Сергей Игнатьев - Снежный вампир
Теперь, под утро, на исходе наполненной болью и смертью ночи, чужая кровь не смогла бы спасти.
Хватило бы выстрела… Выстрел – и тьма…
– Жаль… – прошептал Серж. – Я слышал о тебе… Только не знал в лицо.
Гюрза дурашливо надула очаровательные вишневые губки.
– Мне тоже жаль, вампирчик… Но как майор Управления внутреннего контроля и специалист по решению особых вопросов… увы, я не могу наслаждаться с тобой Боттичелли и Фридой Кало… се ля ви…
С глухим щелчком Гюрза взвела курок.
– Подожди… – прошептал Серж.
– Поздно… – ответила Гюрза.
Грянул выстрел.
Мир закончился яркой вспышкой.
И стала Тьма…
Тьма…
И облака яркой огненной пыли…
Паутина…
Игры света и тьмы…
Бисер ярких огней на атласном черном бархате…
Звездная пыль в непроглядной тьме…
Искры во тьме…
Странный сон… А может быть реальность…
Нагромождения льда и снега… Белое на черном… словно негатив… Здесь, в Паутине, между мирами, все черное становится белым, все белое – черным…
Здесь все наоборот. Здесь все правда.
Ледяной дворец… Длинная галерея из льда и снега… Странная архитектура – такое понравится скорее Золотым мариссам… Не людям, а нечисти…
Но ведь я – нечисть…
Ледяной дворец… Ледяное сияние мертвого голубого огня, а вокруг тьма…
И хороводы снежной крупы, а может – огненной пыли…
Сегодня в Ледяном Дворце – бал. Пляшут, кружатся в танце сотни размытых теней.
Я иду среди них, я иду посреди сумасшедшего вихря, посреди мельтешения тел, в круговерти звонкого смеха. Я иду по длинным переходам, по лабиринту залов, анфилад и лестниц. И всюду – стекло и зеркала, и везде – искрящийся налет инея. И хороводы снежной пыли…
Этот дворец находится во власти Холода. Это Ледяной Дворец.
Я иду по длинным коридорам, глядя на свое отражение, на сотни своих отражений, которые множатся и множатся, играя и споря между собой.
Я одет в черное.
Иногда за стеклом, подернутым изморозью, я вижу девушку в белоснежном платье. Мерцающий чародейский огонь, властвующий в этих зеркальных лабиринтах, бросает на ее длинные светлые волосы изумрудные и бирюзовые отсветы.
Я мечтаю пробиться к ней сквозь лед и стекло. Я мечтаю целовать ее. Но лишь прислоняю ладонь к стеклу, пытаясь коснуться ее руки – она тоже тянется ко мне – и чувствую пальцами холодную влагу от тающего инея и твердую, словно алмаз, стеклянную стену.
Кто она? Мечта…
Разбить! Разбить эту проклятую стену! Разнести на тысячи осколков, пробиться к девушке в белом…
Возможно ли, в Ледяном Дворце?..
Возможно ли?
В Ледяном Дворце, хозяин которого – я сам…
Снежный вампир.
Ставка Трибунала Ордена Паутины. Окрестности Боденского озера. Швейцария. 10 апреля. 12:21
Его не держали в подземной камере, за тройным слоем бронированных переборок, не гоняли на допросы в кандалах в тройном кольце охраны и не распинали на столе в какой-нибудь обделанной сверкающим белым кафелем пыточной.
Это было странно. Серж ожидал чего угодно, кроме превосходно меблированной комнаты с баром и окнами, выходящими на обширный двор старинного замка. Его не трогали до поры. Позволяли насладиться последними днями… нет, не жизни, он все-таки был нежитью, а существования…
Все было не так уж и плохо. Все было хуже некуда…
Едва он пришел в себя после многочасового забытья, бреда, с видениями Паутины, каких-то странных обрывочных образов… Льда, тумана, искр во тьме… Едва он пришел в себя, отравленный выстрелом Гюрзы – как объяснил ему жизнерадостный толстяк в белом халате, делавший захваченному вампиру восстановительные инъекции, Гюрза стреляла в него из газового пистолета – концентрированной смесью Волчьей ягоды, Белены и генетически модифицированной Одолень-травы. Новое, экспериментальное средство «выключения» вампиров, разработанное в подвалах Управления…
Его арестовывали по обвинению в неоднократных враждебных действиях в отношении сотрудников УВК, торговле запрещенными препаратами – и в оказании сопротивления при задержании. Теперь на нем были и трупы людей.
В окно светило солнце. За окном была весна.
Серж сидел на узкой скамье, облокотившись на колени, склонив голову, затягиваясь сигаретой, смотрел на каменный пол, по которому бегали, словно гоняясь друг за другом, веселые солнечные зайчики.
Тяжелая дубовая дверь медленно отворилась, скрипя петлями. В проеме показалась пара дюжих охранников в штатском, с короткими автоматами через плечо.
В помещение вошел Котов, облаченный в пепельный костюм, именно такой, в котором должен приходить на допросы опытный чекист, со злым невыспавшимся лицом и узким кейсом в руках.
Молча сев напротив вампира, он раскрыл кейс. Выставил на стол два стакана и бутылку водки.
Серж оторвал взгляд от пола и вопросительно посмотрел на Котова из-под небрежной челки…
– Зачем пришел, полковник?
Котов смерил его долгим взглядом.
– Разговор есть, вампир…
Серж не стал смотреть ему в глаза. Глухо спросил:
– Сколько?
– Шестерых…
– Ты знаешь…
– Знаю. – Котов отрицательно покачал головой, словно говоря: «Прощения не будет, вампир, даже не надейся». – Ты не мог контролировать себя. Жажда взяла верх…
Серж улыбнулся бледными губами.
– Я искал тебя…
– Знаю, – повторил Котов. – Я бы хотел взять тебя сам… И разумеется, тогда бы мы уже не сидели здесь. Все закончилось бы там, на том кукурузном поле… Но в последнюю минуту пришло указание. Из центра. Вампира брать живьем. Любой ценой.
– Гюрзе повышение уже выхлопотал? – Серж растянул губы в усмешке, показав кончики клыков.
Котов промолчал. Взял со стола стакан:
– Не чокаясь. – Он залпом выпил и, чуть поморщившись, поставил пустой стакан обратно на столешницу.
Серж промолчал, жадно вдыхая табачный дым и не двигаясь с места.
– Жаль… – прошептал Котов. – Неплохой ты парень был, Серж… пока не умер…
– Выполняешь свой долг, полковник? – зло спросил Серж. – Подставляешь своих под удар, играешь в прятки, жертвуешь малым, да?.. ради людей?
– Ради людей, – с ненавистью процедил глава оперативников Управления. – Потому что я человек, а ты – нежить… твоя жизнь – это смерть и кровь людей… вот и все. И я вас давил и давить буду…
