Василий Головачев - Все, что было не со мной, помню
Парней Хаевича сбили с ног ворвавшиеся в зал через главный вход спецназовцы другой группы. В мгновение ока все присутствующие в конференц-зале были окружены и оказались в прицелах пистолетов-пулемётов.
Хаевич и Коренев, шокированные случившимся не менее Уварова, оглядели цепь спецназовцев, посмотрели друг на друга.
— Это твои? — одновременно спросили они.
— Нет: — В зал вошёл мужчина средних лет, одетый в светло-серый гражданский костюм. Уверенный в себе, сероглазый, с твёрдым волевым лицом. — Это мои люди.
С лицом Хаевича что-то произошло: на мгновение оно стало странным, почти нечеловеческим.
— «Ветрин»!
— Совершенно верно, господа ксенотики. Мы из «Ветрин». — Мужчина поманил кого-то пальцем. — Солома, всех задержанных — на базу.
— Слушаюсь, козырнул спецназовец.
— С-с-смеш! — сказал Хаевич. Коренев сунул руку в карман.
Два ствола пистолетов-пулемётов «Бизон» повернулись к нему.
— Не стоит, Михал Михалыч, или как вас там, — покачал головой мужчина в костюме. — Жизнь дороже. Или в вас заложена программа самоликвидации?
Коренев подумал, вынул руку из кармана. Мужчина кивнул.
— Правильно, не стоит погибать ради бессмысленной попытки доказать твёрдость духа. Какой у вас скорее всего нет. Кстати, где настоящий Коренев?
— Жив, — коротко бросил Михал Михалыч.
— А Олег Хаевич? — Мужчина бросил взгляд на Хаевича. Тот скривил губы,
— Он слишком агрессивно себя вёл.
— Понятно.
— Э-э-э, — выдавил Уваров. Все посмотрели на него.
— Вы сказали… они — ксенотики… что это значит? Мужчина усмехнулся, глянул на приятелей Уварова.
— Покажите ему свою суть.
Хаевич ухмыльнулся в ответ, явно, наслаждаясь растерянностью Александра Александровича, и вдруг лицо его стало изменяться, сузилось, превратилось в странную маску желтоватого цвета, напоминающую змеиную морду.
Лицо Коренева тоже изменилось, обрело цвет слоновой кости, и Уваров содрогнулся: сквозь щели глаз на него посмотрел самый настоящий динозавр!
РИСК — БЛАГОРОДНОЕ ДЕЛО
Беседовали в машине мужчины в гражданском, которого все звали то полковником, то просто Петровичем. Полное имя его было — Иван Петрович Гордеев.
Потрясённый Уваров слушал собеседника и всё время ловил себя на мысли, что участвует в каком-то чудовищном спектакле помимо воли. При этом всё происходило наяву, он не спад, не грезил с открытыми глазами, и полковник, обыденным тоном вещавший невероятные теории, казался вполне нормальным человеком.
— Землю контролируют две внешние силы, — начал он, когда спецназ «упаковал» Хаевича с Кореневым, оказавшимися эмиссарами чужих, в спецтранспорт, и Уварова проводили к джипу Гордеева. — Одних мы условно называем «змеями», других «ящерами». На вас мы вышли случайно, когда в поле зрения наших наблюдателей попал ваш знакомый Олег Новихин.
— Он что, тоже из этих, из «змей»? — вяло удивился Уваров.
— Нет, он теневой биржевой игрок, хотя официально считается начальником службы безопасности Московской газовой биржи. В последнее время он стал часто выигрывать, применяя какую-то странную стратегию. Мы понаблюдали за ним и поняли, что он работает на структуру «ящеров». Взяли в разработку, вышли на вашу компанию и обнаружили, что за вами ведётся наблюдение сразу с двух сторон.
— На кой я им нужен?
— А вот тут много необъяснимого, — согласился Гордеев; джип помчался по Москве в сторону МКАД: — Они назвали вас хроником, то есть человеком, способным скачивать информацию из прошлого, Это действительно так?
— Да, я вижу происшедшие события, — признался Уваров, Гордеев пристально посмотрел на него.
— И можете указать координаты исчезнувших цивилизаций?
— В общем, могу Но я хотел бы сначала уточнить…
— Что?
— Вы из «Ветрин». Это государственная…
— Аббревиатура слов «впредь никого над нами»: буква «в» плюс три «Н». Мы уже два года работаем как скрытая структура, поставившая целью избавить человечество от внешнего контроля.
Уваров недоверчиво прищурился.
— Вы считаете, это возможно? Гордеев пожал плечами.
— Хорошо, что вы не задали более логичный вопрос: не сбрендили ли мы? Я уверен в одном: пора освободиться от паразитирующих на нас ксенотиков. Возможно, именно этот фактор мешает людям развиваться этически. Пока же и «змеи», и «ящеры» с успехом используют в своих целях тех, кто жаждет власти любой ценой, и поддерживают в психически неустойчивых личностях эту жажду.
— Неужели Михал Михалыч…
— Нет, Коренев не согласился работать на «ящеров», вместо него они запустили своего агента под личиной Коренева.
— Я не заметил.
— Тонкая работа, — согласился Гордеев.
— Значит, Михал Михалыч жив?
— Мы его вызволим. А вот Хаевич погиб. Сначала он согласился работать на «змей», потом решил поторговаться и…
— Гады!
— Полностью с вами согласен, — кивнул Гордеев. — Вот, глотните. — Он подал Уварову плоскую фляжку. — Травяной тоник. Не бойтесь, нам травить вас ни к чему.
Уваров сделал несколько глотков, освеживших рот. Голова прояснилась.
— Спасибо.
— Вы не ответили на вопрос. — Гордеев упрятал фляжку в карман.
— Вы из ФСБ?
— Нет, «Ветрин» по сути частная структура. Хотя с нами работают и федералы.
— Я могу вам верить?
Гордеев выдержал взгляд Александра Александровича.
— Можете. Если нам удастся использовать ваши знания, мы победим.
— Я вижу не только прошлое, — вдруг признался Уваров. В глазах Ивана Петровича отразилось сомнение.
— Как вас понимать? — Я вижу будущее.
Гордеев на какое-то время замолчал, пребывая в ступоре. Сказал наконец тихо:
— Хроник… видящий будущее…
— Хотите верьте, хотите нет.
— Это же невозможно… Извините. Бог ты мой! Неужели вы откажетесь работать с нами? Да ведь мы по-настоящему выйдем в космос! Вам это не интересно? Вся жизнь впереди!
— Разденься и жди, — бледно улыбнулся Уваров. — Что?
— Я пошутил. Понимаете, мне уже пятьдесят…
— Это не возраст.
— В пятьдесят мало кого тянет на подвиги.
— Не ставьте себе диагноз.
Уваров мысленным усилием «улетел» в пространство без звёзд, озаряемое лишь всполохами распадавшихся атомов.
Будущее…
А ведь и вправду интересно посмотреть, что ждёт человечество впереди. Справится ли оно с «ящерами» и «змеями»? Да и с самим собой. Ну а если «змеи» устроят за ним охоту?
— Они не оставят вас в покое, — проницательно покачал головой Гордеев. — В одиночку с ними не справиться.
