Джеймс Боллард - Бетонный остров
Мейтланд неподвижно лежал в этой уютной сырости. Когда к нему вернулось дыхание, он разбитыми губами собрал немного влаги с травы. До откоса оставалось еще футов двадцать — но если даже он до него доберется, то все равно не сможет взобраться по рыхлому крутому склону.
Мейтланд сел, опершись руками на землю. Над его головой возвышался ржавый мост старого автомобиля. Шины и двигатель были сняты, а из глушителя свисала отломанная выхлопная труба. Мейтланд ухватился за нее и стал трясти. Ему удалось вырвать ее из крепления и вытянуть шестифутовый обрубок из ржавого утолщения позади заднего моста. Сильными руками он согнул трубу с одного конца, соорудив грубое подобие рукояти.
— Отлично!.. Теперь-то мы точно куда-нибудь доберемся…
Мейтланд даже почувствовал, что к нему возвращается уверенность. Он поднялся, опираясь на этот самодельный костыль, и потащился дальше, расчищая дорогу здоровой ногой.
Добравшись до подножия откоса, он начал махать рукой и кричать машинам, проезжавшим по западной ветке. Но никто из водителей при всем желании не мог его увидеть, не говоря уже о том, чтобы услышать его хриплые крики, и Мейтланд прекратил попытки, сберегая силы. Он попытался влезть по откосу, но через несколько шагов рухнул, как колода, на грязный склон.
Умышленно повернувшись спиной к автостраде, он в первый раз стал осматривать остров.
— Бедняга Мейтланд, тебя забросило сюда, как Робинзона Крузо. Если ничего не придумаешь, то просидишь тут всю жизнь…
И это была чистая правда. Клочок пустыря, затерянный у пересечения трех автострад, оказался в буквальном смысле необитаемым островом. Разозлившись на себя, Мейтланд замахнулся костылем на эту бессмысленную землю.
Он заковылял назад к машине. Взойдя на небольшой пригорок в двадцати ярдах к западу от автомобильного кладбища, он остановился, чтобы обследовать периметр острова: не найдется ли где служебной лестницы или какого-нибудь доступа к туннелю. Под виадуком один бетонный откос от другого сплошным экраном отгораживала проволочная сетка. Склон примыкающей магистрали был высотой более тридцати футов и еще круче откоса автострады. Там, где у западной оконечности сливались две дороги, земляные насыпи переходили в отвесные бетонные стены.
Мейтланд потащился дальше к машине, останавливаясь через каждые несколько шагов, чтобы прибить путавшиеся под ногами высокие стебли. Добравшись до машины, он открыл багажник и методично перебрал пять бутылок бургундского, по очереди вынимая каждую из картонки, словно этот крепкий напиток олицетворял собой единственный оставленный ему пятачок реальности.
Он потянулся за тяжелым гаечным ключом. Ну, Мейтланд, сказал он себе, для выпивки еще рановато, но бар уже открыт. Впрочем, погоди минутку. Подумай, тебе нужна вода.
Когда утреннее солнце поднялось выше и согрело его замерзшее тело, он снова напомнил себе, что даже несколько глотков вина натощак приведут его в пьяное отупение. Где-то среди этих машин должна быть вода.
Радиатор! Хлопнув крышкой багажника, Мейтланд взял костыль и потащился к капоту. Он залез под переднюю решетку и саднящими руками стал нащупывать вдоль тормозных трубок нижний край радиатора. Отыскав сливной краник, он повернул его и подставил руки под хлынувшую жидкость.
Гликоль! Мейтланд выплюнул горечь и посмотрел на зеленое пятно на ладони. От резкого привкуса ржавой воды заболело горло.
Он уже почувствовал, как оживают рефлексы. Перегнувшись через переднее сиденье, он отомкнул капот, оттянул его вверх, поднял тяжелую крышку и обследовал двигатель. Руки ухватили баллон с водой для промывки ветрового стекла. Одним концом костыля Мейтланд выломал металлическую арматуру и сорвал с пластиковой канистры крепежные скобы.
Она была почти полная — почти целая пинта чистой воды. Попробовав прозрачную жидкость, Мейтланд прислонился к машине и костылем помахал катящим по автостраде автомобилям. Как ни мал был этот успех, обнаружение воды оживило в Мейтланде уверенность и решительность. В первые часы на острове он чересчур поспешно предположил, что помощь прибудет автоматически, что даже такой незначительный жест, как взмах рукой проходящим машинам, принесет незамедлительное спасение.
Он выпил половину всей воды, тщательно прополаскивая израненный рот. В голове ощущалась приятная легкость, вода возбудила его нервы и артерии, как электростимулятор. Ковыляя вдоль машины, Мейтланд почти с детской игривостью стучал по крыше. Он добрался до багажника и сел там, осматривая неровную поверхность острова у проволочной ограды. В автомобильном наборе было более чем достаточно инструментов, чтобы проделать дыру в проволочной сетке.
Тихо посмеиваясь про себя, Мейтланд облокотился о заднее стекло «ягуара». Почему-то его вдруг охватило чувство облегчения. Он приподнял канистру и поболтал в ней чистую воду. Теперь он не сомневался, что вырвется отсюда. Несмотря на раны и разбитую машину, его прежние страхи, что он всю жизнь просидит на этом острове, теперь казались чуть ли не паранойей.
Он продолжал смеяться еще в течение нескольких минут после того, как на автостраде затормозила проезжавшая на запад машина с открытым верхом. Водитель, американский военный в форме, добродушно смотрел сверху на Мейтланда, которого явно принял за бродягу или бездельника, наслаждающегося первой утренней выпивкой. Он сделал жест, предлагая Мейтланду подвезти его. Но прежде чем тот пришел в себя и понял, что с момента аварии это был единственный автомобилист, который остановился ради него, американец вежливо помахал рукой и укатил прочь.
ГЛАВА 5
ограда по периметру
Призвав себя к порядку, как усталый сержант — рядового на плацу, Мейтланд слез с багажника. Невзирая на боль в бедре, он крепко оперся о машину и замахал костылем, пытаясь вернуть уехавшего водителя, но потом отрезвел и с отвращением посмотрел на больную ногу и драную одежду, злясь на себя, что из-за детской истерики упустил такой случай. Похоже, авария вышибла с креплений не только двигатель в машине, но и мозги.
Мейтланд оперся правой подмышкой на костыль. Он понял, что способен выполнять только простейшие физические действия. Образ чумазого калеки, чье искаженное отражение маячило в крышке багажника, в точности соответствовал его положению на острове — положению человека, оказавшегося запертым среди этих бетонных дорог, не имея ни каких-либо практических навыков, ни средств к существованию.
Да и психологических, собственно говоря, мало, подумалось Мейтланду. Нынче в мозгу нужно носить полный спасательный набор плюс аварийный курс по выживанию на случай всевозможных бедствий, реальных и воображаемых.
