Джон Пристли - Время и семья Конвей
Кей (с благодарностью). Это чудно, Робин. Чудно, чудно!
Робин. Ну и замечательно! А я — все! Готово! Наконец демобилизован!
Хейзел. О-о, вот здорово! Ты маму уже видел?
Робин. Ну конечно, глупышка! Ты посмотрела бы на ее лицо, когда я сказал ей, что снова штатский. Ну и повеселимся же мы теперь!
Кей. Вовсю, вовсю!
Кэрол. А Алана ты видел?
Робин. Только мельком. Как он, все такая же важная старая сова?
Кэрол (очень юная и торжественная). По-моему, Алан — чудеснейший человек.
Робин. Знаю, знаю, ты всегда так считала. Про себя этого не скажу, но и я очень уважаю эту старую гусеницу. А как твое писание, Кей?
Кей. Я продолжаю свои попытки… и учусь.
Робин. Вот это самое главное. Мы им покажем, на что способны Конвеи. Сколько молодых людей, Хейзел?
Хейзел (спокойно). Никого, о ком бы стоило говорить.
Кэрол. Она привыкла завоевывать полковников. Верно, Хейзел?
Кей (игриво). А так как они теперь стали штатскими, ей приходится менять тактику. И она пока чувствует себя не совсем уверенно.
Робин. Это они все из зависти. Правда, Хейзел?
Показывается миссис Конвей с подносом в руках, нагруженным сандвичами, пирогом, пивом и т. п.
Робин. О, вот это кстати! (Бросается ей навстречу и берет поднос.)
Миссис Конвей (очень счастлива; расплываясь в улыбке). Ну, разве это не мило? Теперь мы все вместе. Я чувствовала, что ты едешь, Робин, хотя ты ничего и не сообщил нам, скверный мальчишка.
Робин. Честное слово, мама, никак не мог. Распутался только в самую последнюю минуту.
Миссис Конвей (Кей). Кончай свою шараду, дорогая!
Робин. Шараду? А мне нельзя сыграть? Я когда-то был героем по этой части.
Миссис Конвей. Нет, милый, они как раз кончают. Теперь ты дома и мы сможем устраивать шарады, как только пожелаем. Поешь немножко и побудь со мной, пока они разыгрывают последнюю сцену.
Кей (Хейзел и Кэрол). Идите, вы обе! Мэдж мы заберем там. Помните, это американский вечер, и у нас нет ничего выпить, а потом, затеяв скандал, вы спрашиваете: «Разве мы не у маркиза Карабаса?» — и я тогда скажу: «Да, но он переехал в Америку, а кот в сапогах остался дома». (Произнося эти слова, уходит.)
Остальные идут за ней следом. Миссис Конвей поспешно складывает несколько костюмов, пока Робин устраивается с подносом. Миссис Конвей подходит и с материнской радостью наблюдает, как он ест и пьет. Оба они счастливы и чувствуют себя друг с другом прекрасно.
Миссис Конвей. Все ли тут есть, чего бы тебе хотелось, Робин?
Робин (с полным ртом). Да, мама, спасибо! Фу, ты не знаешь, что это значит — наконец вырваться!
Миссис Конвей. Конечно, знаю, глупенький мальчик. А что же еще я должна чувствовать, когда ты наконец вернулся ко мне… навсегда?
Робин. Мне надо будет одеться.
Миссис Конвей. Да, тебе нужно несколько действительно хороших костюмов. Хотя, право, жаль, что ты не можешь продолжать носить эту форму. У тебя в ней такой бравый вид! Бедный Алан, — ты знаешь, он был только капралом или что-то в этом роде и носил отвратительную форму, все было ему не к лицу Алан всегда казался не на своем месте в армии.
Робин. Я слышал, он получил какое-то дрянное место в городской управе?
Миссис Конвей. Да. Хотя ему, кажется, нравится. Может быть, со временем он найдет что-нибудь получше.
