Сергей Жемайтис - Плавающий остров (Научно-фантастическая повесть)
— У тебя особый дар устраивать интересные встречи. Удивительно кстати ты появился в обществе этого ученого монстра!
Нашей ссоре помешала лунная десятиминутка. На небольшом овальном экране появилась Надя Павлова, диктор научного отдела Всемирной вещательной ассоциации, и объявила, что сейчас будет передаваться сообщение с Луны.
Костя сказал, разглядывая на свет свой стакан:
— После встречи с этим почтенным старцем я начинаю подумывать о всех прелестях, которые ждут нас на сооружении из базальта, плавающем в теплой соленой воде… — Он замолчал, увидав на серебристой лунной поверхности космонавтов.
Кадр резко сменился. Космонавты теперь двигались среди причудливых скал, временами растворяясь в чер-нильно-черных тенях. Сильный рефлектор осветил нагромождения камней, похожие на причудливую арку. Космонавты, их было трое, вошли под арку.
Диктор говорил таинственно тихо, поясняя каждый шаг исследователей. Вот они идут по пещере с коричневыми ноздреватыми стенами. Внезапно весь экран переливается разноцветными огнями.
Это сверкают кристаллы странной формы, они похожи на морские анемоны.
— Лунный камень! — говорит диктор.
Один из космонавтов взмахивает геологическим молотком, и большая «анемона» беззвучно рассыпается в бриллиантовую пыль.
— Пещера, видимо, образовалась как результат вулканической деятельности, — говорит диктор.
— Теперь спокойно можно перебираться на Луну, — шепчет Костя, — в этой пещере поместится целый город, ни один метеорит не прошибет!
Подошла Вера.
— Мальчики, он спит в своем кресле, — сказала она, — я оставила ему записку… Бедные! — добавила она по адресу космонавтов. — Все время находятся в пустоте, да еще в таких безобразных костюмах! Бр-р! Совсем иное — зеленый, живой лес! Вы не хотите спать?
— В такую ночь! — Костя подавил зевок. — Я вообще не сплю во время коротких перелетов.
— Вот и прекрасно. Я сейчас покажу вам одну запись. Выключи, Костя, эту жуткую Луну и подключи мой «юпитер» к экрану.
Вместо холодных лунных пейзажей экран заполнила пышная зелень тропиков. В ветвях порхали желтые и красные попугаи… Повеяло ароматом цветов. Я закрыл глаза и почти сразу уснул в податливом кресле.
Я увидел Биату. Она шла в комбинезоне по лунному кратеру и чему-то улыбалась. И я тоже улыбался и шел рядом, нимало не удивляясь тому, что мы дышим в вакууме и чувствуем себя великолепно.
Где-то за непроницаемым пятном лунной тени громко засмеялись. Я открыл глаза. Смех, плеск воды доносились с экрана. В большом бассейне ватага молодежи устроила гонки верхом на дельфинах. Сквозь шум я уловил голос Кости:
— Ты извини, у него сегодня так много впечатлений. И не особенно приятных. Он хорошо сделал, что отключился… Ему надо быть в форме. Назревают неприятности… Одна девушка с астрономического… Их поля абсолютно не синхронны…
Я нащупал в кармане жетон Биаты, крепко сжал его в руке и заснул снова.
ПО СЛЕДАМ ПИРАТОВ
Из Коломбо мы шли на «Кальмаре», древнем военном корабле, переоборудованном для несения патрульной службы. Узкий, длинный, с красивыми обводами, он напоминал морское животное, приспособившееся в процессе длительной эволюции к воде. «Кальмар», казалось, без всяких усилий разрезал темно-синюю воду. Справа и слева по борту плыли дельфины. Они легко перегоняли корабль, возвращались назад, устраивали настоящие цирковые представления или плыли, купаясь в пенистых волнах возле форштевня.
Мы с Костей зашли в ходовую рубку. Здесь все сохранилось с тех времен, когда «Кальмар» был боевым кораблем, даже приборы для ведения артиллерийского огня и торпедных атак, хотя все торпедные аппараты и орудия были сняты и давно переплавлены. Из всего грозного вооружения осталась только одна пушка на баке. Управлялся корабль с помощью штурвального колеса, хотя ничего не стоило приспособить для этого довольно скучного труда автомат.
У штурвала стоял наш сверстник, студент Морской академии. На его смуглом насмешливом лице я, к своему удивлению, не мог заметить недовольства тем, что он попусту тратит свое драгоценное время. Наоборот, он, казалось, вполне доволен своей участью придатка такого несовершенного механизма. На нем были широкие белые штаны и такая же рубаха с синим воротником, а на выгоревших волосах лихо сидел красный берет. Наряд был довольно безвкусен, но шел этому парню.
Костя хлопнул его по спине и сказал:
— Как ты вырядился! Прямо матрос из «Пенителей моря»! Люблю эту оперетку.
Рулевой не обиделся.
— Ничего не поделаешь, — сказал он, — на море свои законы. Мне вначале тоже не нравилось это архаичное одеяние, но потом привык и оценил удобство костюма. — Он с тревогой обратился к Косте: — Пожалуйста, не трогай ничего руками, а то сыграешь «боевую тревогу» или дашь «самый полный назад». Представляю, как ты тогда будешь объясняться с капитаном!
— Не беспокойся, не первый раз на таком лайнере.
— Приятно встретить коллегу в наших широтах.
— Мне не меньше. Между прочим, меня зовут Константин.
— А меня Андрей. Так ты держишь курс на китовую ферму?
— Да, дружище! «Корень учения горек», — говорили наши предки, и вот тащусь с Иваном на поплавок.
— Не вешай носа! Я в прошлом году тоже доил китих. Хорошее было время!
— Тоже наш брат биолог?
— Да.
— Как же ты попал на этот музейный корабль?
— По призванию. Мне всегда хотелось заняться чем-то настоящим. Мальчишкой еще мечтал.
— А биология?
— Кто может отрицать значение этой полезной науки! Здесь же нечто иное.
— Романтика?
— Этого хватает. Меня привлекает здесь постоянная борьба. Риск, который не могут, к счастью, еще устранить киберы. Хотя уже нашлись маменькины сынки, которым помешали циклоны, и они научились их подавлять, вернее, убивать эти изумительные вихри. Все же еще остался свежий ветер, шквалы, пассат и, по счастью, можно встретить циклончик местного значения. Все это останется для нашего брата, пока светит солнце и крутится наш маленький шарик. — Он повернул колесо, прищурившись, посмотрел на ослепительно синюю воду и продолжал: — Конечно, не только ради удовольствия качаться на волнах разной амплитуды я переменил школу. И биологию, конечно, я не оставил. Ведь я специализируюсь на глубоководных и приматах моря. Моя мечта — выловить наконец-то Великого Морского Змея!
— Разве он еще не пойман? Я же сам смотрел хронику и видел твоего Змея!
— Дорогой мой, ты видел всего только змееныша. В нем едва наберется двадцать метров, а у Великого Змея — сорок! Только один человек на планете видел своими глазами Великого Змея — это необыкновенный аквалангист Оноэ Итимура.
