Харлан Эллисон - Парень с собакой
Я почувствовал, что с ним что-то неладно. Он явно невзлюбил Куиллу Джун.
Я отвинтил заглушку люка. Неоткрывается. Тогда я лег на спину и уперся в него обеими ногами. То, что навалилось сверху, вначале не поддавалось, потом люк сдвинулся с места и наконец с треском распахнулся.
Я выглянул наружу. Верхние этажи рухнули на подвал, все превратилось в золу и пепел. Отовсюду валил дым, сквозь который едва сочился дневной свет.
Я вылез наружу, обжегшись о край котла. Блад выпрыгнул следом и начал искать проход в развалинах. Котел был почти полностью завален. Это хорошо, скорее всего роверы наспех осмотрели подвал и решили, что мы сгорели. Но я хотел, чтобы Блад выяснил все наверняка. Он уже побежал прочь, когда я его окликнул. Он нехотя вернулся.
- Что еще?
Я окинул псину взглядом.
- Ты паскудно себя ведешь.
-Подавай в суд.
- Черт бы побрал твою собачью душу, что за вожжа тебе под хвост попала?
- Не вожжа. Телка твоя.
- Что тут такого? У меня и раньше были бабы.
- Да, только никто так на тебе не вис. Помяни мое слово, Альберт, с ней будут проблемы.
- Не валяй дурака!
Он не ответил. Посмотрел на меня с негодованием и порыл осматривать окрестности. Я влез обратно и закрутил люк.
Она потребовала еще. Я сказал, что не хочу. Блад испортил мне настроение. Я был порядком на взводе. И не знал, на кого из них злиться.
Но Бог ты мой, до чего она была хороша!
Куилла вроде как надулась и села, обхватив ноги руками.
- Расскажи мне еще о поднизе, - сказал я.
Вначале она ломалась, говорила неохотно, но потом увлеклась и журчала как ручеек. Я многое узнал. Может, когда-никогда сумею это использовать.
Всего в бывших Соединенных Штатах и Канаде в поднизе осталось около двух сотен тысяч человек.
В свое время они ушли жить в шахты, колодцы и глубокие туннели; на западе люди селились в естественных пещерах. Со временем они перебрались на глубину от двух до пяти миль. И были это в основном тупоголовые в худшем виде: южные баптисты, фувдаменталисты, законопослушные лохи, настоящие дубины среднего класса, потерявшие вкус к дикой жизни. Они заставили последних ученых хорошенько поработать, придумать им разные штуки, а потом выперли бедолаг наверх - не хотели никакого прогресса. Но не хотели и упадка, они вообще не хотели никаких волнений. Лучше всего жилось на свете до Первой войны, и они смекнули, что, если удастся это время воссоздать и сохранить, они будут жить спокойно и долго. Дерьмо! Я бы в их подземелье в первый день спятил.
Куилла Джун улыбнулась и снова принялась ко мне приставать. На этот раз я ее не оттолкнул. Она стала меня трогать, внизу и повсюду, а потом сказала:
-Вик?
- Угу.
- А ты любил когда-нибудь?
-Что?
- Ты когда-нибудь любил девушку?
- Черт подери, думаю, нет!
- А ты знаешь, что такое любовь?
- Конечно, знаю.
- Но если ты никогда не любил...
- Не строй из себя дуру. Я вот никогда не получал пулю в голову, но прекрасно знаю, что мне это не понравится.
- А я готова поспорить; ты не знаешь, что такое любовь.
- Ну. если это означает жить в поднизе, то я и знать не хочу.
На этом разговор закончился. Она повалила меня на пол, и мы проделали это еще разок. Когда все закончилось, я услышал, что в люк котла скребется Блад.
- Все чисто, - сказал он, когда я выглянул.
- Ты уверен?
- Сто процентов. Можешь надеть штаны, - произнес он язвительно. - И вылезай, надо кое о чем поговорить.