Робин (с жаром). Ты знаешь, мама, у меня куча всяких планов. Мы там, на фронте, толковали обо всех этих вещах. Один из наших ребят знаком с Джимми Уайтом… ты знаешь, с тем самым Джимми Уайтом, ты слыхала о нем… и он обещал устроить мне к нему рекомендацию. Я думаю заняться чем-нибудь по части авто и мотоциклов. Понимаю в них толк и слыхал, что люди покупают их как бешеные. И потом, ты знаешь, у меня есть наградные.
Миссис Конвей. Да, мой дорогой, нам придется обо всем еще потолковать. Слава богу, времени у нас теперь довольно! Как, по-твоему, девочки выглядят хорошо?
Робин (уплетая за обе щеки). Да, замечательно! Особенно Хейзел.
Миссис Конвей. О, на Хейзел все обращают внимание. Ты посмотрел бы на молодых людей! И Кей — ей двадцать один год, прямо не могу поверить… она стала совсем взрослой и серьезной. Не знаю, выйдет ли у нее что-нибудь с этим писательством… хотя она очень старается. Не дразни ее, пожалуйста, мой дорогой, она этого не любит…
Робин. Я никогда ее не дразнил.
Миссис Конвей. Нет, но Хейзел иногда позволяет… а я знаю, каковы вы, дети. Мэдж уже учительствовала, ты знаешь, а теперь пытается подобрать школу получше.
Робин (безразлично). Молодчина Мэдж! (С гораздо большим интересом.) Я думаю, мама, мне надо отправиться в Лондон насчет моих костюмов. В Ньюлингхеме нельзя раздобыть ничего приличного, а поскольку я собираюсь заняться продажей авто, мне надо иметь вид человека, который умеет отличить хороший костюм от плохого. Господи! Как хорошо быть снова дома, и не в каком-нибудь жалком отпуску! (Останавливается, взглянув на мать, которая стоит вплотную, рядом с ним.) Ну, мама, не надо!.. Сейчас не о чем плакать.
Миссис Конвей (улыбаясь сквозь слезы). Я знаю. Потому-то и плачу. Видишь, Робин… я потеряла вашего отца… потом эта война… тебя забрали… Я совсем не привыкла к счастью! Я забыла о нем. Вот и волнуюсь! Робин… Теперь, когда ты вернулся… пожалуйста, не уезжай снова! Не покидай нас… оставайся навсегда с нами! Мы будем жить все вместе так уютно и счастливо, правда?
Входит Джоан и смущенно останавливается, увидев их вместе. Миссис Конвей оборачивается и замечает ее. Робин также ее замечает, и лицо его просветляется. Миссис Конвей видит это, затем снова смотрит на Джоан. Эта игра должна продолжаться не дольше, чем необходимо.
Джоан (волнуясь). О, миссис Конвей… они кончили шараду… кое-кто из гостей собирается… И Мэдж просила меня сказать вам, они ждут, что вы споете что-нибудь.
Миссис Конвей. Почему она не пришла сама?
Джоан (нетвердым голосом). Она, и Кэрол, и Кей, как только кончили шараду, стали угощать гостей сандвичами и…
Робин (подымается). Привет, Джоан!
Джоан (подходит, взволнованная). Здравствуй, Робин! Ну как, приятно вернуться домой?
Робин (улыбаясь, многозначительно). Разумеется!
Миссис Конвей (несколько раздраженно). Какой же тут ужасный беспорядок. Я знала, что так будет. Хейзел и Кэрол принесли все эти вещи вниз. Джоан, пойдите и скажите им, что они должны сейчас же унести все это наверх! Я не желаю, чтобы эта комната превращалась в лавку старьевщика. И может быть, вы им поможете, дорогая?
Джоан. Да… конечно… (Улыбается Робину и уходит.)
Миссис Конвей оборачивается и смотрит на Робина. Он улыбается. Ей приходится улыбнуться в ответ.
Робин. У тебя очень лукавый вид, мама.
