Том Годвин - Вирус бессмертия (сборник)
Они поняли. Выбор эмиссара был очевиден, и Лиала сразу же стала героиней Аркадии, смело вызвавшейся встретиться один на один с чудовищем из космоса. Она должна будет радировать, как она сказала, своим беспокоящимся о ней друзьям ровно через час после вступления на борт моего корабля. Я попытался договориться о двухчасовом визите, но она сказала, что не стоит давать повода для разговоров всяким ханжам.
Корабль вошел уже в атмосферу Аркадии, когда я, вспомнив о моих компрометирующих картинках, бросился в каюту и стал быстро сдирать их со стен. (Один в своем роде законченный шедевр завалился за полку с картами и послужил причиной моего замешательства, когда несколько месяцев спустя был найден бригадой обслуживания). Когда я вернулся в рубку, экран показывал пустую открытую равнину, в самом центре которой меня должна ждать Лиала.
Я не стал следить за посадкой, так как вполне мог положиться на Макса — с этой задачей он справлялся безупречно. Вместо этого я бросился вниз к шлюзовой камере и, собрав все свое терпение, стал ждать того момента, когда можно будет открыть люк, отделяющий меня от Лиалы.
Казалось, прошла целая вечность, пока Макс закончил анализ наружной атмосферы и дал сигнал: «Внешний люк открыть». Металлический диск еще продолжал двигаться, когда я уже был снаружи и стоял, наконец, на плодородной почве Аркадии.
Я помнил, что вешу здесь всего только 16 килограммов, поэтому двигался с осторожностью, несмотря на все мое нетерпение. И все же я, живя в моем дурацком раю, забыл, что слабое тяготение может сделать с человеческим телом на протяжении двухсот поколений. На маленькой планете эволюция многое может сделать за пять тысяч лет.
Лиала ждала, и она была так же прекрасна, как и ее изображение. Однако была одна совсем пустяшная деталь, о которой телевизионный экран мне ничего не сказал.
Я никогда не любил крупных девушек, и я их еще меньше люблю теперь. Если бы я еще хотел, думаю, я мог бы обнять Лиалу. Но я выглядел бы, как дурак, стоя на цыпочках и обхватив руками ее колени.
Пол Андерсон
Убить марсианина
Перевод с англ. А.Бородаевского
Ночной шепот принес тревожное послание. Рожденное за множество миль, оно летело через пустыню на крыльях ветра. О нем шелестел кустарник, шуршали полуразрушенные лишайники и карликовые деревья. Юркие зверьки, ютящиеся под корягами, в пещерах, в тенистых дюнах, передавали его друг другу. Не облеченное в слова, смутными волнами ужаса отдаваясь в мозгу воина Криги, пришло предостережение человек вышел на охоту!
Внезапный порыв ветра заставил Кригу вздрогнуть. Вокруг, над горько пахнувшими железом холмами, в водовороте сверкающих созвездий на тысячи и тысячи световых лет раскинулась бескрайняя ночь. Крига погрузил в нее свои дрожащие нервные окончания, настраиваясь на волну кустарника, ветра, юрких грызунов, притаившихся в норках под ногами, готовый воспринять голос ночи.
Один, совсем один. Ни одного марсианина на сотни миль в округе. Только полевые зверьки, дрожащий кустарник да тонкий грустный голос ветра.
Беззвучный предсмертный крик пронесся через заросли терновника, от растения к растению, отдаваясь эхом в сжавшихся от страха нервах животных. Где-то поблизости живые существа извивались, сморщивались и обугливались в сверкающем потоке смерти, низвергавшемся на них с ракеты.
Крига привалился к высокому изрезанному ветром утесу. Его глаза, застывшие от страха, ненависти и медленно возраставшей решимости, словно две желтые луны, светились в темноте. Он мрачно отметил, что сеявшая смерть ракета описала полный круг, миль десять в диаметре. И он оказался в гигантской ловушке, внутри этого круга. А скоро появится и охотник…
Крига поднял глаза к равнодушному свету звезд, и по его телу пробежала судорога. Потом он уселся поудобнее и принялся думать.
* * *Все началось несколько дней назад, в просторном кабинете торговца Уисби.
— Я прибыл на Марс, — сказал Райордэн, — чтобы подстрелить «филина».
Даже в таких Богом забытых дырах, как Порт Армстронг, хорошо знали имя Райордэна. Наследник миллионов транспортной компании, превратившейся благодаря его бурной деятельности в настоящее чудовище, которое опутало своими щупальцами всю Солнечную систему, он был едва ли не больше известен как великий охотник. От огнедышащих драконов Меркурия до гигантских ящеров, обитателей вечных льдов Плутона, вся стоящая дичь испытала на себе разящую мощь его ружья. Кроме, конечно, марсианина. На эту «дичь» охота давно запрещена.
Он небрежно раскинулся в кресле — рослый и мускулистый, еще сравнительно молодой человек. В его присутствии кабинет казался меньше, и скрытая в нем сила, а также холодный взгляд светлых зеленоватых глаз подавляли торговца.
— Но это незаконно, вы же сами знаете, — сказал Уисби. — Вам дадут двадцать лет, если поймают.
— Э-э! Консул Земли находится в Аресе1, на другой стороне планеты. Если мы устроим все тихо, разве кто узнает? — Райордэн прихлебнул из своего стакана. — Через пару лет они так заткнут все дыры, что охота станет действительно невозможной. Это последний шанс для человека добыть «филина». Именно потому я здесь.
Уисби колебался, растерянно поглядывая в окно. Порт Армстронг представлял собой скопище герметических зданий, связанных туннелями. Он вырастал прямо из красной пустыни, раскинувшейся во все стороны до непривычно близкого горизонта. Землянин в гермокостюме с прозрачным шлемом шагал вниз по улице, несколько марсиан праздно привалились к стене. И больше ничего живого — молчаливая смертельная скука, царящая под тусклым съежившимся солнцем. Жизнь на Марсе не слишком приятна для землянина.
— Надеюсь, вы не заразились, как все на Земле, идиотской любовью к этим «филинам»? — презрительно спросил Райордэн.
— О нет, — сказал Уисби. — Здесь, в районе моего форта, они знают свое место. Но времена меняются. Ничего не поделаешь.
— Да, было время, когда они были просто рабами, — сказал Райордэн. — Теперь же эти слюнявые либералы на Земле требуют, чтобы им предоставили право голоса.
Он презрительно фыркнул.
— Да, времена меняются, — мягко повторил Уисби. — Когда сто лет назад первые люди высадились на Марсе, трудности освоения чужой планеты ожесточили их. Поселенцы быстро стали подозрительны и жестоки. Иначе нельзя — а то бы им не выжить. Они не могли считаться с марсианами, воспринимать их иначе как разумных животных. К тому же из жителей Марса получались отличные рабы. Ведь они требуют так мало еды, тепла и кислорода. Они настолько выносливы, что могут выжить без воздуха почти четверть часа. А охота на дикого марсианина… Это был настоящий спорт! Еще бы — разумная дичь, которой сплошь и рядом удавалось улизнуть от охотника, а иногда и прикончить его.