Я посмотрел на него и увидел, что он не шутит. Натянув джинсы и кроссовки, я вылез из люка.
Пес мой затрусил прочь, перемахнул через обгоревшие балки и выбрался на воздух. Снаружи рухнувшее здание напоминало сгнивший осколок зуба.
- Выкладывай, что тебя тревожит, - сказал я.
Он взобрался на бетонную плиту, и мы стали нос к носу.
- Не делай из меня дурака, Вик.
Я понял, что он говорит серьезно. Не приду ривается с Альбертом, называет меня Вик.
- Поясни.
-Прошлой ночью, парень. Мы ведь могли ее оставить им и смыться. Это было бы умно.
- Я хотел ее.
- Да, знаю. Об этом я и говорю. Но уже наступило сегодня, та ночь прошла. Ты поимел ее полсотни раз. Чего мы еще тянем?
- Я хочу еще.
Теперь он завелся.
- Да? Ну так послушай меня, дружище. Я тоже кое-чего хочу. Я хочу жрать, хочу избавиться от боли в боку, и я хочу выбраться из этого дерьма! Не исключено, что они еще не угомонились.
- Успокойся. Мы сумеем все уладить. Не значит же это, что она не могет с нами идти.
- Не может, - машинально поправил меня Блад. - А это, кажется, что-то новенькое!.. Мы теперь путешествуем втроем, если я правильно понял?
Теперь взбеленился я:
- Ты что-то затявкал как пудель!
-- А ты запел как гомик?
Я размахнулся, чтобы отвесить ему затрещину.
Пес не пошевелился. Я опустил руку. Я никогда не бил Блада. И не хотел начинать сейчас.
- Извини, - тихо произнес он.
- Все в порядке.
Но друг на друга мы не смотрели.
- Вик, дружище, ты за меня отвечаешь, не забывай.
- Тебе нет необходимости мне это говорить.
- А по-моему, есть. Позволь кое о чем напомнить. Например, как тебя схватил на улице сожженный.
Меня передернуло. Сволочь был весь зеленый, как мшистый камень, и светился, как грибок. У меня тогда все опустилось.
- А я на него набросился, так?
Я кивнул. Так, шелудивый, так.
- А ведь я мог запросто сгореть и погибнуть, мне пришел бы конец, прав я или не прав?
Я снова кивнул. Теперь я злился по-настоящему. Не люблю, когда меня заставляют чувствовать вину.
У нас с Бладом все было поровну. И он это знал.
- А ведь я это сделал, так?
Помню, как заорал этот выродок. Боже, он был похож на слизь с ресницами!
- Так, так, не разглаголь как проповедник.
- Ты хотел сказать "не разглагольствуй".
- Как угодно! - заорал я. - Завязывай эту тему, иначе мы можем пересмотреть наши условия!
- По-моему, самое время, невежа, люмпен!
- Что еще за "люмпен", недоумок? Впрочем, ладно, не объясняй, наверняка гадость. Фильтруй базар, ты, сучонок, не то я тебе задам!
Мы отвернулись в разные стороны и минут пятнадцать молчали. Никто не знал, что делать дальше.
Под конец я взял себя в руки. Я говорил тихо и медленно. Мол, несмотря ни на что, я собираюсь и дальше ходить с ним, а он проворчал, что это в моих интересах, в городе найдется немало крутых одиночек, которые за счастье посчитают иметь рядом такого сенсора. На это я ответил, что не люблю, когда мне угрожают, и что пусть прополощет себе пасть, а то из нее ненароком помойку сделают. Он взвился и потрусил прочь. Я еще разок послал его вдогонку и зашагал к котлу, срывать злость на этой Куилле Джун.
Но когда я сунул голову в котел, оказалось, что она меня ждет. С пистолетом убитого ровера. И так гвозданула меня рукояткой по лбу, что я потерял сознание и перевалился через люк.
