Чарлз Стросс - Акселерандо
Завтрак: нечто неизменное, островок глубочайшей древности, сохраняющийся вопреки движению материков — переворотам в новых технологиях. Читая газету (стеганография с открытым ключом, паразитный спуфинг сетевой идентификации), он механически поглощает из миски кукурузные хлопья в обезжиренном молоке, затем возвращается к своему месту с пластинкой из зернового хлеба с кусочком фантастического, напичканного чёрт знает чем голландского сыра. Перед ним на столе стоит чашка крепкого чёрного кофе, он берёт её, опустошает наполовину и лишь затем понимает, что сидит за столом не один. Кто-то расположился напротив. Манфред без особого интереса поднимает на сотрапезника взгляд, и внутри всё застывает.
— Доброе утро. Каково это — задолжать правительству двенадцать миллионов триста шестьдесят две тысячи девятьсот шестнадцать долларов пятьдесят один цент? — У неё улыбка Моны Лизы, нежная и осуждающая одновременно.
Манфред перенастраивает органы чувств на ближнее восприятие и смотрит. Она безукоризненно выставлена в строгой серой пиджачной паре; русые волосы туго стянуты на затылке, в синих глазах шутливость. Красива как всегда: высокая пепельная блондинка, чей внешний вид говорит о нереализованной карьере модельера. Идентифицирующий бейдж на лацкане пиджака — деталь, подчеркивающая гарантии строго делового поведения, — выключен. У Манфреда внутренний раздрай из-за мертвого котенка и остаточных последствий смены часовых поясов, настроение ни к чёрту, поэтому он принимает её слова в штыки:
— Это лживая оценка! Тебя прислали, полагая, что тебя я выслушаю? — Он откусывает и почти не жуя проглатывает кусок хрустящего хлебца, на котором лежит сыр. — Или ты решила лично доставить мне сообщение нарочно для того, чтобы испортить завтрак?
— Манни. — Она страдальчески хмурится. — Если ты настроен враждебно, то мне сейчас лучше уйти. — Она замолкает, и через мгновение он виновато кивает. — Я прибыла сюда вовсе не из-за просроченной выплаты по налоговой претензии.
— Ну хорошо. — Он осторожно ставит кофейную чашку и на мгновение задумывается, пытаясь скрыть сконфуженность и смятение. — Тогда что привело тебя сюда? Возьми себе кофе. Не уверяй меня, что проделала весь этот путь только чтобы сказать, что не можешь без меня жить.
Она пригвождает его презрительным взглядом.
— Не льсти себе. В лесу много листьев, а в любых кулуарах найдётся десять тысяч подающих надежды кандидатов, ну и тому подобное. Если я выбираю парня, чтобы растить своё генеалогическое древо, то хочу знать наверняка, что он не окажется скрягой, когда дело дойдет до обеспечения его детей.
— Последние новости о тебе, какие до меня доходили, — что ты проводишь много времени с Брайаном, — осторожно сообщает Манфред. Брайан — некое имя без лица, у него очень много денег и очень мало чувств. Партнёрство, основанное на голом рассчёте.
— Брайан? — Она фыркает. — Расстались давным-давно. Он вконец сбрендил — сжег мою любимую шмотку, стал называть меня «чувихой для походов по клубам», хотел трахнуть. Себя же полагал типичным семейным человком, этаким хранителя древних традиций. Его самолюбие сильно пострадало. Подозреваю, что он тайком сделал копию моей адресной книги — несколько подруг жаловались, что он писал им какие-то непристойности.
— В общем, жизнь у тебя была не скучная. — Манфред кивает, почти сочувственно, хотя в закоулках его сознания притаилось злорадство. — В таком случае, хорошо, что избавилась. Полагаю, это означает, что ты снова в игре? В поисках... э-э...
— Традиционных семейных ценностей? Да. Это для тебя проблема, Манни? Ты родился с опозданием на сорок лет: из тех, кто все ещё верит в существование взаимных чувств перед браком, но уже находит тревожной идею размножения с возникновением обязательств.
Манфред вспоминает о кофе и допивает его, не находя эффектного ответа на столь нелогичное заключение. Дело тут в особенностях нынешнего поколения. Это поколение развлекается с использованием латекса и кожанных ремешков, кнутов, анальных затычек и электростимуляторов, но находит шокирующей идею обмена физиологическими жидкостями: побочный социальный эффект царившей в конце прошлого столетия всеобщей боязни заражений. Хотя их отношения длятся более двух лет, у них с Памелой ни разу не было совокупления в обычном смысле этого слова.
— Я просто не чувствую, что готов обзавестись детьми, — говорит он наконец. — И не собираюсь в обозримом будущем что-то менять. Все вокруг меняется так быстро, что даже двадцать лет — слишком долгие срок для разумного планирования; с таким же успехом можно заключать соглашения, касающиеся следующего ледникового периода. Что же касается денег, в этом отношении я совершенно нормальный человек — но только не в смысле отживающей системы ценностей. Ощущала бы ты уверенность в завтрашнем дне, будь на дворе 1901-й год и ты только что вышла замуж за каретного магната?
Ее пальцы легонько постукивают по столу, и у Манфреда уши загораются; но она отказывается идти дорогой его двусмысленных умопостроений.
— Ты не хочешь брать никакой ответственности, верно? Ни за свою страну, ни за меня. Я вот к чему: все твои личные воззрения, вся эта чушь об освобождении интеллектуальной собственности и тому подобном, не имеют значения. Твои действия причиняют вред твоим знакомым. Эти двенадцать миллионов — не просто абстрактное число, которое я достала из шляпы, Манфред; ведь фактически от тебя не ожидают, что ты заплатишь. Но оно соответствует той сумме налогов, которую ты должен был бы заплатить, если бы зарегистрировал по всем правилам корпорацию, вёл всю деятельность от её имени и самостоятельно...
— Не согласен. Ты смешиваешь две совершенно разные концепции и обе их называешь «ответственностью». Я отказываюсь взваливать на себя бремя исключительно ради соответствия правилам отчётности налогового управления США. Это их, их сраный системный сбой, о чем им прекрасно известно. Не начни они преследовать меня по подозрению в мошенничестве при создании системы микроплатежей, когда мне было шестнадцать...
— Это всё в прошлом. — Она пренебрежительно взмахивает рукой. Её пальцы, длинные и тонкие, обтянуты чёрными глянцевыми перчатками с заземлением, чтобы предотвратить нежелательную эмиссию. — Не отвергай правильные советы, и мы сможем добиться всего, что откладывалось. Тебе в любом случае рано или поздно придется прекратить праздно шататься по всему свету. Повзрослей, сделайся ответственным и поступи верно. Ты причиняешь боль и Джо и Сью; они не понимают, чем ты занимаешься.
