой ночью, был не сном, а удивительной реальностью. Теперь перед ним был агент человека в рясе, он понял, что каким-то образом оказался замешанным в это дело, гораздо более сложное и серьезное, чем мелкое воровство.
— Золотой скорпион как-то связан с этим делом? — спросил он резко.
В глазах очаровательной женщины он прочел ответ. Она опять вздрогнула, как и тогда, когда Стюарт обличал ее как воровку, но он безжалостно воспользовался своим преимуществом.
— Таким образом, вы замешаны в дело сэра Фрэнка Нэркумба! — сказал он.
— Нет! — крикнула она с неистовством; при этом ее широко открытые глаза были восхитительны. — Сэр Фрэнк Нэркумб…
Она запнулась и замолчала, ее губы снова начали дрожать.
— Сэр Фрэнк Нэркумб… — подсказал Стюарт, чувствуя, что находится на пороге открытия.
— Я ничего не знаю о сэре Фрэнке Нэркумбе.
Стюарт невесело рассмеялся.
— И не разделю ли я каким-нибудь образом судьбу этого известного хирурга? — спросил он.
Его вопрос вызвал неожиданный эффект. Мадемуазель Дориан внезапно положила свои украшенные драгоценностями руки ему на плечи, и он почувствовал, что жадно смотрит в ее прекрасные восточные глаза.
— Если я поклянусь, что говорю правду, вы мне поверите? — прошептала она, и ее пальцы конвульсивно сжали его плечи.
Он был потрясен. Ее близкое присутствие действовало на него опьяняюще.
— Возможно, — сказал он неуверенно.
— Послушайте. Сейчас вы в опасности. Но прежде вам ничего не угрожало; теперь же вы должны быть очень осторожны. Именно так, именно так, я говорю вам правду! Я говорю это ради вашего спасения. Я не должна была это делать. Вы спрашиваете, зачем я пришла сюда. Я скажу вам и это. Теперь я могу не скрывать; я пришла за большим конвертом, взгляните. Он в огне!
Стюарт повернулся и бросил взгляд в сторону камина. Тонкая струйка коричневого дыма поднималась над конвертом. Пламя, которое прежде только тлело, начало разгораться. Чрезвычайно озадаченный значением, придаваемым конверту, которое было для него непонятно, он подбежал к камину и выхватил из пламени дымившийся конверт.
