Грег Иган - Демон подземелья
Я огорчен, что снова вспылил и использую аргументы сомнительного свойства. Такой увечный вид живых существ, как вы, имеет право на свои мифы, какими бы они не казались огромными или незначительными, когда истина столь болезненна, печальна и жестока.
О, голубые, зеленые, белые и коричневые цвета,
Столь приятные для взгляда
Под чарующим светом, падающим с небес.
Ни один солдат в мире не осмелился бы пролить кровь,
Если бы он видел Землю такой, какой ее вижу я.
Я говорил вам о своей матери. Я родился во мраке, слепой и невинный. Что я мог тогда? Я никогда не ощущал тепло ее языка на моей шерстке (хотя и частенько наблюдал за ней через посредство счастливых душ моих юных собратьев). Я даже никогда не чувствовал тепло ее крови, струящейся через меня. И все же я любил, любил ее. И я убил ее, гнусные вы создания! Она сказала тогда, что ей чудятся голоса, и ее родственники заявили, что она должно быть одержима демоном. Но она тайно отвечала мне; она была добра со мной и она научила меня всему, что знала сама, подобно тому, как мать обучает и воспитывает настоящего ребенка. Я не знал — да и как бы я мог знать? — что я убивал ее каждый день по мере того, как рос и учился. Когда она умерла, мне показалось, что я тоже умираю, и мы успокаивали друг друга, пока она постепенно слабела и я готовился последовать за ней в серое ничто.
Но они отделили меня от матери несколькими движениями скальпеля и выбросили ее (ее!) на помойку. И эти люди, ласки рук которых я никогда не ощущал, внезапно стали понятны мне, потому что я смог читать в их сердцах.
И вот тогда я понял, что воплощаю абсолютное зло.
Чтобы вам не пришла в голову мысль, что я умоляю о смерти из чувства глупой сентиментальности к моей матери, уже давно умершей, я добавлю (надеюсь, это успокоит вас), что я — законченный эгоист.
Мне тяжело, так как я вынужден убивать, чтобы жить. Несмотря на всю любовь, которую я питаю к моим хозяевам, несмотря на боль, которую я испытываю после их смерти, несмотря на эстетическое отвращение к убийству, несмотря на мою интеллектуальную и моральную убежденность, что все мое существование является целиком и полностью злом. Я ощущаю, как будто в моей душе погибло какое-то слепое и жалкое насекомое. Как вы думаете, что я чувствую, когда становлюсь одним целым с сознанием существ, из которых вынужден высасывать жизнь? Вы можете представить подобное мучение? Я — нет, но все равно я боюсь этого.
Я боюсь этого!
Ученые знают, что мои нейроны активны, но для них речь может идти лишь о внешних проявлениях активности. Я больше по размеру, чем их мозг, но они уверены, что я глупее, чем мои хозяева-кролики, потому что у меня нет носа, которым можно так забавно шевелить. Сможете ли вы доверять этим придуркам настолько, чтобы выйти из своих мусорных баков? Доверите ли вы им будущее своей расы? Подчинитесь ли вы им, чтобы испытать все несчастья, которые они могут сотворить в своем неведении?
Вы полагаете, что я рассержен? Вы улавливаете горечь в моих словах? Вы находите мои телепатические способности настолько пугающими? (Ну, признайте же это!)
Теперь закройте глаза и попытайтесь представить, что вы — первая опухоль разумного человеческого мозга.
Кто знает, может быть, вам и повезет. Она может не делать ничего иного, как только молить вас о смерти, подобно тому, как это делаю я.
Что ж, теперь вы узнали достаточно. Разумеется, вас не интересует болтовня; по своей сущности вы являетесь людьми действия. Я знаю все ваши штучки, у вас не получится притворяться со мной. Итак, кто доберется до меня первым? Поторопитесь! На данный момент в пути находятся только трое — и это из тех нескольких миллиардов, что населяет Землю! Печально... Ну, же, перестаньте лгать самим себе! Вы убьете меня в экстазе, вы пожрете меня, чтобы завладеть моей силой, и вы долго будете потом распевать на улицах в свете костров, хвастаясь своим великим мужеством, проявленным в схватке с самим Демоном.
Поторопитесь, говорю я вам поторопитесь!
