Александр Беляев - Замок ведьм
— Не надо стесняться, господин Карл, — продолжал Мориц. — Я дам вам свой костюм, а этот к утру высохнет.
Карл поблагодарил. Через несколько минут он уже во всем сухом сидел за столом и с аппетитом ужинал. Берта незаметно наблюдала за ним, не забывая угощать. Сколько ему может быть лет? Тридцать, не больше. Но меж бровей легли глубокие складки, лицо усталое, глаза грустные.
Сердобольная Берта вздохнула: «И этому, видно, нелегко живется». Но ни она, ни Мориц не спрашивали пришельца, откуда он, зачем пришел, терпеливо ожидая, что он сам что-нибудь расскажет о себе.
После ужина Карл сел в кресло у очага, потянулся с удовольствием уставшего человека, который наконец может отдохнуть, закурил затейливую фарфоровую трубочку и задремал.
Длинен и сложен был путь Карла, приведший его в избушку лесника.
Карл Фрей был молодым талантливым ученым-физиком. Работал он под руководством профессора Оскара Губермана, но был гораздо талантливее своего старого учителя. По мнению Губермана, его ученик Фрей был «молодым человеком с искоркой, но не без странностей». А странности Карла Фрея заключались в том, что он был «какой-то не от мира сего». Для самого Губермана наука служила лишь средством к достижению личных целей — известности, высоких окладов, хорошей карьеры. И когда у власти стали новые хозяева — фашисты, потребовавшие, чтобы наука служила им, Губерман охотно предоставил себя и свои знания в их распоряжение, вступил в нацистскую партию и быстро завоевал милость новых господ.
Фрей представлял в этом отношении полную противоположность Губерману. Он никогда не думал о себе. Не интересовался политикой. Воображал, что достижения науки сами по себе могут обеспечить человечеству счастливую жизнь. Он серьезно был уверен, что, двигая науку, приближает золотой век на земле. Этими-то странностями он и завоевал, тоже мечтательное, сердце дочери своего учителя — Элеоноры, или, короче. Норы Губерман. С каким жаром и вдохновением он рассказывал ей о своих работах, мечтах, фантазиях! Самому себе он казался очень практичным человеком — он не мог понять, что другие считали практичным только того, кто яичную пользу ставит на первое место.
— Подумайте, Нора, разве я не практичен? Сотни ученых, как и я, изучали и изучают космические лучи. Физическая природа этих лучей уже хорошо изведана. Но откуда именно они приходят и какова причина их возникновения — мы еще не знаем. А пока ученые бьются над разрешением этих загадок, имеющих чисто теоретический интерес, я подошел к космическим лучам совсем с другой, практической, стороны, В этих лучах заключена огромная энергия. Из мировых пространств на земной шар беспрерывно льются целые ливни даровой энергии — миллионы лошадиных сип, на которые надо только суметь набросить узду. Возможно ли это? Да. Такой уздой могут быть свинцовые фильтры, которые, как вожжи, будут сдерживать космическую быстроту «космических коней», неприменимую в земных условиях. И мои расчеты оправдываются. А какие необычайные перспективы откроет это, Hopa! Вооруженные энергией космических лучей, люди станут титанами, для которых нет трудностей. Изобилие энергии даст изобилие всех земных благ, всего, что нужно человеку.
Молодые люди полюбили друг друга, и Оскар Губерман после некоторых колебаний дал согласие на их брак — через год после обручения.
Такая осторожность Губермана вызывалась тем, что положение жениха было неопределенно. В правительственных кругах были чрезвычайно недовольны отказом Фрея вступить в нацистскую партию. Его мечты о золотом веке считали бреднями, его самого — в лучшем случае идеалистом, мечтателем. Всего этого было вполне достаточно для того, чтобы погубить его карьеру, если и не жизнь. Но его работами по использованию энергии космических лучей заинтересовались некоторые военные специалисты, чего Фрей не подозревал. Не подозревал Фрей и того, что эти генералы, действующие через Губермана, решили его судьбу. Губерману было приказано всячески помогать Фрею в его работе, не считаясь ни с какими издержками, но по возможности не вводя в курс этих работ других сотрудников.
А когда задача получения энергии космических лучей Фреем будет разрешена, относительно дальнейшей судьбы Фрея будет дано специальное распоряжение. Главное, чтобы сам Губерман принимал непосредственное и ближайшее участие в этих работах, знал их настолько, чтобы продолжать самостоятельно, без Фрея. А Фрей радовался, когда для его работ неожиданно построили в безлюдной местности, в окрестностях города, лабораторию, отпустили средства на оборудование, быстро и тщательно выполняли любой его заказ на новую сложную аппаратуру.
Работа шла успешно. Аппарат для получения энергии космических лучей был создан. Губерман предложил Фрею сделать опыты конденсации этой энергии в виде шаровой молнии. Фрею неясна была цель такого опыта, но он не отказался от работы, однако все настойчивее расспрашивал своего учителя, какую практическую пользу можно извлечь из этих опытов. Губерману эти вопросы, видимо, очень не нравились. Он отвечал неопределенно.
И вот, в этот момент наивысшего увлечения своей работой и мечтами о личном счастье Фрею пришлось упасть с неба светлых надежд в пропасть самых горьких разочарований.
Это произошло в душный летний вечер. Губерманы жили на даче. Кончив работу в лаборатории, Фрей по обыкновению поехал к Губерманам, к Hope.
Как свой человек в доме, он прошел быстро через сад на веранду, где обычно его ожидала Нора. Девушки не было. Фрей хотел окликнуть ее и пройти в гостиную, как вдруг услыхал голоса, доносившиеся через открытое окно из кабинета Губермана, причем говорившие часто упоминали его имя. Первые же слова, которые услышал Фрей, заставили его вздрогнуть.
— Что же делать с Фреем? — спросил Губерман.
Чей-то солидный бас спокойно ответил:
— Фрей нам больше не нужен, и его необходимо убрать.
Фрей окаменел, весь превратившись в слух. За несколько минут он узнал ужасные вещи. Его научные открытия, которыми он мечтал облагодетельствовать человечество, фашисты хотят применить для войны — убивать беззащитных женщин и детей. Они решили, что Фрей сделал свое дело, остальное докончит Губерман… Он узнал даже предполагаемый час его казни: его решили уничтожить взрывом в лаборатории в ближайшие дни от шести часов до шести часов тридцати минут вечера.
— В это время, — говорил неизвестный посетитель, — из лаборатории уходят даже уборщик и сторож, а Фрей частенько остается один, продолжая работу. Запомните хорошенько: и сами вы, по крайней мере за десять минут до шести, должны уходить из лаборатории…
