Дуглас Хилл - Последний легионер галактики
— А что ты сам думаешь о случившемся?
Кейлл покачал головой.
— Если расскажете мне, что я хочу знать, может, у меня появятся соображения. Но у меня мало времени.
На лице Эксе отразилось разочарование.
— Ну, ладно, думаю, это когда-нибудь выплывет наружу.
Принесли вторую порцию, и Эксе уже собрался отправить ее вслед за первой, когда Кейлл наклонился и схватил его за худое запястье. Он сжал легонько, но старик безошибочно угадал в этих пальцах стальную силу.
— Я сказал, у меня мало времени, — спокойно напомнил Кейлл.
— А, конечно, конечно, — быстро проговорил Эксе. — Как я сказал, рад помочь. Вот что произошло…
Кейлл отпустил руку старика и внимательно выслушал его бессвязный рассказ. Примерно месяц назад на Солтрениус прилетели трое в форме легионеров. Они сделали запасы и некоторое время провели в городе. Эксе удалось поговорить с ними.
Эти трое подтвердили, что Морос уничтожен и они, вероятно, последние из живых членов Легиона. Но на случай, если они окажутся не последними, они разослали сообщения по космической связи. Они собирались выстроить базу, чтобы другие выжившие, если такие есть, могли прилететь на Солтрениус и присоединиться к своим.
— Они говорили, почему выбрали это место? — спросил Кейлл.
— Нет, а я не расспрашивал. Они были не прочь поговорить со мной и рассказать свою историю, но лишние вопросы им не понравились. Особенно амбалу.
— Но вы узнали, где эта база?
— Конечно, — самодовольно ухмыльнулся старик. — На Креффе.
— Креффа?..
Эксе махнул рукой вверх.
— Одна из наших лун. У Солтрениуса их две.
Кейлл недоумевал. Почему на луне? Почему вообще Солтрениус? Старик правильно понял выражение его лица.
— Да, я тоже гадал, почему Креффа. Мне не хотелось спрашивать, но они сами сказали. Там есть старый космический купол, построенный, когда много лет назад мы исследовали луны. Они решили сделать его своей базой. Думаю, они хотят держаться особняком.
Кейлл, хоть и был слегка удивлен, в конце концов усмотрел в этом смысл. На Морос напали. Нападавшие, кто бы они ни были, все еще где-то рядом. Горстка легионеров прежде всего подумала о создании базы, которая была бы удаленной и в то же время способной защищаться. Купол на лишенной атмосфере луне им вполне подходил.
— Значит, они все еще там? — спросил он.
— Конечно, — ответил Эксе. — Недавно их видели здесь. Они временами спускаются, чтобы закупить, что им нужно.
— И у вас не закралось сомнение, что это не легионеры?
— Н-ну… Они сказали, что легионеры, и на них была форма, как у тебя, с голубым кругом… — Старик сделал паузу. — На всех, кроме здоровяка.
— А он?
Старик сдавленно хихикнул.
— Ему, кажется, не очень-то нравится одежда. На нем были брюки и ботинки вроде твоих, но он всегда разгуливал голым по пояс. Но, полагаю, если бы у меня были мускулы, как у него, я тоже выставлял бы их напоказ.
Кейлл нахмурился, затем потянулся к верхним застежкам своей куртки. Сняв с шеи светлую металлическую цепочку, на которой висел диск из твердого пластика, он протянул ее старику.
— У здоровяка был такой медальон? — спросил он.
Эксе с интересом рассмотрел диск. По краю шла яркая голубая полоска — знак различия Легиона. На голубом в пластик были впечатаны символы, которые поведали бы посвященным, где на Моросе он родился и каково его звание в Легионе. Имелось также крошечное, но хорошо различимое цветное трехмерное изображение лица Кейлла.
— Нет, ни разу не видел такого, — сказал Эксе. — Это удостоверение?
Кейлл кивнул.
— Оно есть у каждого легионера. И каждый диск химически настроен на структуру владельца. Такой диск невозможно присвоить и трудно подделать. Держите.
Он вложил диск в руку старика. Небесно-голубой круг сразу начал меняться, темнеть, смещаться и через несколько секунд засветился красным, зловещим светом.
Эксе удивленно глядел на него.
— Прекрасная штучка. Интересно.
Он вернул Кейллу диск, который восстановил нормальный голубой цвет, как только Кейлл надел цепочку на шею.
— Все же, — продолжал старик, — у здоровяка определенно такого не было.
— Вы уверены?
— Конечно. У него грудь, как стена. На ней не было никаких украшений. — Снова пауза. — Кроме меток.
— Меток?
— Да, вроде татуировки, наверное, или шрамов, только слишком аккуратные и ровные. Валики кожи… Один вокруг шеи, один вокруг живота… — Он нарисовал худым пальцем. — У легионеров тоже есть такие?
— Нет, — задумчиво ответил Кейлл. — Ничего похожего.
Глаза у старика загорелись от любопытства.
— Считаешь, эти парни не настоящие легионеры?
— Не знаю, что и думать. Этот человек сказал, что он…
— Да, в основном говорил он. Много смеялся тоже он. Не очень-то приятный. Я сразу струхнул… и, признаюсь, рад был убраться.
Кейлл кивнул и поднялся.
— Я благодарен вам, Ксанн Эксе, за помощь больше, чем могу выразить словами. Жаль, что не встретил вас раньше. Я в большом долгу перед вами и сомневаюсь, что смогу расплатиться.
Как эхо этих слов, его пронзила боль, более жестокая, чем прежде.
Но старик ничего не заметил.
— Пожалуй, сынок, помогать с удовольствием — это и есть моя работа. Я журналист, а у тебя могут быть новости. Если установишь, что эти парни самозванцы, дай мне знать, ладно?
Кейлл печально улыбнулся.
— Если они действительно легионеры, дам знать. Если нет, тогда, вероятно, некоторое время я буду слишком занят.
Глава 4Кейлл пошел в космопорт самым быстрым шагом, на какой был способен, с трудом стараясь сохранять внутреннее спокойствие и самообладание, несмотря на замешательство и нетерпение. В его голове вопросы громоздились на вопросы, загадки на загадки. Одна, самая важная, не давала ему покоя.
Легионеры ли те трое?
Если легионеры, то он получит ответы и на другие вопросы, касающиеся главным образом уничтожения Мороса и неизвестных убийц.
Если они не легионеры… Тогда каковы их цели?
И что он может сделать в связи с этим?
Он знал, что от взлета до посадки на луну Креффа, где, по крайней мере, на некоторые из этих вопросов будет получен ответ, пройдет не более часа. Но он также понимал, что будет жалеть о каждой потерянной минуте.
Время теперь — самое ценное, что у него есть. Каждая прошедшая минута — шаг к тому (теперь уже близкому, если верить медику) дню, когда боль усилится до такой степени, что сомнет его железное самообладание, когда радиация разрушит его жизнь.
Любая задержка, какой бы короткой она ни была, — грабеж, уменьшающий возможность успеть найти необходимые ему ответы.
