Максим Шешкаускас - Император последнего дня
Стоп! Как я сказал: «В комнате нет окон»? Меня охватывает чувство тревоги, я подбегаю к одной из стен и по часовой стрелке обхожу всю комнату. Я не обнаруживаю никакой двери – панический страх – да как, черт возьми, я попал сюда?! И, что гораздо важнее, как мне отсюда выбраться?!
Обступили с двух сторон и взяли под локти. Я оглянулся на лицо одного и второго, но их внешность и одежда не отпечатались в моей памяти – я даже не запомнил, мужчины или женщины меня схватили.
Меня подвели к тому месту, где стоял стол, но стола больше не было – на его месте стояло что-то похожее на кресло у зубного врача. Конвоиры отпустили меня, я добровольно сел в это кресло – они тут же закрепили ремнями мои руки на подлокотниках.
Прямо передо мной стоял человек со знакомым до боли лицом, я понимал, что вижу его чаще, чем кого-либо, но вспомнить, кто он, я никак не мог. Человек приветливо мне улыбался. К нему подошел кто-то, чей внешний вид оставался для меня размытым. В руках у него была прозрачная трубка, которая протягивалась в невидимую часть комнаты, трубка оканчивалась иглой. Человек, чье лицо мне было до боли знакомо, снова улыбнулся мне, повернулся к человеку с трубкой и закатал левый рукав. Тот, что был с трубкой, взял руку моего знакомого и ввел иглу ему в вену. Тут же некая желтая жидкость потекла по прозрачной трубке прямо в вену этому человеку. Его лицо исказилось гримасой боли, мне показалось, что на его лбу выступил пот, но он постарался бодро мне улыбнуться.
К его правой руке подошел другой человек, закатал ему рукав и ввел еще одну иглу, но вторая трубка никуда не уходила, а была обрезана на конце. Я увидел, как по второй трубке пошла кровь этого человека вперемешку с желтой жидкостью. Жидкости смешались странным образом, и по трубке текла жидкость черного цвета. Смесь потекла на пол, и незнакомец пальцем пережал конец, так чтобы жидкость не вытекала.
Кто-то подошел ко мне и закатал левый рукав. Человек с трубкой подошел ко мне, я увидел, что на ее свободном конце уже была игла. Мне захотелось кричать, но мой взгляд метнулся на моего знакомого, который все так же старался улыбаться, и на душе у меня стало спокойнее. Я почувствовал легкий укол в руку и понял, что грязная смесь крови с чем-то еще втекает и в меня.
Я испытал адскую боль – жидкость выжигала меня изнутри. Она распространялась по всему моему телу, перемешиваясь с моей кровью, и выжигала меня. Не просто уничтожала вены, сердце, но и сжигала мою душу…
Я вдруг понял, кто тот человек, который мне улыбается. У него было МОЕ лицо.
03.10
Суббота
Проснулся я в восемь утра – можно было попробовать уснуть снова, но после ночного кошмара на душе остался паскудный осадок. Я был весь в поту, поэтому из кровати прямиком направился в душ.
Помывшись, побрившись, выпив кофе, позавтракав и сделав еще какие-то дела, после которых, наконец, началось утро – я вдруг вспомнил, что мне сегодня предстоит идти на корпоратив.
Нет, я не забывал об этом, но вдруг мысль о предстоящей вечеринке вышла на первый план. Мне стало интересно, какую «форму одежды» выбрать. Если судить по Станиславу Валентиновичу и Юн Вен, которые и в лес к Генератору приходили один в костюме, вторая в вечернем платье, то мои кроссовки, джинсы и водолазка явно будут неуместны. А может, специально именно так и прийти?
Пускай это будет знаком протеста. К тому же костюмы любого вида и фасона я считаю не более чем рабочей формой – робой – людей, которые по тем или иным причинам вынуждены в рабочее время производить впечатление на окружающих. Вот только строитель, ну, или врач, по окончании рабочего дня сбрасывают свои робы, как змея кожу, а носители костюмов вынуждены постоянно сохранять формальный облик даже на неформальных мероприятиях, словно с этим атрибутом менеджера передается жуткое проклятие, на худой конец вирус.
Человек быстро осваивается и начинает принимать «новое» за «должное» – не прошло и месяца с тех пор, как у меня не было работы и денег. А теперь, как ни крути, мне придется соблюдать их правила, а не вести рассуждения на тему костюмов и не устраивать акций протеста против «устоявшихся устоев».
Только костюма-то у меня нормального нет. Единственному моему костюму лет шесть-семь уже. Я в нем еще школьный выпускной отмечал, и даже если каким-то чудом он окажется мне впору, то в нем я буду походить на охранника ночного клуба и ни на кого больше! Денег же у меня оставалось – кот наплакал. Большая часть аванса ушла на раздачу долгов; основная часть зарплаты ждет меня только в среду… Рука автоматически потянулась к телефону.
– Ник, что случилось? – услышал я напряженный голос Станислава Валентиновича.
– Станислав Валентинович, приветствую. У меня тут такая ситуация сложилась… Это касается сегодняшнего корпоратива… – протараторил я в трубку на одном дыхании.
– Явка обязательна – я тебе уже говорил! Даже не думай откосить, – сказал Станислав Валентинович строго.
– Да нет, я и не думал. Я по поводу денег звоню, оклада. Есть возможность получить какую-нибудь сумму сегодня?
– А что у тебя случилось?
– Да нет, ничего… – Я понял, что начинаю тормозить. – Мне просто нечего надеть.
Какое-то время в трубке молчали, видимо, Станислав Валентинович пытался представить, как такое вообще возможно.
– Ты сейчас где? – наконец, спросил он.
– Дома.
– Никуда не уходи, я через час подъеду.
Станислав Валентинович повесил трубку. Я подошел к холодильнику, обнаружил, что у меня закончилось пиво, быстренько оделся в джинсы, кроссовки, водолазку и пошел в магазин пополнять запасы.
* * *Только я вернулся, сложил покупки в холодильник и открыл бутылочку, как у меня зазвонил телефон.
– Я у твоего подъезда, выходи. – Станислав Валентинович говорил строго, в своей манере.
Сделав глоток в треть бутылки, я поставил остаток в холодильник и вышел из квартиры.
На тротуаре около дверей подъезда стоял огромный джип цвета «металлик». За рулем сидел Станислав Валентинович.
– Зачем на тротуар надо было? Я бы сам подошел, – спросил я после того, как забрался на место рядом с водителем, и автоматически прислушался к певцу, надрывающемуся из динамиков.
Станислав Валентинович посмотрел на меня холодным взглядом. Он как всегда был в костюме-тройке, на руках – тонкие кожаные перчатки. Я окинул взглядом салон в поиске его извечной шляпы и обнаружил ее на заднем сиденье, рядом с пальто.
– Куда мы едем?
– Одевать тебя, – мрачно произнес Станислав Валентинович.
