Кир Булычев - Богатый старик
– У вас какая-нибудь фуфайка найдется? Я завтра верну.
– Ну конечно, конечно. – Старик достал свитер сына, почти новый, и положил на стол перед Ольгой Герасимовной.
– Спасибо, – сказала она.
– Я бы рад помочь, – сказал старик. – Всеми силами…
– Куда уж вам, – сказала Ольга Герасимовна, не желая обидеть старика. – Холодно, темно в лесу. Вот если бы вам аппаратик использовать… Я, знаете, спросила у Лиды…
У старика оборвалось сердце.
– Я спросила у Лиды, может, на девочке были какие-нибудь металлические части. То есть пуговицы или сережки. Но от нее разве добьешься толку?
– Даже если и были, – сказал старик быстро, – мы не знаем, из какого металла…
И он с ужасом понял, что знает: на девочке латунный браслет. И это тоже было тайной, которую нельзя открывать.
И потому старик добавил:
– Если бы даже было известно, такой маленький предмет не найти. И расстояние велико.
– Но перстень-то вы нашли, – сказала Ольга Герасимовна.
– Может, собаки отыщут ее. – Старик постарался отвлечь Ольгу Герасимовну, но та только покачала головой.
– Может, у вас в списке, который вы показывали, другие вещи есть, которые аппарат определяет? – спросила Ольга Герасимовна.
Старику хотелось прикрикнуть, чтобы она замолчала, но он сдержался.
– Нет, – сказал он, – только металлы.
Это тоже было неправдой. Но старик уже нашелся:
– Там же, в лесу, сейчас народу много.
Ольга Герасимовна не услышала.
– Погодите! – воскликнула она. – На ней же сапожки. А в них железные гвоздики! Конечно. Давайте, я кого-нибудь помоложе позову. Вы все расскажете.
Она взглянула на старика, поняла, видно, его чувства, но не совсем правильно истолковала их.
– Не беспокойтесь. Не сломаем. Я от него ни на шаг не отойду.
– Нет, – отрезал старик со злостью. – Гвоздиков машинка не найдет. Ни за что не найдет.
– Почему?
– Она на два метра работает. Только на два метра. Она хуже, чем человек, видит. Бесполезно.
Ольга Герасимовна готова была поверить старику, она забыла, как он вчера говорил ей, что аппарат может уловить грамм вещества за километр, но старика выдал голос, неожиданное дрожание рук и нежелание встретиться взглядом. И она поняла, что разговаривать им не о чем.
Она медленно поднялась и пошла к двери, не оборачиваясь, словно старик ее тяжело обидел, а он ничего не придумал, как сказать, подавляя сладкое облегчение:
– Свитер оставили, Ольга Герасимовна.
Женщина лишь пожала плечами. И затворила за собой дверь медленно, но окончательно.
12
В доме было тихо. Это была мертвая тишина. Если кто и остался в других квартирах, то люди молчали, даже дети не плакали. Старик представлял себе, как сотни людей идут по лесу, как горят огоньки и как все кричат, шумят и мешают друг другу. А девочка уже померла от холода. И среди них идет Ольга Герасимовна, полная пожилая женщина. И ей холодно, потому что она не взяла с собой свитер. И еще старик думал о том, что придется отказаться от ежедневных посещений газетного киоска. Ольга Герасимовна – женщина мягкая и добрая, но все равно обратного пути нет. И от этого было еще грустнее, и старик почему-то представил себе, как он сейчас тоже идет по лесу, но ищет не Светлану, а Ольгу Герасимовну, спасает ее и несет к городу, а она говорит ему старомодно и тихо: «Благодарю вас, мой спаситель». Старик поднялся, прошел на кухню, выпил воды. Тишина в доме угнетала, а радость по поводу того, что удалось все-таки сохранить аппарат, не отдать свое будущее богатство людям, которые в этом ничего не понимают, уже миновала.
Старик еще выпил воды. Он хотел идти обратно, как услышал тихий стон. От неожиданности он даже схватился за край плиты. Оказалось, это только котенок, который вовсе не стонал, а пискнул, тоже чувствовал страх и одиночество. Старик хотел цыкнуть на котенка, но увидел, что на шее котенка повязана красная ленточка, и вспомнил, что еще два-три дня назад видел эту ленточку в косичке у Светланы. И не прогнал котенка. Так они и стояли посреди кухни.
– Нет, – сказал старик вслух, – все равно уже поздно.
Котенок сел и облизнулся. Он был рад, что не один в доме.
Старику было трудно дышать, и ломило в затылке. Победа, спасение аппарата лишь усложнили жизнь, и не было на самом деле никакой победы.
Котенок слушал, наклонив голову, как старик рассуждал с невидимым собеседником:
– Тысяча человек не нашли, а я им найду… ну как я им найду?
Котенок поднял хвост и пошел в угол, к миске, проверить, нет ли там молока. Молока не было. Забыли налить.
– Человека презирать нетрудно. Каждый из нас одинок. И ты одинок, и я одинок. А понять никто не может. Могли бы, но не хотят. Скажу: держите, пользуйтесь. А кто спасибо скажет? Скорее всего, привлекут за незаконное хранение.
Старик поглядел на котенка, стоявшего в растерянности перед пустой миской.
– А долг перед тобой никто не выполнил. Ушли, забыли. Не беспокойся, сейчас все вернутся, на радостях, может, и накормят. Или снова забудут.
Старик прислушался. Ему показалось, что по лестнице звучат шаги. Нет, показалось. На кухне было жарко.
А там, в лесу, холодно.
Раньше он всегда кому-то был нужен… Жене, сыну, на работе. Потом, когда оставался сын, он уже был мало чем нужен сыну, хотя тот приезжал и слал письма. А теперь никому не нужен.
Но сейчас они придут, приведут девочку. А никого нет дома. Надо воду поставить на плиту, чтобы согрелась к их приходу. Наверно, Светлане горячую баню надо устроить.
Он долго искал спички, а когда нашел, понял, что зря ждет людей здесь. Девочку повезли в больницу. Там ее смажут, если обморозилась, и выкупают. Старик положил спички у плиты и постарался вспомнить индекс латуни. Не вспомнил. Вернулся в комнату, достал список, поглядел, спрятал список в карман брюк.
Его мысль вернулась к Ольге Герасимовне. Она тоже может обморозиться. Надо бы ее встретить, проводить. Если она захочет с ним разговаривать. А почему не захочет, когда он ее встретит из леса и проявит заботу?
Старик вернулся в комнату, натянул свитер сына: на улице холодно. Зря Ольга Герасимовна его не взяла.
Он решил дойти до леса, встретить Ольгу Герасимовну, не более. На лестнице ему пришла в голову простая мысль: ведь он нарочно обманул Ольгу Герасимовну. Конечно, обманул, потому что сейчас пойдет в лес, найдет девочку и приведет ее домой. А когда Ольга Герасимовна спросит, почему не сделал это раньше, со всеми, ничего не ответит. Пускай сама догадывается. Конечно же, он из скромности не сделал этого раньше. А если он пойдет сам по себе, в стороне от людей, никто не увидит аппарата. И никто не отнимет его. А Ольге Герасимовне он скажет, что оставил аппарат дома. Конечно же, он оставлял аппарат дома.
