Олег Синицын - Батилиман
Чтобы выбраться с базы, нужно подняться по петляющей узкой горной дороге до шоссе, а затем, обогнув Кушкайя, выехать на Севастопольскую трассу. Там по трассе до города останется где-то полчаса быстрой езды.
"Газик" осторожно поднимался по петляющей дороге. Милиционер за рулем, очевидно, ехал здесь впервые. Я ездил на автобусах, водители которых гнали гораздо шустрее на поворотах.
За окном периодически появлялись и исчезали, сменяя друг друга, то хвойные деревья, нависшие над бетонным бортиком вдоль дороги, то море, сверкающее в лучах вечернего солнца. Все три милиционера, как будто сговорившись, молчали. Я мог лишь наблюдать, как море удаляется от меня все дальше и дальше.
— Филя, вам зарплату не прибавили? — нарушил молчание сержант.
— Сколько было, столько и осталось, — с грустью ответил Филипп.
— А нам прибавили! — Они снова замолчали. Приближался очередной поворот, и водитель, очевидно, привыкнув к ним, не стал снижать скорость.
И тут сверху, из-за поворота, выскочил «жигуленок». Он выскочил так неожиданно, что напугал не только сидящих вокруг стражей закона, но и меня, которому вроде нечего было уже пугаться. Водитель «жигуленка» тоже гнал на повороте, и когда он заметил нас, надавил на тормоз. Завизжали тормоза и у «газика». Водитель «жигуленка» стал вертеть руль влево, и его развернуло к нам боком. Милиционер тоже выкрутил руль, но уже не успел объехать тольяттинского выходца и врезался ему в заднее крыло. «Жигуленок» от приданной инерции начал крутиться в обратном направлении и врезался носом в бок «Газика». Автомобиль тряхнуло. Я понял, что этот момент ниспослан для меня.
Двумя руками я двинул ошалевшего Филиппа в челюсть. Его голова откинулась и ударилась о стекло. Фуражка смягчила удар, иначе он разбил бы его. На обратном развороте я ударил локтем в висок сержанта, который смотрел в окно на останавливающийся разбитый «жигуленок». Еще один удар я нанес ему ребрами обеих рук в горло. Он откинул голову назад, издавая хрипящие звуки. Правую руку пронзила острая боль. Именно её я вышиб вчера ночью.
Я быстро вытащил из кобуры пистолет Анатолия и вытолкнув ногами из машины неподвижное тело Филиппа, стукнул рукояткой по затылку не успевшего опомниться водителя. В тот момент, когда его голова упала на руль, «Газик» полностью остановился. Я выполз наружу.
И тут же провалился вниз. Машина затормозила над склоном. Я проскользнул мимо Филиппа, тело которого свисало с сиденья, пытаясь уцепиться хоть за ткань на сидении, но она порвалась, и я, выронив пистолет, полетел в обрыв.
Меня несло то на заднице, то переворачивало на бок. Я чувствовал, как острые камни сдирают кожу с голых ног и торса. Мне повезло, и внизу я упал в кипарисовый кустарник, оказавшийся не очень жестким и колючим. Я перевел дух. Наконец-то свобода! Не нужно терять время, его и так мало. Сразу к Леонидычу. Только бы он был дома.
Цепь на наручниках развалилась, сбитая камнем. Снять их я, конечно, не мог. Наткнувшись на небольшой родничок, я умылся, насколько это было возможно. Из носа все ещё потихоньку шла кровь. Я плотнее заткнул ноздри ватой.
Люди гуляли по территории санатория как ни в чем небывало. Это меня взбесило. Я стащил из летнего домика куртку с длинными рукавами, и теперь никто не видел браслетов на моих руках и длинные кровавые полосы на спине.
Первое, что я спросил у людей, это время. Мне ответили, что время около шести. Я ужаснулся, и ноги сами перешли на бег, неся к домику Леонидыча.
Стараясь держаться не узнанным, я потихоньку прокрался к дому. Я постучал. Ничего не произошло, было по-прежнему тихо. Я постучал ещё и еще.
— Да чего ты барабанишь? — раздался сзади меня старушечий голос. Я вздрогнул и осторожно повернулся. Это была уборщица. Я её раньше не видел, а значит она меня, может быть, тоже.
— Мне срочно нужен Леонидыч!
— Да ты чего, парень, с луны свалился? Умер Леонидыч-то.
— Как умер! Когда?
— Да сегодня утром, когда милиция рыскала по горам — искала эту бедную женщину, которую муж застрелил — …
(Кажется это про меня, подумалось мне.)
— … так и нашли Леонидыча-то. Ночью в горы пошел и в темноте-то с камней свалился, да шею сломал. Так-то.
Я лихорадочно соображал. "Что-же делать! Леонидыч мертв! Как я смогу открыть вход в грот без его помощи?!"
— А где его нашли?
— Да вон там, чуть повыше водокачки. — Она вздохнула. — Хороший человек был. Отзывчивый. А тебе чего нужно-то было?
— Спасибо.
Я повернулся и пошел в направлении, куда указала уборщица. Что-то должно быть на скале, которую мне показывал ночью Леонидыч. Что-то, что мне поможет.
Я нашел это место только потому, что мне его указала уборщица. С прошлой ночи не осталось никаких ориентиров, ничего. Я ни в жизнь не нашел бы это место один.
На скале мелом был вычерчен контур тела Леонидыча. Я поднял голову вверх. Надо мной нависал тот самый расписанный странным текстом камень. Леонидыч упал именно с него. Мне не хотелось думать о том, чем была вызвана его смерть, возможно из-за чувства некоторой вины перед ним. Скорее всего, это был глупый несчастный случай.
Я взобрался на камень. При свете дня надписи на нем были незаметны. Вообще даже было удивительно — как их смог обнаружить Леонидыч. Даже наклонившись над камнем, я с трудом различал мелкий аккуратный текст.
Ближе к обрыву я обнаружил место, где был отколот кусок валуна. Очевидно, кусок был не больше ладони, но, так или иначе, его не существовало.
Леонидыч что-то говорил о сопровождающей надписи на скале рядом. Рядом я не обнаружил ничего. Только тщательно обследовав длинный плоский валун, утопающий в земле, я нашел предмет моих поисков. Там был непонятный для меня текст, но ещё там были рисунки. Они располагались в длинный ряд, и больше походили на комикс — один продолжал другой. Рисунки были примитивными, но их содержание поразило меня.
На первом изображалась лодка, в которой находились человечки насколько я помнил рассказ Леонидыча — скифы. На следующем — лодки не было, а человечки располагались по всей плоскости рисунка. Сначала я не мог понять, но чуть позже до меня дошло, что они плавают в море. Об этом свидетельствовали расположенные на рисунке две-три рыбешки. Значит, они плыли, лодка перевернулась, и скифы оказались в море. Так, а на следующем… да, то что должно было быть. Одного из человечков, задравшего ручонки-палки вверх, держало за ногу непонятное существо с волосатой головой и ногами-ластами. Непонятным оно могло являться для кого угодно, но только не для меня. Я его видел.
Следующая картинка была наполовину стерта, но на ней можно было различить, что существо, обхватив человечка за пояс, несет его куда-то. На следующем оно нависло с раскрытой…
