Дмитрий Федотов - Найти родник
«Санитарам» наша «музыка» пришлась явно не по вкусу, и неожиданно наступила развязка. Из окна конторы вылетел длинный дымный язык и лизнул цоколь особняка «мирян», раздался адский грохот, а из окон полуподвала врассыпную бросились желтые фигурки боевиков.
Стрельба сразу прекратилась, потом взвыла турбина, и из-за конторы к подъезду выдвинулась грязно-зеленая «черепаха» — БТР! «Санитары» быстро, но без спешки, погрузились в машину, не обращая внимания на нашу группу. Последним исчез в люке высокий чернявый парень с «трайссоном». Броневик рявкнул турбиной и за несколько секунд скрылся из виду.
И только тут до меня дошло, что же было не так во всей этой кутерьме: в нашу сторону не было сделано ни одного выстрела, если не считать первой очереди из «трайссона»! Да и то она явно имела целью лишь остановить джип. Ситуация показалась мне от этого еще более нелепой и подозрительной. А когда в подъезде соседнего с особняком дома мы обнаружили двух чудом уцелевших «мирян» в полуобморочном состоянии, заявивших, что «санитарами» командовал некто Стойкий, ощущение близкой и невнятной тревоги прочно вошло в мозг, не давая покоя…
Сидя перед телевизором и потягивая баночное пиво под резиновую болтовню политического обозревателя, я попытался проанализировать дневной инцидент.
«Почему именно «миряне»?.. «Санитары» и «миряне»?.. «Мир», «Равенство», «Братство», «Народная воля» — официальная лояльная оппозиция Правительству и Первому Другу: интернационализм, демократия, права человека и тому подобное. «Возрождение», «Память», «санитары», ФНСовцы — опять-таки по официальной версии — воинствующие националы, экстремисты: каждому народу — свою историю, культуру, традиции и так далее…» — я, как ни старался, не мог припомнить более конкретно те скудные сведения из «Краткого курса современной политологии» об отличительных признаках этих общественных течений, которые нам преподносили в Школе Героев Будущего. «Ладно, все равно точек противостояния у тех и у других предостаточно. Но ведь до террактов у них никогда до сих пор не доходило?! Все больше глотки на митингах драли…»
Пиво в банке кончилось, и для продолжения размышлений пришлось отправиться на кухню за другой.
«…И все-таки, почему «санитары» не стреляли в нас? Наверняка же мы у них кого-нибудь да срезали, врагов их защищали, а они — ноль внимания! Нелогично?.. Хотя нет, это можно было бы объяснить, как демонстрацию лояльности по отношению к власти. А может наоборот — пренебрежения?.. Да еще Стойкий этот…»
Я снова почувствовал некое тревожное напряжение при упоминании этого имени, да нет — клички?!..
В дверь тихо и настойчиво постучали. Не позвонили, а именно постучали. Отставив пиво и проверив на всякий случай пистолет, я включил «щуп» и подошел к двери. Инфраглаз оставался темным, а это означало только одно: стоявший за дверью одет в теплоизолирующий комбинезон!
«Черт! Еще сюрприз?!.. Кто же, кроме «спецназа», может носить такую одежонку?..»
Я отключил замок и шагнул в сторону. Человек вошел, откинул капюшон матово-черного комби и сказал:
— Здравствуйте, я — Стойкий.
Почесывая дулом пистолета переносицу, я разглядывал гостя и, честно говоря, не знал, что предпринять: вторично здесь меня застали врасплох! Стойкий тоже молчал. Его умные черные глаза излучали спокойствие и уверенность.
Спокойствие совести и уверенность мыслей.
— Проходи, — произнес я единственное, что пришло наконец на ум, и засунул пистолет в ящик под телефоном.
Я указал Стойкому на кресло, на которое был нацелен «щуп».
— Пиво пьешь?
— Пью.
Когда я вернулся из кухни, Стойкий с интересом вертел в руках «щуп», а тот весело подмигивал ему изумрудным глазом индикатора.
«Здорово!.. А может он сам — Колдун?!..»
Увидев меня, гость положил прибор на место и взял банку с пивом. Я отхлебнул из своей и выжидающе посмотрел на Стойкого. Он тоже отпил глоток, помолчал и вдруг заявил:
— Вы ищете Колдуна!
«Ого!.. Снова проверка? Наведенный энерфан?.. Не может быть, я же адаптирован!.. Уж не телепат ли?..»
— Допустим, — я постарался ответить как можно равнодушнее.
— Я знаю его.
«Внешне расслаблен — возможно, от усталости, — пьет пиво, осматривает комнату и, не напрягаясь — готов поклясться! — читает корешки книг на стеллаже у противоположной стены… Нет, тут что-то другое, но что?..»
— Кто же он?..
— Колдун, в хорошем смысле.
— И ты можешь мне помочь найти его? — я в упор посмотрел на парня.
— Нельзя найти то, чего не существует.
— Не понял?!..
— Это неважно, — он отпил еще глоток.
— Почему?!..
Я разозлился: «Что это, показное пренебрежение?.. Издевательство?.. Явился сюда среди ночи, пиво пьет, загадки загадывает… Зачем?!.. Он явно не тот человек, который способен на такие дешевые трюки. За кого же он меня принимает?..»
— Это не имеет отношения к сегодняшнему инциденту.
— Допустим, — я был несколько сбит с толку столь резкой сменой темы: чего же он добивается?
— Это было не нападение, — Стойкий произнес фразу спокойно, глядя куда-то поверх моей головы.
— А что же?!
— Защита.
От неожиданности я основательно приложился к банке: «Теперь уже ничего не понимаю!.. Дурака валяет или серьезно?..»
— «Санитары» не нападают, они защищают, — ответил он на мой вопросительный взгляд. — Волки — санитары леса, мы — санитары Будущего.
Я скептически хмыкнул: «Слишком прямолинейно, на «ваньку» рассчитано. Э-э, брат, а ты ведь не каяться пришел! Неужели агитировать? Инспектора Порядка?!..»
— Послушай, — сказал я, вспомнив кое-что из «Методических приемов в социальной психологии» за третий курс Школы (помнится: сдал зачет на «отлично»), — наше общество — самое демократичное, какое только можно себе представить. Уйма всяческих гражданских свобод: говори, что хочешь, делай, что вздумается, но не наноси вреда обществу, его благополучию — это же прописные истины, знакомые с детства. Все, что делается нами, должно приближать нас к Будущему. А твои «санитары» почему-то, как ястребы, накидываются на наиболее прогрессивные и демократичные организации и общественные — то есть, народные — движения: «Мир», «Равенство», «Братство»… О каком же Будущем заботитесь вы?
Я был уверен, что припер его к стенке, и снисходительно посмотрел на гостя. Но Стойкий как будто и не слышал моей тирады! Молча допил пиво, закурил и лишь тогда заговорил низким, хриплым голосом, с трудом, с каким-то внутренним напряжением произнося слова:
— «Мир», «Братство», другие — проказа! Она ползет по странам и народам вот уже три тысячи лет, она принимает любые обличья, потому что сама не имеет лица! Ради своих целей она использует любые средства: от убийства и предательства до религии и революций! Но везде и во все времена она защищала только себя и себе подобных, и всегда — за счет остальных. И вы, Стражи, нужны ей только для охраны ее Будущего, у прочих же Будущего быть не должно!..
