Артур Кларк - Солнечная буря
Однако обо всем этом следовало забыть. Ради чего бы Юджин ни явился на базу «Шеклтон», но только не ради Михаила.
«Конец света», — заявил этот мальчик.
Хмурясь, Михаил вышел из-под душа и вытерся полотенцем.
5
Кризисное управление
Шиобэн проводили в комнату для переговоров на первом этаже здания Королевского общества. В центре комнаты стоял большой овальный стол, за который могли сесть человек двадцать, но сейчас здесь не было никого, кроме Шиобэн и Тоби Питта. Она неуверенно села на стул, стоящий во главе стола. На стене висел немного сюрреалистичный зулусский гобелен, символически изображавший прогресс науки, а над ним — портреты выдающихся ученых. Большей частью это были ныне покойные белые мужчины, но более поздние видеопортреты демонстрировали большее расовое разнообразие.
Тоби побарабанил пальцами по полированной крышке стола. Она тут же стала прозрачной, в ней обнаружилась пара десятков встроенных софт-скринов. Экраны вспыхнули, и на них стали видны сцены различных катастроф — автомобильные и железнодорожные аварии, выброс канализационных вод на пляж, нечто, пугающе похожее на обломки самолета на посадочной полосе аэропорта Хитроу, озабоченные лица людей с наушниками на голове, на фоне больших софт-скринов.
Одна женщина с серьезным выражением лица, судя по всему, вышла на связь из помещения полицейского управления. Встретившись взглядом с Шиобэн, она кивнула.
— Вы — астроном.
— Королевский астроном, верно.
— Профессор Макгоррэн, меня зовут Филиппа Дюфло. — Ей было едва за тридцать, ее выговор отличался пугающе идеальной дикцией, а вот деловой костюм выглядел небезупречно. — Я — сотрудница аппарата мэра, одна из заместителей по связям с общественностью.
— Вы имеете в виду мэра…
— Мэра Лондона. Она попросила меня разыскать вас.
— Почему?
— Потому что налицо чрезвычайное положение, естественно.
Филиппа Дюфло явно была раздражена, но столь же явно старалась держать себя в руках. На взгляд Шиобэн, учитывая выпавшие на долю этой женщины нагрузки, держалась она просто потрясающе.
— Простите, — сказала Филиппа. — Все это случилось так неожиданно, буквально за последние пару часов, а то и меньше. Мы постоянно готовимся к серьезным катастрофам, но сегодня справляемся с трудом. Такого не ожидал никто. Мы пытаемся встать на ноги.
— Объясните, чем я могу помочь.
Формально Филиппа звонила от имени лондонского Совета по чрезвычайным ситуациям. Эта межведомственная организация была создана в ответ на вспышку терроризма в самом начале двадцать первого века. Руководство советом осуществлял аппарат мэра города, в него входили представители городских служб экстренной помощи, транспорта, коммунального хозяйства, здравоохранения и местных властей. Существовала еще отдельная комиссия, осуществлявшая планирование мероприятий в условиях чрезвычайного положения. Эта комиссия была также подотчетна мэру. Над подобными городскими организациями стояли национальные агентства управления в чрезвычайных ситуациях, они были подотчетны кабинету министров.
Шиобэн давно знала о том, что большинство агентств такого сорта — сборище «говорящих голов». Истинная ответственность за реагирование на чрезвычайные ситуации лежала на полиции, а в данное время ключевой фигурой, державшей связь с мэром, был главный констебль.
«Так это делается в Британии, — размышляла Шиобэн. — Централизованное управление отсутствует, но система управления на местах отличается гибкостью и ответственностью и, как правило, срабатывает должным образом».
Но теперь, когда Британия была полностью интегрирована в Евразийский союз, существовало еще и Всесоюзное агентство кризисного управления, созданное по образу и подобию Федерального агентства США по кризисному управлению. Несколько лет назад именно оно направило лондонских пожарных на работы по ликвидации пожара на химическом заводе в Москве.
И вот сегодня всю сеть агентств, занимавшихся чрезвычайными ситуациями, лихорадило от плохих новостей. На Лондон обрушилось огромное количество связанных между собой проблем, о причине которых Шиобэн сначала не могла догадаться. Неожиданно все сразу начало разваливаться на части.
Самой насущной стала проблема отказа системы энергоснабжения. Филиппа буквально засыпала Шиобэн данными о том, в каких районах электричество отключилось совсем, а в каких — сильно упало напряжение тока, и сопровождала свой рассказ кадрами с мест событий. Подземный торговый центр на Брент-кросс. Освещение погасло, лифты и эскалаторы остановились, тысячи людей оказались, как в ловушке, в темноте, лишь кое-где нарушаемой красноватыми огоньками аварийного освещения.
Филиппа с искренним состраданием продолжала:
— Самый первый звонок мы сегодня получили от мужчины, который оказался запертым в своем гостиничном номере, когда закрылся электронный замок. Потом подобные звонки обрушились шквалом. Все транспортные системы отключились. Люди сидят в самолетах, остановившихся на середине взлетных полос. Другие томятся в самолетах, которые не могут совершить посадку. У нас пока нет статистики. Даже страшно подумать о том, сколько человек заперты в кабинах лифтов!
Причиной всему был сбой в работе энергоснабжения. Электроэнергия вырабатывалась на электростанциях, которые теперь были чаще всего атомными, ветряными, приливными. Сохранилось небольшое число тепловых электростанций, где сжигали уголь. Генераторы посылали реки электрического тока по проводящим кабелям с высоким напряжением — более ста тысяч вольт. Ток такого напряжения поступал на местные подстанции и трансформаторы, отсюда он передавался по другим линиям электропередач и, в конце концов, добирался до потребителей: в дома, офисы и на предприятия, имея напряжение всего в несколько сотен вольт.
— И теперь все это рушится, — поторопила Филиппу Шиобэн.
— Теперь все это рушится, — подтвердила та.
Филиппа показала Шиобэн снимок трансформатора — конструкции величиной с жилой дом. Трансформатор жутко сотрясался, стальные пластины в его сердцевине дребезжали и дрожали, а снаружи от него отваливались куски изоляции. Затем последовали кадры, на которых было видно, как линии электропередач провисают, дымятся. В тех местах, где провода прикасались к деревьям или еще к чему-то, вспыхивали искры, возникали дуги голубоватого пламени.
Филиппа сообщила, что это называется магнитострикцией.
— Инженеры понимают, что происходит. Но ГИТ сегодня намного выше тех показателей, которые они когда-либо видели.
