Дмитрий Колесов - Однажды в СССР. Повесть первая: «Как молоды мы были...»
— Хорошо, — это все, что мне ответил Маркиз.
Он не обещал мне звездных высот, я не обещал ему отдать всего себя для достижения оных. Взрослые люди, поняли друг друга.
Санек проиграл полуфинал и удостоился бронзовой медали, так как третье место не разыгрывалось, из-за чего был жутко расстроен. А дома накопилось масса дел. Их все нужно было расставить по ранжиру и выполнять. Время полетело галопом.
Наши друзья, из Ашхабада, не забывали нас и когда была жива бабушка, и когда она ушла в мир иной. Несколько семей постоянно приезжали к нам на отдых. Мы их селили одних на веранде, других в палатке раскинутой дедом под виноградником. Лоза которого образовывала сплошной полог высотой в два с половиной метра. Там люди, только ночевали, а в доме пользовались нашей кухней, душем и туалетом. Поэтому, теперь не только мне приходилось заполнять бак с водой. Ялтинцы были привычны к такому летнему образу жизни, как говорится пусть в тесноте, да с койко-местом и кое-какая денежка капала. Пусть по мелочи, но не в обиду.
В феврале, по путевке в санаторий, в Ялту приехал бывший фронтовой летчик, сослуживец отца по гвардейскому штурмовому полку. Он предложил сопроводить меня в Ашхабад рейсом из аэропорта Симферополь и посадить на обратный рейс. Ему это было не трудно, так как он стал не малым аэропортовским начальством в Ашхабаде. Конечно, от такой возможности навестить могилу отца и мамы, я не мог отказаться. Наш капитан меня понял. Для фронтовиков — святое дело чтить павших, так как каждый из них мог быть на их месте. Это у кого какая судьба, там наверху, определенна.
Меня с большим почетом, не взирая на мой небольшой возраст, приняли в нашем бывшем доме, который бабушка продала этим достойным людям. Во саду этого же дома отпраздновали мой приезд и отметили отъезд, а так же справили поминки по моим родителям. Как мне показалось проводили поминовение по обычаям, как православным, так и мусульманским. На всякий случай наверное. Ведь никто не знает, какой обряд там лучше принимают, а для хороших людей не жалко. И это никого не удивило.
Отец с мамой были похоронены на военном кладбище, рядом, как лейтенант Медведев Анатолий Семенович и ефрейтор Медведева Галина Петровна. Видно было, что за могилами ухаживали не только кладбищенские работники, хотя могилы и не отличались от множества других на этом кладбище. Простенькое надгробие — подушка, звание, ФИО, дата. Все было одного военного образца. Вот такое эхо войны. Единственное отличие от стандарта было в том, что у отца были выгравированы три ордена Славы, а у мамы орден Красной Звезды.
Бабушка мне рассказывала, за что ефрейтор Овсиенко получила свой единственный орден, в 43-ем году на Курской дуге. Побитый ИЛ сел на полосу с раненным летчиком, убитым бортстрелком и с не оторвавшейся от подвески бомбой. Если убирать самолет с полосы техникой, то может взорваться бомба и взлет-посадка будут заблокированы. Ожидать прибытия саперов не было возможности, так как полк был на боевой работе и потерянное время — это жизни солдат на поле боя. Оружейник Овсиенко сняла бомбу с подвески и столкнула ее в подготовленную рядом с полосой щель. Где этот подарочек и взорвался. Контузия, госпиталь и награда нашла героя по возвращению в родной полк. Проза и героизм войны.
А время шло к весне 1960 года и в марте мы вышли на ходовые испытания после ремонта. Перед началом курортного сезона, нашему буксиру было много работы — в основном проводить плавкраны и баржи к местам ремонта причалов и отсыпки гальки или даже щебня на размытые штормами пляжи. Режим работы простой — с утра к месту работы, вечером домой. Ну и весь световой день переставлять несамоходные плавсредства с места на место. Вроде просто, а возни много и маневрирование в непосредственной и опасной близости от объектов и берега — сложное действие, даже для опытной команды. Однако были и работы по специальности, как морского буксира. Довольно часто мы осуществляли проводку несамоходные плавсредства в Николаев, Херсон, Одессу. И все же основная акватория нашей деятельности простиралась от Керчи до Евпатории, ограничиваясь курортным побережьем Крыма.
Кроме всего прочего — работы, учебы, тренировок, занятий иностранными языками, меня еще и зачислили на курсы управление малыми самоходными судами прибрежного плавания. Катерами, проще говоря. В Ялте наступал новый курортный сезону и порт готовил возможную подмену плавсоставу катеров курсировавших вдоль побережья Крыма. У меня образовался сплошной завал. Стоит ли говорить, что приглашение в организованный на спортивной базе Волгограда летний спортивный лагерь юношеских сборных СССР по боксу, присланное в спорткомитет Крыма и переданное Маркизу, было мной категорически отклонено. На вопрос Маркиза, желаю ли я съездить в лагерь, чтобы других посмотреть и себя показать, а так же получить полную форму сборника СССР. Я ответил отказом, да тренер меня и не уговаривал. Курортный сезон — это наше все.
Глава 3. Гегемон
Ялта. Июль 1960 года.
Неделю назад я прошел портовскую квалификационную комиссию и получил удостоверение моториста. Теперь я уже официально являюсь мотористом морского буксира «Богатырь». И еще раньше, по окончанию курсов по управлению самоходных малых судов, был прикреплен стажером на прогулочный катер «Ласточка». Недавно самостоятельно ходил с отдыхающими санатория «Шахтер» на морскую прогулку. Матросом у меня был Санек, а его добровольным помощником попросился Вал. Парни с исключительно серьезными лицами отдавали мне честь и на все чихи спрашивали разрешение. Потом всем рассказывали, что я в натуре смотрелся кэпом — злой, босой, в одних трусах, но зато в фуре с крабом.
Ходили в Гурзуф, где в примерно трёх кабельтовых от береговой линии пацаны навесили по бортам катера трапы и сбросили спасательные круги. Купание на глубине совсем не то, что на пляже — чистейшая вода и глубина… многие женщины просили одеть им спасательные жилеты и плавали в них. Я зарядил рыбакам пару литров столичной и они сделали на всех классную шкару, да еще, по-быстрому, копчушку из свеженькой ставридки. Объеденье, кроме того у наших пассажиров было с собой. И они неплохо отдохнули. Хотя я всех предупреждал, что на борту сухой закон. Но кто я для бригадира рыбаков, кап раза в отставке и шахтеров, из которых двое были Героями Социалистического Труда? Попросил своих ребят максимально серьезно отслеживать морскую обстановку и внимательно следить за купающимися. Все обошлось. В санатории теперь образовалась очередь, из желающих на морскую прогулку. Записываются даже те, кто вообще до пляжа не доходит, за весь отдых. У стакана застревают, а так как шахтеры, мужики ушлые и денежные, то они стали просто заказывать у рыбаков и шкару, и напиток рыбацкий. Кстати, деньги они мне сами собрали по прибытию — больше пятисот рублей. По полторы сотни отдал парням. Хватит каждому и на маску хорошую, и ласты приличные. В принципе, за сезон нормально можно заработать, если такую цель иметь. Но это на любителя. Лично мне, примитивно гоняться за башлями, собирая с людей рублевки, было скучно и как-то… не в дугу. Ребятам тоже.
